Ознакомительная версия.
Проводник прищурился и, встав перед Венис, помахал пальцем перед носом ее бойкой собеседницы:
— Проваливай, сестрица. Таких, как ты, здесь не принимают.
— Кейес Кейти везде принимают!
Проводник угрожающе шагнул вперед.
— Ах, заткнись, я участница танцевальной вечеринки в буйволовой яме! — задиристо выкрикнула Кейти, однако поправила на плечах накидку и подобрала свои пышные юбки.
— Что вы имели в виду, сказав «заткнись»? И что такое «танцевальная вечеринка в буйволовой яме»? — заинтересовалась Венис.
Кейти решиладоставить удовольствие маленькой леди.
— Пожалуй, мне лучше представиться. Кейес Кейти Джонс, мадам. Уроженка Скалистых гор, владелица гостиницы «Золотая пыль» в Сэлвидже, Колорадо.
— Вы местная? Из Сэлвиджа? — Не дожидаясь ответа, Венис положила обе руки на плечи Кейти и заглянула ей прямо в удивительные карие глаза. — Мисс Джонс, я должна попросить вас об огромной услуге.
— Держу пари, это не та услуга, о которой ее просят обычно, — фыркнул проводник.
Бросив проводнику предупреждающий взгляд, Кейти снова перенесла все свое внимание на Венис.
— Да? И что же это?
— Я поспешила сюда, когда работники скоростной дороги прислали телеграмму, сообщая в Фонд, что от моего дяди уже шесть месяцев нет известий. — Ее тревога о благополучии Милтона, тревога, которую она тщательно скрывала от всех, угрожала выдать себя. — Нельзя сказать, что в этом есть что-то чрезвычайно необычное, — откашлявшись, продолжала Венис, — но дядя Милтон не удосужился оставить распоряжение, чтобы во время его отсутствия служащим скоростной дороги выплачивалась зарплата. Финансирование своей экспедиции он организовывал сам.
— Экспедиции?
— Да. Мой дядя — палеонтолог. В последние семь лет он именно этим и занимался в Сэлвидже — искал останки вымерших животных.
— А-а. — На лице Кейти появилось выражение вежливого интереса.
Это выражение было хорошо знакомо Венис, но она не стала заострять на нем внимание. Не было причин вдаваться в объяснения, признаваясь, как близок Фонд к закрытию финансирования милтоновского исследования Скалистых гор. Даже ее дядя Милтон был почти готов признать свое поражение и прекратить поиски костей огромных динозавров. Он написал, что проведет здесь последний сезон и успокоится, если не добьется успеха.
— Вы говорили?.. — напомнила Кейти.
— Мисс Джонс, я хочу помочь Сэлвиджу, но чтобы это осуществить, мне нужно знать о городе все, что можно: его активы и долги, его возможности или их отсутствие. У меня нет времени изучать здоровье городской экономики. Мой отец захотел, чтобы меня не было в Нью-Йорке во время его избирательной компании в городской совет.
Кейти вопросительно наморщила брови, и Венис покраснела.
— Понимаете, нью-йоркские газеты опубликовали те россказни о моем последнем африканском сафари, — объяснила Венис. — Они объявили, что я стала членом племени каннибалов, и это просто потому, что на благотворительный бал я надела определенного рода артефакты. — У Венис задрожали губы, и она замолчала. — То ожерелье было сделано не из человеческих костей! — воскликнула она. — Это были кости бабуина!
Кейти открыла рот, чтобы ответить, но Венис опередила ее:
— Через месяц я стала сенсацией. К сожалению, статьи обо мне появляются не в первый раз. Но это была пресловутая соломинка, которая сломала верблюду спину. В данный момент отец не может купить голоса.
— Купить можно все, — сухо заметила Кейти.
— Существует одна вещь, мисс Джонс, которую нельзя купить за деньги: доброжелательное отношение среднего класса.
— Милая, мне ли этого не знать, — с жаром согласилась Кейти. — Но почему вы мне все это рассказываете?
— Почему? Потому что я хочу, чтобы вы мне посочувствовали и оказали услугу, — откровенно ответила Венис. — Я приехала сюда, надеясь ликвидировать беспорядок, в котором мой дядя оставил город — город, в который вы едете. Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что знаете о Сэлвидже, все.
— И только? Вы хотите просто поговорить? — уточнила Кейти.
— Да, поговорить, и, конечно, я хочу, чтобы вы разделили со мной мой пульмановский вагон. Вы не откажетесь провести со мной остаток путешествия в Сэлвидж?
В ответ на вздох ужаса, вырвавшийся у проводника, мгновенно последовала улыбка Кейти.
— Мисс Лейланд, прошу вас, вы же не хотите, чтобы подобные… — Проводник запнулся.
— Что ж, конечно, проведу, мисс Лейланд, — перебила его Кейти.
— Замечательно. Кстати, нет ли здесь мистера Джонса?
— О, он где-то там! — Кейти неопределенно махнула рукой на север. — Там. И он, по-видимому, не так глуп, чтобы показываться рядом со мной. Он не дурак, если не собирается получить по полной, — спокойно сказала Кейти, улыбнувшись удивлению на лице Венис, но в подробности вдаваться не стала.
— Хм… Да. Конечно. Мой вагон здесь. — Венис взяла Кейти под руку и мягко потянула к пульмановскому вагону, стоявшему в нескольких ярдах, а проводник бросился вперед, чтобы открыть отделанную медью дверь. — И прошу вас, мисс Джонс, называйте меня Венис.
Кейти, подобрав подол своей зеленой юбки, наступила на ногу внезапно ставшего предупредительным проводника и, проходя мимо него в вагон, наградила парня своей фирменной ослепительной улыбкой.
— Конечно, Венис, милая, как скажете.
«Лига женских радостей Сэлвиджа», которая включала всех девятерых достойных женщин города, ожидала на заполненной народом, покосившейся станционной платформе. Твердо решив исполнить свой долг, они стояли, как строй солдат, ожидающих инспекции придирчивого командира. Выпрямив спины и глядя прямо перед собой, огрубевшими от работы руками, которые скрывались под легкими перчатками, они сжимали шнурки связанных вручную сумочек, а шляпами защищали носы от жгучего горного солнца.
Они были здесь для того, чтобы оказать мисс Венис Лейланд прием, которого достойна леди ее положения, ведь, кроме всего прочего, благотворительный Фонд ее семьи поддерживал тонкую артерию, от которой зависела жизнь Сэлвиджа, — «Скоростную дорогу Лейланда — Хокнесса».
На противоположном конце платформы стояла другая группа женщин, во всех отношениях так же, как и их сестры, приверженных радостям — только более осязаемым.
На перекладины станционного забора взгромоздились, как домашние птицы причудливой породы, двадцатилетние девушки в платьях из красного атласа и полосатого крепа, с напудренными и разукрашенными лицами, с волосами, извивавшимися, как угри на сковороде. И щебетали они тоже как птички, их непрерывное кудахтанье время от времени разнообразилось отдельными пронзительными взрывами хриплого смеха. Большинство из них пришли сюда, чтобы увидеть леди, которая парой бросков выиграла «Золотую пыль», — Кейти Джонс.
Ознакомительная версия.
