Она уступила, снова наполнив свой бокал.
– Как пожелаете. Я просто скажу, что это было падение, которого я страстно желала снова и снова. Я знала, что не хочу возвращаться назад.
– Назад?
– На неудобный соломенный тюфяк, к мужчинам, что сидели внизу, к тому, что ждало меня в будущем: грязное совокупление за пару медных монет на заднем дворе или даже приличный брак с каким-нибудь фермером или торговцем. – Она подняла бокал и вдохнула аромат вина. – Я вкусила аромат шелка и парфюма, пудры и масел. И чувственности, конечно. И я не собиралась отдавать это без борьбы.
– Я не могу себе представить этого.
– Это не так трудно. Джентльмены больше всего оценили мой девичий восторг, а я не теряла времени даром, умоляя их взять меня в Лондон. Вот как далеко! Я не рассчитывала на место в их шикарных домах, но я слышала, что девушка может сама завоевать положение в обществе и заработать на хорошие вещи. Я проявила решительность в своей просьбе.
– Значит, они привезли вас в Лондон?
– Они признались, что знают подходящее место для девушки с моими запросами. Они сменили лошадей в нашей таверне, получили удовольствие от проведенного вечера. Потом, я думаю, им понравилась сама идея немного поразвлечься в дороге. Я уехала, ни с кем не попрощавшись. Я могла бы подробно описать наше путешествие до Лондона, но вы просили этого не делать. Мне не хочется, чтобы вы считали меня бесчувственной особой.
Алекс благодарно склонил голову:
– Спасибо, мисс Сюзанна.
– Скажу только, что к тому времени, как мы приехали в город, меня хорошо обучили и основательно использовали. – Она улыбнулась воспоминаниям и покачала головой. – Не представляю, какое впечатление я могла произвести на мадам. Взъерошенная, спотыкающаяся грязная маленькая девчонка, абсолютно обессиленная и сбитая с толку. Джентльмены не осуществили свой грандиозный план, и я оказалась просто брошенной на углу улицы. Мне пришлось самостоятельно искать дорогу в неизвестный район, о котором я слышала. Поэтому когда я оказалась у двери «Колокольчика», это было похоже на сон.
– Они просто бросили вас? Они соблазнили вас и просто выбросили?
– О нет! Они знали мадам Дебурсье и решились замолвить перед ней слово о моем характере и красоте. Лорд Глаза даже согласился профинансировать мой дебют в «Колокольчике».
– Джоселин согласилась…
– Ее мать, лорд Коулвик. Я должна пояснить. Это ее мать взяла меня к себе в «Колокольчик» за несколько месяцев до своей смерти. Джоселин унаследовала заведение, а вместе с ним и вашу покорную слугу.
– Вы не собственность, чтобы передавать вас из рук в руки. – Сказав эту фразу, Алекс понял, что перешагнул границу дозволенного.
Сюзанна, казалось, получала удовольствие от испытываемого им неудобства.
– Конечно, нет. Я скорее член необычной семьи. И представьте мое облегчение, когда новая хозяйка дома оказалась еще великодушнее, добрее и заботливее, чем ее предшественница. Я поступаю так, как пожелаю, лорд Коулвик. Всегда. Но «Колокольчик» обеспечивает приют и защиту, и в обмен на часть моего дохода я вольна продавать свое тело, как пожелаю и когда хочу.
Алекс не знал, что ответить. Он не знал, какую трагическую историю хотел услышать, но перед ним сидела красивая, величественная женщина, абсолютно довольная собой.
Сюзанна рассмеялась:
– Как мне хочется, чтобы вы увидели сейчас свое лицо. Очень забавное выражение у вас, сэр!
– У меня нет слов!
– Вы уверены, что не хотите услышать ужасные подробности? – Она явно дразнила его.
Алекс наконец улыбнулся, уступив ей:
– Нет, никаких подробностей, боюсь, я буду плохо спать, примеряя эти подробности на себя.
Она наклонилась и погладила его руку, почти по-матерински успокаивая.
– На улицах Лондона и во многих подобных заведениях столько трагедий, что вы зарыдаете, услышав их. Души людей гибнут, бедняжки попадают в жизненные ловушки, работая ради прибыли других людей, влачат жалкое существование и не задают вопросов. Таких очень много, милорд, и я не отрицаю этого. Это не легкомысленный выбор. Но для многих здесь, в «Колокольчике», это был выбор, который соответствовал нашим характерам и ситуациям. Мы строим будущее и создаем средства, чтобы удержать это будущее.
– А тем временем?
Она ухмыльнулась, словно кошка, почуявшая вкус сметаны:
– Шелк и парфюм, пудра и масла, и… ой, чувственность, конечно, сэр.
Алекс вышел из комнаты Сюзанны и столкнулся в коридоре с Джез. Увидев его, она изумленно выгнула бровь и явно удивилась, встретив здесь гостя хозяйки.
– Заблудились, лорд Коулвик?
– Нет, мисс, не беспокойтесь.
Она прищурилась, смерила его ледяным взглядом и продолжила свой путь. Ни слова не говоря, Алекс повернулся и пошел по коридору к лестнице. Все его мысли были заняты откровенным рассказом Сюзанны.
До нее имя мадам Дебурсье носила ее мать. Джоселин родилась в этих условиях. Эта мысль отрезвила его. Он о многом догадался, увидев портрет на туалетном столике, и понял, что пришлось пережить Джоселин, но от услышанного из уст Сюзанны в груди стало больно. Неужели она еще ребенком находилась в этом доме? Что маленькая девочка могла увидеть в таком месте? Как это все не ожесточило ее?
Она унаследовала бордель от своей матери. Алекс покачал головой, чтобы избавиться от многочисленных вопросов, которые заполонили его голову. Он забыл спросить, сколько лет прошло со дня смерти ее матери и какова роль таинственного Рамиса во всем этом. Пока Алекс пытался осознать услышанное, ему пришло на ум, что, возможно, необходимо побеседовать не с одной или двумя девицами, чтобы хоть в чем-то разобраться. Вместо того чтобы пролить свет, история Сюзанны только добавила неразберихи.
Если ее мать была хозяйкой борделя и Джоселин выросла здесь, почему ею собрана такая библиотека? Неужели мать не стеснялась поделиться подробностями своего мастерства? Или она хотела оградить Джоселин от этого? Но зачем? Возможно ли, что мадам Дебурсье возлагала большие надежды на свою дочь? И если это так, на каком основании она лелеяла свою мечту, если оставила в наследство только бордель?
Какой запутанный клубок! Алекс, вздохнув, сел в нанятый экипаж. В данный момент единственной правдой было то, что он не знал, как через несколько коротких недель сможет расстаться с ней.
«Возможно, сейчас самое время задуматься о будущем, пока я не поставил себя в глупое положение». Алекс покачал головой, цинично рассмеявшись. Казалось, этот смех эхом отозвался в его голове. Слишком поздно об этом волноваться.
Каждое свободное мгновение он проводил в «Колокольчике», а когда уезжал, тотчас начинал строить планы, как туда вернуться в следующий раз. Он мечтал о том, как оденет Джоселин с ног до головы в меха и ювелирные украшения. Влюбленный до безумия богатый глупец, ослепленный женскими чарами.
