— Его королевское высочество, ваш будущий муж, — мой близкий друг, — похвастался он.
— Пожалуйста, расскажите мне о принце Гедвиге, — попросила Камилла. — Как вы знаете, я еще не встречалась с ним.
— Чистокровный аристократ, с которым, не сомневаюсь, вы создадите счастливый брак, — ответил маркграф. — Мои владения лишь немного уступают Мельденштейну, и я надеюсь, что мы вместе будем пользоваться большим влиянием на переговорах о будущем устройстве Европы.
— Принц интересуется международной политикой? — поинтересовалась Камилла.
— Естественно, — ответил маркграф.
— Когда вы последний раз видели его королевское высочество? — спросила Камилла.
Почему-то у нее возникло подозрение, что маркграф вовсе не был таким закадычным другом принца, как он это представлял ей. От ее вопроса он смущенно заерзал.
— Как вы знаете, его королевское высочество, к сожалению, — а может быть и к счастью — уехал за границу во время перемирия тысяча восемьсот второго года. Когда Бонапарт начал снова неистовствовать, он уже не мог вернуться. В отсутствие принца страной управляла его мать. Она вела дела поистине мудро, в противном случае не представляю, что случилось бы с этой чудесной страной, которой вскоре вам предстоит править вместе с мужем.
— А после возвращения принца вы виделись с ним? — снова спросила Камилла.
— К сожалению, нет, — признался маркграф. — Разумеется, мы вели переписку. Всего несколько недель тому назад я написал его высочеству письмо относительно раздела границ. Думаю, мы должны прийти к единому мнению по этому вопросу до того, как Европейская конференция начнет указывать нам, что мы должны делать.
— Странно, что так мало людей видело принца после его возвращения. Мой отец знал его до войны, и капитан Чеверли тоже встречался с ним в Мельденштейне. Интересно, не изменился ли его королевское высочество после пребывания на Востоке? — задумчиво произнесла Камилла.
— Изменился? С какой стати? — удивился маркграф. — Уверяю вас, моя дорогая мисс Ламбурн, что его королевское высочество — прекрасный и честный молодой человек. Когда-то мы проводили много времени вместе, и уверен, что нас ждет еще много совместных приятных минут в будущем. Кроме того, теперь мы будем иметь удовольствие видеть и вас на наших вечеринках. Надеюсь, что в скором времени вы оба приедете погостить ко мне в Вестербальден.
— Благодарю за приглашение, — ответила Камилла, думая, что маркграф, должно быть по ошибке, назвал принца молодым.
Ей стало ясно, что маркграф только делал вид, что находится в близких отношениях с принцем. В то же время она не переставала удивляться, почему никто не рассказывал ей о будущем муже ничего, за исключением упоминаний о довоенном знакомстве.
«Пятнадцать лет — это долгий срок, — думала она. — За это время человек может полностью измениться и стать абсолютно другим».
Она с трудом подавила в себе подозрения, но все же не могла отделаться от чувства, что принца окружает какая-то тайна, что от нее что-то скрывают. Но могла ли она обвинить кого-нибудь в обмане?
Камилла взглянула на Хьюго Чеверли. Он сидел рядом с графиней Уилтширской. Они беседовали, как старые друзья. Внезапно Камилла почувствовала комок в горле и у нее пропал аппетит.
«Возможно, соблазнительная красота графини и есть причина, по которой капитан Чеверли выглядел таким циничным и враждебным, когда появился у них дома?» — думала Камилла.
Наверное, из-за нее перспектива сопровождать Камиллу в Мельденштейн наводила на него невыразимую тоску? Неужели это она виновата в том, что он презирает женщин, жаждущих богатства?
Камилла ждала, когда Хьюго войдет в зал. А когда это случилось, она заметила, что он хотел подойти к ней, но его тут же остановила леди Уилтшир.
— Хью-го, — позвала она его мягким завораживающим голосом, перед которым, как показалось Камилле, не смог бы устоять ни один мужчина. Ты мне нужен. Иди сюда! Я только что рассказывала этим джентльменам последние слухи о леди Гертфорд. Скажи, что говорит про нее миссис Фитцгерберт.
Она все устроила так, что Хьюго просто не мог не подойти. А на случай, если бы ему вдруг захотелось сбежать, леди Уилтшир взяла его под руку. Она подшучивала над ним и не отпускала из кружка обступивших ее мужчин, аплодировавших каждому ее слову.
Возле Камиллы села старая дама, которая, как слышала Камилла, была французской герцогиней.
— Кто эта полуодетая и увешанная бриллиантами женщина? — поинтересовалась герцогиня, поднося к глазам лорнет.
Камилла не стала притворяться, что не понимает, о ком идет речь.
— Графиня Уилтширская, мадам, — почтительно ответила она.
— Она — не англичанка, не так ли?
— Нет, мадам, русская.
— Ах, русская! — презрительно воскликнула герцогиня. — Мне следовало бы догадаться. Эти полумонголы понятия не имеют о приличиях, и она — не исключение.
Камилла не удержалась и хихикнула. Аристократичный тон старой леди придавал ее словам остроту уксуса. Ее насмешка жалила, словно удар хлыста.
— Как я понимаю, вы едете в Мельденштейн, — продолжила разговор герцогиня.
— Мне предстоит выйти замуж за принца, — пояснила Камилла.
— У него хороший вкус, — одобрила его выбор герцогиня. — Он продолжает традиции своей страны. Принцесса должна быть англичанкой. Вам, наверное, хочется поскорее усесться на трон, милочка?
— Вовсе нет, — тихо ответила Камилла. — Наоборот, меня несколько пугает вся эта затея. Кроме того, если говорить честно, я никогда раньше не бывала за границей и боюсь наделать множество ошибок.
— О, вы достаточно привлекательны, чтобы вам их прощали, — сухо проговорила герцогиня, — но выполнять обязанности принцессы поистине тяжелое испытание для любой иностранки, какой бы красивой она ни была. Почему вас не сопровождают ваши родители?
— Моя мама тяжело больна, — объяснила Камилла. — Она не перенесла бы столь долгого пути.
Отец повез ее на воды, в Бат. Но как бы мне хотелось видеть их рядом!
— Бедное дитя, мне так жаль, — сочувственно произнесла старая леди. — Позвольте дать вам совет.
— Пожалуйста, — согласилась Камилла.
— Не позволяйте пренебрегать собой. Не допускайте, чтобы вас растоптали. После замужества я попала в семью благородных кровей, но претенциозную. Я была молода и неопытна, аристократического происхождения, но недостаточно высокого для них. Они превратили мою жизнь в ад. И так продолжалось до тех пор, пока я не решила, что хватит. Я начала противостоять им, бороться и в конце концов победила.
В голосе старой дамы чувствовалось глубокое удовлетворение и гордость за себя. Камилла не удержалась и улыбнулась.
