Анна не отрываясь смотрела на его губы. Они казались высеченными из камня, впрочем, как и сам Грейли.
— Разумеется.
— Что разумеется, мисс Тракстон?!
Словно подхваченная какой-то волной, она потянулась к нему и губами коснулась его губ. Это был целомудренный поцелуй. Очень целомудренный. Но сути это не меняло — она первая поцеловала его.
Граф Грейли впился в ее губы — долгий-долгий поцелуй. Ее словно обожгло жаром, который на какое-то мгновение заставил ее утратить контроль над собой. Ей хотелось только одного — чтобы это длилось вечно.
— Господи, Тракстон… — Он не договорил.
Его била дрожь. Анна ощущала его горячее дыхание. Она покрыла быстрыми поцелуями его щеки, губы, подбородок, шею. Ее волосы касались его лица.
— Идем к тебе, — прошептал граф, сжимая ее в своих объятиях. Она обмякла и оперлась спиной о стену. Колени дрожали, и она шарила ладонями по стене и не находила опоры. Анна закрыла глаза.
— Идем, идем, — снова услышала она шепот графа.
— М-мисс Тракстон!
Анна отпрянула от графа и повернулась. Элизабет с любопытством смотрела на них. Анна перевела дыхание.
— Элизабет иди сюда. Граф Грейли рассказывает мне анекдот.
— Да-да, — тут же нашелся граф. — Один смешной анекдот.
— Какой анекдот? — доверчиво спросила девочка. Грейли с ироническим видом закачался на каблуках, скрестив на груди руки.
— Об одной вещи, которая очень нравится мисс Трак-стон.
— А что вам нравится? — Элизабет с серьезным видом посмотрела на Анну.
Граф Грейли, довольный собственной находчивостью, тоже взглянул на нее. При виде этой довольной физиономии ее будто окатили холодной водой — ни следа страсти, ни следа желания. Ничего, кроме самодовольной ухмылки. Она одернула юбку.
— Граф Грейли говорил, что мы можем, если захотим, каждый день кататься на лошадях.
— Каждый день! — Девочка подпрыгнула, захлопала в ладоши и ринулась в детскую, чтобы сообщить эту новость остальным.
— Странно, но я что-то не припомню, чтобы я это говорил, — помолчав, сказал граф.
— Неужели? Разве не это вы мне шептали на ухо? — Старательно избегая его взгляда, Анна выпрямилась. — Как это мило с вашей стороны. Дети будут без ума от счастья. Идите обедать, вас ждут.
— Анна, я…
— Все, с меня хватит.
К ее удивлению, он кивнул.
— Мы позже поговорим об этом.
Анна сделала реверанс и отправилась в свою комнату. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной. «Боже, что это на меня нашло? „ Она пришла сюда, чтобы навести порядок в доме, а не разрушить собственную жизнь. А это неминуемо произойдет. «Никогда! — поклялась себе Анна. — Никогда! « Но что значит «никогда“, она не знала и не могла сформулировать. Она только чувствовала, что ей следует оставаться самой собой, такой, какой она знала себя. И еще она поняла: ей не надо верить графу, его словам, и его надо всячески избегать. С этой мыслью она легла спать. Но еще долго думала о своем поцелуе и обо всем, что за ним последовало. Одно она поняла: граф небезразличен ей, и это было опасно.
Следующие дни Анна была полностью занята детьми. Они требовали к себе больше внимания, чем ей поначалу казалось.
Десфорд всячески демонстрировал нежелание признавать новую гувернантку. И его строптивость принимала то форму меланхолии, то детской обиды, то язвительности. Для остальных детей он все еще оставался лидером, хотя за последнее время его авторитет несколько пошатнулся.
Наконец случилось то, что должно было случиться. В конце второго дня Анна настолько устала, что, добравшись до своей комнаты, без сил рухнула на кровать. Заглянувший в комнату сэр Финеас мгновенно оценил ее состояние и приказал принести обед. Впервые она обедала одна. Потом разделась и легла спать. Сон ее был глубок и без сновидений.
Проснулась она от прикосновения к ноге. Несколько секунд лежала, пытаясь понять, что же это было. Наконец, решив, что это ей просто приснилось, она повернулась на бок, собираясь заснуть снова, как ощутила, что что-то поползло по ноге. С громким криком она выскочила из кровати, на ходу выпутываясь из простыней и одеял.
— Что случилось, дорогая? — На шум прибежал сэр Финеас, неподражаемый в своей розовой пижаме.
Анна пнула лежащее на полу одеяло, и из-под кружевного края показалась темная головка.
— Да это всего лишь ящерица.
— Это было в моей кровати. — Из ее глаз хлынули слезы.
Сэр Тракстон похлопал ее по плечу:
— Ну, ну, это всего лишь ящерица. Маленькая безвредная ящерица.
Анна содрогнулась:
— Она кусается?
— Да нет, эта не кусается. — Сэр Финеас задумчиво посмотрел на нее. — Странно, что она оказалась в твоей кровати. Ящерицы обычно прячутся в дереве.
У Анны не было сомнений по поводу того, как эта тварь попала в ее кровать.
— Десфорд. Дети уже два дня о чем-то шептались, и я подозревала, что они замышляют что-то.
Сэр Финеас поджал губы:
— Твои предчувствия тебя не обманули.
— К сожалению. — Анна с брезгливостью смотрела на одеяло, в котором пряталась ящерица. — Похоже, настало время проучить мастера Десфорда.
В это самое время Десфорд, лежа в постели, радовался успеху собственной проделки, свидетельством чему был крик гувернантки.
Вдруг открылась дверь, и на пороге возникла мисс Трак-стон в белой ночной сорочке, сжимая в вытянутой руке простыню.
Она направилась прямо к нему, миновав Ричарда, который, сев в кровати, широко открытыми глазами смотрел на это явление.
— По-моему, ты что-то забыл в моей комнате.
Она бросила ему на голову простыню. Ящерица выскочила и нырнула ему за шиворот ночной рубашки, пробежала по животу и затихла где-то между ногами. Десфорд заорал благим матом и подскочил как ужаленный. Ящерица нашла надежное убежище. Наконец побледневший Десфорд поймал ее и, зажав в руке, остановился, тяжело дыша.
— Очень хорошо, — заметила Анна, с улыбкой наблюдавшая за этим представлением, которое сделало бы честь любому акробату.
Десфорд сделал движение, будто намереваясь бросить ящерицу в нее, но взгляд Анны пригвоздил его к месту.
— Выбрось ее в окно.
Стараясь не смотреть на трясущегося от смеха Ричарда, Десфорд подчинился, желая только одного — отомстить брату за этот смех.
Анна закрыла окно.
— Если еще раз выкинешь что-нибудь подобное, я отплачу тебе вдвойне. А теперь иди спать. Завтра у нас много дел. — С этими словами она нагнулась, чмокнула его в макушку и вышла.
Десфорд смотрел на закрывшуюся дверь, не в силах тронуться с места. Она поцеловала его! Он потрогал место, которого касались ее губы. Еще никто из гувернанток не давал ему сдачи. И не целовал. Невыносимо!
Запрыгнув в постель, он приложил руки ко рту и закричал на дверь:
