«Я задавался вопросом, зачем она отдала её мне», задумчиво потёр подбородок Хоук.
«Леди Комин думала, что фигурка могла бы стать важной чуть позже. Она сказала, что думает, что фигурка как-то заколдована».
«В таком случае, именно так она путешествовала сквозь…», он оборвал себя, не в состоянии закончить мысль. Он видел много чего удивительного в своей жизни, и не был человеком, полностью отрицающим вероятность волшебства – что б да добрый шотландец рос и не верил в народные поверья? Но всё же…
«Так она путешествовала сквозь время», закончил Гримм за него.
Двое мужчин уставились друг на друга.
Хоук потряс головой. «Ты веришь…?»
«А ты?»
Они посмотрели друг на друга. Они посмотрели на камин.
«Нет», усмехнулись они одновременно, пристально глядя на огонь.
«Она кажется немного необычной, правда?» сказал, наконец, Гримм. «Я хочу сказать, она неестественно яркая. Красивая. И остроумная, ах, что она рассказывала мне по дороге сюда из имения Комина. Сильная для девушки. И у неё странные высказывания. Иногда – не знаю, заметил ли ты – её говор, кажется, то исчезает, то снова появляется».
Хоук фыркнул. Он заметил. Её говор практически исчез, когда она лежала больной от яда, и она говорила со странным выговором, который он никогда раньше не слышал.
Гримм продолжал, больше для себя. «Девушка, как эта, могла бы удержать мужчину…» Он оборвал себя и резко посмотрел на Ястреба. Прочистил горло. «Леди Комин знает, кто была её дочь, Хоук. Была здесь ключевое слово. Многие из служанок подтвердили рассказ Лидии, что настоящая Джанет мертва. Ходят слухи, что она умерла от руки отца. А ему надо было кого-то отдать за тебя замуж. Леди Комин сказала, их клан никогда не произнесёт ни слова правды».
«Догадываюсь, что нет», фыркнул Хоук, если хоть что-то из этого – правда, я не говорю всё, Комин знает, за это Джеймс уничтожит нас обоих. Ястреб обдумывал эту горькую мысль какое-то время, потом отбросил её, как не относящуюся к делу. Комин несомненно будет клясться, что Эдриен была Джанет, как и сделает любой из Дугласов, если хоть слово из всего этого как-то дойдёт до короля в Эдинбурге, ведь от этого зависело существование обоих кланов. Ястреб мог рассчитывать хотя бы на такую верность от своекорыстных Коминов.
«А сам лэрд что сказал, Гримм?»
«Ни слова. Он не подтвердил, что она – его дочь, но и не отрицал. Но я говорил со священником Комина, и он рассказал мне ту же историю, что и Леди Комин. Между прочим, он зажигал толстые белые свечи за упокой души Джанет», безжалостно добавил он. «Так что, если это заблуждения людей имения Коминов, то они массовые и однообразно подробные, мой друг».
Ястреб быстро подошёл к столу. Он открыл резную деревянную шкатулку и извлёк шахматную фигурку. Покрутил в руке, осторожно изучая.
Когда он поднял свои глаза, они были темней, чем полночь, глубже чем озеро, словно бездонные. «Леди Комин верит, что это принесло её сюда?»
Гримм кивнул.
«Значит, и забрать её отсюда?»
Гримм пожал плечами. «Леди Комин говорит, что Эдриен, кажется, не помнит про фигурку. Она упоминала её при тебе когда-нибудь?»
Хоук покачал головой и задумчиво посмотрел, сначала на чёрную королеву, затем на ярко горящий огонь.
Гримм спокойно встретил взгляд Хоука, и Хоук знал, не будет ни слова упрёка или даже шёпота об этом, если он решит так поступить.
«Ты веришь?», тихо спросил Гримм.
******
Ястреб долго ещё сидел у огня, после того, как Гримм ушёл, колеблясь между верой и неверием. Хоть он и был одарён воображением, думать здраво он тоже умел. Путешествия во времени просто не вписывались в его понимание естественного мира.
Он мог бы поверить в банши, который предупреждал о возможной смерти или разрушении. Он мог даже верить в Друидов, как алхимиков и практикующих странные искусства. В детстве он рос, остерегаясь келпи, что жили в глубоких озёрах и завлекали доверчивых и непослушных детишек в свои водные могилы.
Но путешествия во времени?
Кроме того, сказал он сам себе, засовывая фигурку в свою кожаную сумку для дальнейшего рассмотрения, хватало тягостных проблем и без того. Кузнец, например. И его упрямая жена, с губ которой имя последнего слетало слишком часто.
Будущее предоставит уйму времени на то, чтобы распутать тайны Эдриен, и понять смысл многочисленных фантазий в имении Комина. Но первым делом, он должен сделать её своей женой по настоящему. Как только с этим покончит, сможет поволноваться и о других вещах. Так решив, он запихнул подальше тревожные новости, что принёс ему Гримм, так же, как убрал с глаз долой шахматную фигурку.
Планы о том, как он будет соблазнять свою прекрасную жену, успокоили все тревоги. С опасной улыбкой и нацеленной походкой, Хоук направился на поиски жены.
Эдриен шла беспокойным шагом, мысли беспорядочно вертелись в голове. Она немного вздремнула на солнце, но это не помогло успокоить её непредсказуемые и неуправляемые мысли. Мысли о том, например, как искусен, уже не говоря о том, как усерден был Ястреб в сотворении тех самых детишек, что наполнят ту проклятую детскую.
Подсознательно она сторонилась северного края двора замка, не желая столкнуться с кузнецом и теми лишающими её сил образами, всё ещё бродившими в её голове со времён, когда она была больна.
К югу она брела, привлечённая отблесками солнца на стеклянной крыше и любопытством, глубоким, как озеро. Здесь не было варваров, размышляла она. И если верна её догадка, она шла прямо к оранжерее. Каким же блестящим был ум, что продумал Далкейт-над-Морем. Он был непроницаем с западного края благодаря скалам, что представляли собой полностью неприступный обрыв сверху над бушующим океаном. Расстилаясь к северу, югу и востоку, имение само было защищено исполинскими стенами, в семьдесят или восемьдесят футов высотой. Как необычен был тот самый ум, что задумал Далкейт, как цитадель, и сделал её такой красивой. Сложный для понимания ум человека, который предусмотрел неизбежность войн, и всё же наслаждался мирным временем.
Осторожно, уже заинтригована, не так ли?
Добравшись до оранжереи, Эдриен заметила, что она была присоединена к круглой каменной башне. Во время многочасовых блужданий по Интернету, её то и дело тянуло к средневековым штучкам. Убежища для линьки соколов? Соколы. Это здесь они держали и обучали птиц для охоты. Соблазнённая тягой к животным и тоской по Лунной Тени, с болью в груди, Эдриен приблизилась к каменному серому броку. Что имел в виду Хоук, когда говорил, что с ней надо обращаться как с одним из его соколов? размышляла она. Хорошо, она просто выяснит для себя, чтобы знать, чего остерегаться в будущем.
