– Думаю, не стоит, мисс, – покачал головой шатен. – В детстве меня укусила змея.
И с тех пор я немного побаиваюсь этих странных существ…
Он и его друг прыснули со смеху.
Прежде чем Шели успела отреагировать, они уже направились ко входу в театр. (Брайан) Я сидел на одной из скамеек парка и кормил птиц остатками пирожного. Птицы были голодны – они так яростно набрасывались на еду, будто не видели ничего съестного по меньшей мере неделю. Совсем стемнело, и теперь фонари светили гораздо ярче, чем каких-то полтора часа назад. По парку прогуливались подвыпившие парочки.
Иногда они останавливались возле фонарей для того, чтобы обняться, после чего продолжали свой путь. Один раз мимо меня степенно прошествовала пожилая пара в сопровождении двух крошечных собачек.
В общем, сегодня в парке было мало одиноких людей.
И только я в гордом одиночестве сидел тут и размышлял о жизни.
Спектакль был ужасен. Я пошёл на него только потому, что меня уговорил Иган.
– Лучше приобщиться к высокому, чем сидеть дома и пить в одиночестве, – заявил мне он.
Сил сопротивляться у меня не было. Да и Иган мог достать кого угодно. Уж кому-кому, а мне это было отлично известно.
На душе у меня было погано уже больше недели. Я пытался отвлечься, работать – но у меня ничего не получалось, всё валилось из рук. Наконец, я решил взять недельный отпуск. С момента его начала прошло три дня – но я уже мечтал вернуться к работе. У меня было слишком много времени. Для того, чтобы спать, для того, чтобы бездельничать. И для того, чтобы думать о женщине. О бывшей женщине, если говорить точнее. Разумеется, я её не любил. Сомневаюсь, возможно ли полюбить человека за пару месяцев. Но по какой-то непонятной причине я искренне верил в то, что эта женщина мне верна. И я ошибался.
Если бы я был женщиной, то ел бы шоколад и смотрел бы слезливые мелодрамы. Но женщиной я не был, сладостей не ел, хоть и любил, а к дурацкому ящику испытывал неприязнь, которую обыкновенно испытывает вампир при мысли о чесноке. Поэтому я спал по двенадцать часов в сутки, пил по утрам и медитировал по вечерам. Обида, свойственная обманутому человеку, трансформировалась в грусть, а потом – в апатию. В состояние полного равнодушия ко всему, в котором я находился до сих пор.
Я скормил птицам все крошки и достал из кармана вещь, которая сопровождала меня целую неделю. Это был небольшой шар – брелок жёлтого цвета, сделанный из мягкого материала. "Приятель" – именно так гласила надпись тёмными чернилами на шнурке, который соединял брелок с колечком для ключей.
Приятеля я приобрёл в супермаркете. Надо сказать, я отношусь к тем людям, которые иногда очень глубоко погружаются в свои мысли – и забывают обо всём. В такие моменты я, человек ответственный, собранный и внимательный, будто по мановению волшебной палочки превращался в мечтательного рохлю, который мог сделать всё, что угодно – и забыть об этом. Так получилось и с Приятелем. Я бросила его в корзину – и начисто о нём забыл. Незапланированная покупка обнаружилась только дома. Я достал его из бумажного пакета, легонько сжал – и вдруг вспомнил об одном из самых частых советов, которые психоаналитики дают своим клиентам. Если вам хочется кого-то убить, купите крошечную вещицу – и носите её в кармане. Время от времени доставайте её, щупайте. Пусть ваша агрессия сосредоточится в этой игрушке. Вам станет легче. Да и тому, кого вы хотите убить, тоже.
Когда я в очередной раз пришёл к Синди и совершенно неожиданно обнаружил, что она не одна, моим первым желанием было пересчитать зубы оказавшемуся на моём месте молодому человеку.
– Я умоляю тебя, не причиняй ему вреда, Брайан, – сказала мне Синди.
Я ответил ей, что вряд ли в его жизни может случиться что-то более ужасное, чем знакомство с ней.
Молодой человек заявил, что он будет защищать честь дамы до конца.
Я сообщил ему, что у этой дамы чести нет с самого рождения, и что он ещё в этом убедится.
Господин Будущий Рогоносец расфыркался, а господин Бывший Рогоносец молча откланялся.
И больше не видел ни его, ни Синди.
И слава Богу.
Приятель действительно помог мне избавиться от недостойных джентльмена мыслей по поводу пересчитывания зубов. Я решил, что не стоит опускаться до рукоприкладства.
Хотя моего настроения это не улучшало. А после встречи с мисс Истеричной Феминисткой я вообще потерял веру в то, что всё будет хорошо.
– Извините… можно?
Я вздрогнул от неожиданности. Приятель выскользнул из моих рук и плюхнулся на тротуар.
Напротив меня стояла подруга мисс Истеричной Феминистки.
Только сейчас я получил возможность её разглядеть. Это была невысокая девушка с копной тёмных волос и карими глазами, разрез которых напоминал скорее восточный, чем европейский. Простая для театра одежда – юбка чуть ниже колена и строгая блузка, туфли на невысоком каблуке. Почти никаких украшений – только крошечные серьги и цепочка на шее. Ничего общего со своей подругой она не имела – та умудрилась вырядиться в дорогущее платье предпочитаемой проститутками длины.
Девушка улыбнулась и тут же покраснела. Я поспешно взял в руки барсетку и освободил место рядом с собой.
– Садитесь, мисс. Вы меня напугали, знаете? Любите подкрадываться?
– Нет-нет, – покачала головой она. – Прошу прощения, если я виновата.
– Скучный спектакль, правда?
– Мне совсем не понравился. Зато Шели просто в восторге. Вероятно, у меня плохой вкус…
– Не думаю, мисс. Только тому, что ничерта не смыслит в искусстве, могла понравиться эта похабщина. Я не считаю себя знатоком, но я видел постановки в тысячу раз лучше.
– Можно огоньку?
Девушка достала тонкую сигарету и, взяв у меня зажигалку, посмотрела мне в глаза.
– Меня зовут Мадена. А вас?
– Брайан. У вас красивое имя. Откуда вы родом?
– Мои родители из Пакистана. Они покинули те места, когда были детьми.
– Вы соблюдаете традиции? Вы мусульмане?
Мадена покачала головой.
– Нет. Мы не имеем ничего общего с исламом. Родители протестанты. Я атеистка.
– Жаль. Просто один из моих коллег делает кое-какую работу о выходцах из исламских стран Ближнего Востока. Я думал подкинуть ему материал. Не получилось.
– А где родился ты?
– В городе, где впервые в мире решили искать нефть.
На лице Мадены мелькнуло недоумение.
– А… что это за город?
– Неужели не знаешь? Это Питсбург.
Она рассмеялась.
– Ну и дела! Это чудесный город, там живут мои родственники, и я иногда там бываю. Но про нефть слышу впервые.
Мадена наклонилась и подобрала Приятеля.
– Это твоё, – сказала она.
– Спасибо. – Я повертел брелок в руках. – Знакомься, это Приятель.
