только подружиться с ним.
– Да, да, ты говорила. Но яд – опасное оружие. Возможно ли сделать так, чтобы человек не заметил опасности и отравился?
– Разумеется, если он начнет рвать все цветы подряд или измажет руки соком опасной травы или ягод. Я ведь сказала уже…
– Но может ли он отравиться не в лесу, а, скажем, дома или в гостях?
– Нет ничего проще подать ему отравленное вино.
– Но ведь он тотчас умрет!
– Повторяю, мадам, все зависит от дозы и от того, какой цветок или змея послужили для этой цели.
– А как еще можно избавиться от недруга? – в открытую стала играть графиня, отбросив всякую осторожность. – Есть ли иной способ, кроме бокала вина?
– Конечно же, – простодушно отвечала Эльза. – Вы можете, к примеру, поднести жертве пропитанный ядом букет цветов или бросить в очаг полено; надышавшись отравой, человек умрет либо сразу, либо промучившись день-другой. Ядом можно пропитать одежду, нижнюю, разумеется; рубаху наденут на голое тело и…
– И?..
– Пойдут волдыри, появятся рези в желудке, прекратится дыхание, остановится сердце… – И тут у Эльзы шевельнулось подозрение: – Но зачем вам это, мадам? К таким методам прибегают злые люди, которые всегда имеют недобрые намерения; вы же, как я понимаю, вовсе не злая, напротив, милы и добры. По лицу вашему видно, что вы не склонны к дурным умыслам.
– Ты права, милая Эльза, конечно же, я никого не собираюсь убивать, – искренне заулыбалась бывшая фаворитка. – Просто об этом никто и никогда не говорит, даже если налицо тайное убийство. Но все дело в том, что никому не известно о ядовитых травах и цветах, поэтому люди остаются в неведении, не зная, откуда берется яд. А он, оказывается, скрывается не только в змеях, которых, кстати, надо еще поймать. Сколько тайн еще на свете, неведомых человеку, но я проникла в них, и ты мне в этом помогла. Видимо, такие секреты знали древние греки и римляне: их императоры один за другим, торопясь, дабы не опоздать, уходили в царство теней, и никому не ведомой оставалась причина неожиданной смерти. Да попросту никто не знал, по-видимому, о существовании ядовитых растений.
– Это хорошо знала Локуста, отравившая Клавдия, Британика… кого-то еще.
– Тебе известно и это?
– Я получила достаточное образование.
– Рада это слышать. Уверена, тебе будет чем занять моих детей, которые ужасно скучают в замке.
– У вас есть дети, мадам?
– Разумеется, почему бы им не быть? Я вовсе не бесплодна.
– Сколько им уже?
– Готье – девять, а Агнессе – восемь. Она очень сообразительна, умом превосходит брата. Сможешь ты рассказать им что-нибудь интересное и поучительное?
– Да, мадам, легенду о Лоэнгрине, например, или о Робин Гуде; о королях и королевах, о дружбе, любви… Я знаю много всяких историй.
– Когда-то я тоже слышала от бабушки датские и ирландские сказания, но ныне основательно забыла и вряд ли вспомню. Ты почитаешь им еще «Брута Английского», у меня есть эта книга [17]. Воображаю, как дети будут рады.
– Возможно, мадам, но вы забываете, что я не давала согласия жить у вас в качестве гувернантки. Я должна вернуться домой.
– Вернешься, Эльза, какой может быть разговор! А пока, прошу, поживи немного у меня; ты развлечешься с детьми, мы будем с тобой выезжать на прогулку и на охоту с соколами. У меня есть чудесный сокол, моя гордость, и два кречета; одного я подарю тебе. Ты охотилась когда-нибудь с кречетом?
– Нет, и я, право, не знаю… Мне неловко… Все это так неожиданно.
– Пустяки! Ты ведь не горничная и не посудомойка, стало быть, будешь жить здесь на правах моей хорошей подруги, а когда мне придется отлучиться, ты останешься за хозяйку. Мило, не правда ли? Подходит тебе мое предложение? Оставайся, Эльза, прошу тебя! Поживешь у меня какое-то время, а потом вернешься к своим деревьям и травам. Мы будем вести увлекательные беседы, сидя вечерами у очага, и ты расскажешь о себе, а потом я. Ты услышишь такое, что ахнешь от удивления. Ты узнаешь, что происходит в альковах королей и королев, а также придворных дам. Я познакомлю тебя еще и с жизнью иноземных государей. Мне известно, чем занимаются император Карл Четвертый, новый герцог Бургундии Филипп Толстый и король Наварры Карл и даже сколько у них любовниц.
– Зачем мне это?
– Твоя жизнь может измениться в самом скором времени, ты и сама не заметишь как. Что тебе лес? Пение птиц, шелест листвы – и только. А тут… Быть может, тебе предначертано судьбой жить у меня или даже в самом королевском дворце в качестве, скажем, личного медика монарха. Как тебе такое будущее?
Эльза растерялась. Это было неожиданно, она и подумать не могла… А Урсула? Она не оставит ее одну умирать, что бы там ни сулила эта дама, вся пропитанная ароматом духов и тайнами двора.
– В лесу осталась моя мать. Я обязана ей жизнью и не брошу ее.
– Никто и не собирается отнимать ее у тебя; ты вернешься к ней очень скоро, когда тебе захочется, а пока… Кому ведом уготованный колесом Фортуны путь, который укажет его звезда?
Эльза призадумалась. Вот так дар судьбы! Попробуй найди такое место! Не каждому посчастливится. Однако все казалось ей странным: и эта случайная встреча близ деревни, и застигшая их в пути буря, потом этот замок и сама хозяйка… Зачем она ей нужна? Хочет выведать у нее тайны природы? А может быть… Тут она вспомнила о ядовитых цветах. Не хочет ли эта дама кого-нибудь отравить?.. Ах нет, пустое, она расспрашивала об этом из чисто женского любопытства. Но вот о чем не было упомянуто в разговоре – так это о том, как рыцарь де Ла Ривьер спас ее от убийц. Не обязана ли она после этого вернуть долг, и не в том ли он, чтобы выполнить его просьбу, если он также пожелает, чтобы она осталась? Но для чего ему это? Ах, не все ли равно! Так пожелает или нет?..
И Эльза бросила вопросительный взгляд на своего недавнего спутника.
– Сестра права, – заявил тот, и это не вызвало у нее ни удивления, ни возмущения. – Успеешь еще к своим лесным братьям. Пусть забудут о тебе пока что «псы Господни» – упаси бог, снова попадешь к ним в лапы.
– Думаю, этого не случится, если ты проводишь меня, рыцарь.
Он привстал на своем ложе.
– Это так же верно, прелестная фея любви и добра, как и то, что меня зовут Гастон де Ла Ривьер, клянусь чревом непорочной
