– Добро пожаловать, милорд, – сказала она.
Психее Персефоне Хилл было тоскливо. Последние полчаса ее жизни превратились в адские муки. Кузен Перси то и дело наклонялся к ее плечу, пытаясь весьма нескромно заглянуть в вырез платья; туфли жали, а жених опаздывал на собственную помолвку.
И сейчас, подавив раздражение, она шагнула вперед, с радостью избавляясь от назойливости Перси, и направилась к человеку, который должен был навсегда изменить ее жизнь.
От него требовалось лишь выполнять ее приказания.
Горничная, обговаривавшая условия с второразрядным, никому не известным актером, сказала, что он высокий, темноволосый и довольно приятный на вид. Психея никогда не сомневалась в зоркости своей служанки, но если Симпсон решила, что этот человек всего лишь «довольно приятен на вид»…
Изобразив на лице радостную улыбку, она протянула затянутую в перчатку руку высокому незнакомцу. С каждым шагом Психея все больше ощущала беспокойство, как будто приближалась к какому-то источнику невероятной, неведомой силы, скрытой под обычным вечерним костюмом. Глядя в темные, настороженные и насмешливые глаза, устремленные на нее, она неожиданно смутилась. У нее возникло безумное желание отдернуть свою руку прежде, чем он прикоснется к ней. Психея переборола себя и уверенно подошла к гостю.
Вблизи он оказался еще выше. Густые черные волосы, темные глаза глубокого синего цвета, а не карие, как она подумала сначала, и – весьма странно для аристократа – смуглые черты лица. На четко очерченных губах – восхищенная улыбка, позволявшая видеть его ровные белые зубы; небольшой шрам на твердом подбородке. Психея решительно сделала последний шаг навстречу своему будущему.
– Вы опоздали, – сказала она, стараясь скрыть недовольство.
Он изогнул темную бровь.
– Дорогая, я не знал, что требуются мои услуги.
Он взял ее руку и, повернув ладонью вверх, поднес к губам. Не ожидавшая такого проявления близости, девушка чуть не вскрикнула, когда жар его поцелуя обжег ей ладонь. Она вырвала руку.
Неужели все актеры так развязны? Без сомнения, он привык к женщинам легкого поведения, а не к благовоспитанным девицам, которые имеют веские причины соблюдать приличия. Психея глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.
Кокетливо опустив ресницы под взглядами присутствующих, ожидавших, как она отнесется к проявлению любви со стороны своего будущего мужа, Психея торопливо произнесла тихим голосом, не соответствовавшим ее кроткой улыбке:
– Вы знаете, что ваши услуги нужны, иначе вас здесь не было бы. Так ведите себя прилично и получите, что вам причитается.
Глядя на нее из-под густых черных ресниц, Гейбриел усмехнулся.
– Видит Бог, я люблю женщин с характером.
Надеясь, что никто не слышал его возмутительного замечания, девушка подхватила его под локоть и ущипнула сквозь дорогое тонкое сукно. «Неужели все актеры так хорошо одеваются? – подумала она. – Должно быть, они неплохо зарабатывают на сцене!» Психея надеялась, что он не пользуется большим успехом, как заверяла ее горничная, иначе кто-нибудь из родственников может узнать его, и тогда ее гениальному и крайне рискованному плану придет конец.
В ответ на ее щипок у него лишь слегка напряглись бицепсы. Неужели все актеры так хорошо сложены? Этот чуть прищурил свои невероятно красивые глаза. Психея чувствовала исходивший от него мужской запах мыла и прекрасного одеколона и чуть заметный запах улицы, как будто он слишком долго бродил по задворкам. Это больше подходило для какого-нибудь незаметного служителя подмостков. Психея приказала себе успокоиться: вся семья с любопытством пристально следила за ними.
Она услышала, как у нее за спиной кто-то кашлянул. Психея и актер обернулись и оказались лицом к лицу с двумя мужчинами, смотревшими на них с почти одинаковым выражением.
– Это дядя Уилфред, милорд, – поспешила она представить их друг другу. – Мой добрый опекун, который горячо заботится о моих интересах после смерти моих родителей. – Если и была ирония в ее словах, то казалось, ее никто не заметил. – А это, конечно, его сын и мой кузен, Перси.
Ни один из них не протянул руки, поэтому ее подставной жених ограничился легким кивком.
Отец и сын были ниже актера. Лысину дяди Уилфреда окружали седые волосы, и такая же лысина проглядывала сквозь редеющую шевелюру его сына. Добротная одежда хорошего покроя не скрывала их толстых животов, свидетельствовавших о волчьем аппетите и малоподвижном образе жизни. Круглые лица обоих джентльменов выражали открытую неприязнь.
– Никогда не слышал о таком титуле, Таррингтон, – грубо заметил дядя. – Кажется странным, а?
– Действительно, наш род стар, но, к сожалению, ничем не прославился, – признался актер.
Позади Психеи кто-то коротко засмеялся и умолк. Но это было только начало!
– И почему это наша семья должна считать вас подходящим женихом для нашей любимой племянницы? – грозно вопросил дядя Уилфред.
– Потому что я буду лелеять ее, сделаю счастливой, и у нас будет много красивых детей, – как бы отвечая на загадку, весело заявил актер.
Пухлые щеки Перси налились кровью, а его отец сердито свел брови.
– Вы слишком дерзки! У нас уже давно имеются планы на будущее нашей дорогой Психеи. По правде говоря, вот Перси…
– Который всегда был для меня дорогим братом, – перебила Психея, понимая, что за этим последует, – и я уверена, он желает мне счастья.
– Н-ну, да, – пробормотал Перси. – Но, черт побери, ты же знаешь, что я… что я тебе не родной брат, Психея.
– Пожалуйста, Перси, не забывай, что ты джентльмен! – Стоявшая неподалеку тетя Мэрис сердито посмотрела на него. – Нам не нужны такие выражения в присутствии дам.
– Да, тетя Мэрис. – Перси вынул платок и отер вспотевший лоб. – Конечно, нет, простите меня… Но мы с Психеей… мы всегда… Психея, ты же знаешь… черт…
Она слишком хорошо обо всем знала и не желала снова слышать заученные заверения в любви. Психея решительно повернула актера лицом к остальным членам семьи, ожидавшим, когда их представят.
– Это моя кузина Матильда, – указала она, – и моя тетя Мэрис.
Актер поклонился обеим дамам – и, Боже, с какой грацией! Психея вдруг подумала, что он, должно быть, прекрасно танцует. Как бы она чувствовала себя в его объятиях, кружась в вальсе?.. Девушка резко оборвала себя. Если все пройдет благополучно, она больше никогда его не увидит. Он находится здесь по одной-единственной причине, и причина эта не имеет никакого отношения к танцам.
Он говорил какие-то любезности ее родственникам, и Психея прислушалась.
