– Я только хотела бы понять, что скрывается за всем этим, – с несвойственной ей неуверенностью сказала Барбара.
– Почему должно быть что-то еще, кроме желания просто развлечь? Фрэнсис Стюарт – бабочка, которая создана для того, чтобы развлекать и доставлять удовольствие. В ней нет никакого злого умысла.
– Я бы очень хотела верить в это.
Букингем внимательно смотрел на свою кузину. Без сомнения, Барбара стремится понять подоплеку всего происходящего, ибо понимает, что Фрэнсис, взрослея, становится самостоятельной личностью. Уверенная в своей власти над Карлом, она никогда не смотрела на Фрэнсис, как на возможную соперницу, однако теперь ее начали мучить сомнения. А Букингем в это время думал о том, будет ли Барбара помогать ему и поддерживать его.
– Его брак с Екатериной Браганса вот-вот рухнет, – сказал он.
– Ничего удивительного при таких хитроумных подкопах! Но если отбросить вашу личную неприязнь к ней, что каждый из нас выиграет от развода и новой женитьбы? Екатерина – несчастная крошка! – уже примирилась со всем. Даже со мной. А другая, более привлекательная королева, которая будет иметь над ним власть, потому что он влюбится в нее, отправит нас обоих в вечную ссылку.
– Этого никогда не случится, если «более привлекательная королева» будет привязана к нам обоим.
Эти слова были сказаны Букингемом как бы вскользь, невзначай в то время, как он, стоя у окна, рассматривал улицу, но Барбара была слишком умна, чтобы пропустить их мимо ушей.
– Уж не имеете ли вы в виду Фрэнсис Стюарт?
И поскольку Букингем молчал, решила ответить за него.
– Именно ее вы и имеете в виду! – кричала она. – Да вы – сущий дьявол! О, теперь мне все понятно! В каждом вашем поступке – коварный умысел. Ваше заигрывание с Фрэнсис должно возбуждать у Карла интерес к ней. И вы надеетесь, что он освободится от королевы для… нее? Из этого ничего не выйдет! Клянусь вам, из этого ничего не выйдет!
– Успокойтесь! Букингем отошел от окна.
– Все это ваши собственные фантазии. Как, по-вашему, я могу все это организовать, даже если очень захочу?
– Это не так уж невозможно.
– Должен сказать вам, что, если бы королевой была Фрэнсис Стюарт, ваше положение при Дворе было бы несравненно лучше, а я… я просто стал бы реальным королем Англии.
– Меня это не волнует. Меня вполне устраивает то, что есть сейчас. И власти у меня достаточно. С королевой можно ладить, и в стране мир. Кто знает, что начнется в Европе, если Карл разведется с Екатериной…
– Моя ненаглядная, вы вбиваете мне в голову какие-то странные мысли!
– Вы можете поклясться, что их там раньше не было?!
– Слово чести, – ответил Букингем без малейшего колебания. – Я просто поделился с вами своими соображениями, когда вы заговорили об этом.
– Я заговорила?!
– Будьте благоразумны, Барби. Даже если этот брак и распадется, Карл не сможет жениться на вас, как бы он к этому ни стремился, но он может вступить в брак с юной девушкой одной с ним королевской крови.
– Сильно разбавленной! – мрачно произнесла Барбара.
– На молодой девушке с незапятнанной репутацией. Сильной и здоровой, которая нарожает ему детей, – продолжал Букингем.
Барбара была в ярости.
– Если вы не замолчите, я скажу Карлу, что вы планируете! – кричала она.
– Не надо – ради вашего же блага. Может оказаться, что он совсем не против этого!
Они пристально смотрели друг на друга. Букингем не очень боялся Барбару, поскольку было известно, что она предана своей родне, но леди Каслмейн была сильно встревожена, потому что уже давно поняла, что за человек ее кузен: если ему понадобится, он предаст ее с улыбкой.
– Это, – сказала она, беря себя в руки, – означает конец моим отношениям с Фрэнсис Стюарт. Я более не считаю ее своим другом.
– Но девушка решительно ни в чем не виновата, она ведь ничего не знает. Решительно ничего, – запротестовал Букингем, ругая себя за то, что не был достаточно предусмотрителен в разговоре с кузиной.
– Может быть. Но пусть она лучше прислуживает королеве, занимается вышиванием и молится в королевской часовне, – ответила Барбара. – Я только это имела в виду, Георг…
Букингем ничуть не сомневался в этом, но когда на очередном приеме у Барбары Фрэнсис не оказалось, он был в прескверном настроении. Выяснилось, что леди Каслмейн весьма ловко и находчиво разыграла ссору, воспользовавшись в качестве предлога тем, как Фрэнсис копировала ее. Девушка была в полном замешательстве и ничего не могла понять, потому что в тот вечер ее подруга была очень довольна и смеялась вместе со всеми.
– Я не нуждаюсь в фальшивых друзьях, – кричала Барбара, явно распаляясь. – И впредь, Фрэнсис Стюарт, каждая из нас пойдет своей дорогой!
– Но ведь это была всего лишь шутка, – пыталась протестовать Фрэнсис, понимая, что рухнули все ее радужные мечты.
– Вполне возможно. Но я предпочитаю шутить сама. Играйте в свои детские игры с другими девицами, этими белыми мышками, и не пытайтесь оттачивать на мне свое остроумие. Королева будет довольна, если вы станете искать прибежища возле ее юбки.
На первом же своем вечере, на котором присутствовал король, но не было Фрэнсис, Барбара придумала причину: королева еще раньше попросила Фрэнсис побыть с ней, и девушка не сочла возможным уйти. Однако такое объяснение не могло остаться незамеченным, и Карл, встретив Фрэнсис, сам поинтересовался у нее, в чем дело.
– Я обидела Барбару тем, что копировала ее. Мне казалось, что она спокойно отнеслась к этому, что ей даже понравилось, но оказалось, что она тогда просто притворилась. Я оскорбила ее, – ответила Фрэнсис.
– Глупости. Она смеялась так же, как я, – сказал король.
– Она просто сделала вид. Мне очень жаль, – ответила ему Фрэнсис. – Я восхищаюсь ею и очень ее люблю. Я совсем не хотела ее обидеть.
– Конечно, не хотели. Никто в этом не сомневается. Карл также не сомневался и в том, что к этой ссоре кто-то приложил руку, хотя и не мог заподозрить в этом ни свою жену, ни мать.
– Я надеюсь, что все образуется, – сказала Фрэнсис, которая хоть и говорила, что очень огорчена, совсем не казалась удрученной: ее тронуло то, что королева совершенно искренне была рада побыть с ней.
– По вечерам вы будете читать мне вслух одну из английских книг, – сказала Екатерина. – Это поможет мне быстрее усвоить язык, и вам будет интереснее, чем заниматься рукоделием. Тем более что Мэри пришлось распороть половину того, что вы сделали… Король всегда радуется, когда видит, что мой английский улучшается, а это ваша обязанность – радовать его, не так ли?
Фрэнсис прекрасно понимала чувства, которые были написаны на ее серьезном, добром лице. Конечно, Карл, несмотря на все свои непреднамеренные поступки, не может не любить ее. Но что касается того, чтобы доставить ему удовольствие… Способ, которым она могла бы доставить королю самое большое удовольствие, вряд ли устроил бы Екатерину, которая доверяла ей и была так добра…
