По тону своего мучителя Эвери поняла: если он сам не убил своего кузена Вашеля, то прекрасно знает, кто это сделал и почему. А он, без сомнения, получил от смерти своего родственника немалую выгоду. Какое лицемерие — обвинять в убийстве ее маму, которую суд оправдал, в то время как скорее всего именно он и убил своего кузена. Видимо, Де Во считают убийство своих родственников наследственной привилегией. Убрав меч в ножны, сэр Чарлз начал не спеша развязывать ленточки на рубашке Эвери, и она едва не взмолилась о помощи, но в последний момент сдержалась. Нет, не доставит она этому подонку такого удовольствия! Ей показалось странным, что, раздевая ее, он не выказывал ни малейших признаков вожделения. Даже взгляд его остался совершенно безучастным. Эвери стало не по себе. Он проделывает это, чтобы ее унизить, догадалась она и содрогнулась от ненависти. Он решил мучить ее долго, до тех пор, пока она, обезумев от стыда и страха, сама не попросит его ее изнасиловать, чтобы поскорее покончить с этой пыткой. Распахнув ее рубашку, Де Во уставился на ее грудь и, нахмурив брови, побарабанил по подбородку длинными пальцами. Жаль, что ноги у нее связаны и она не может пнуть его в лицо.
— Груди у тебя маловаты, — пробормотал он. — И вообще ты какая-то тощая. Мне всегда нравились женщины с пышными формами.
— Если бы я об этом знала, я бы обязательно поправилась.
— Но соски у тебя что надо, — продолжал он, игнорируя ее насмешливый тон. — Большие, великолепного розового цвета… Думаю, они отлично послужат и мне, и ублюдку, которого ты от меня родишь. — Положив руки на груди Эвери, он затеребил ее соски. — Вот только они почему-то не реагируют на ласку.
— Ждешь реакции? Наклонись поближе. Меня сейчас стошнит.
Де Во наотмашь ударил ее по лицу, и Эвери едва сдержала крик. Это было проделано так равнодушно и спокойно, что ей стало страшно. На миг происходящее показалось ей нереальным, словно она спит и видит дурной сон. Неужели можно бить человека, не испытывая при этом никаких чувств, ни хороших, ни плохих? Сэр Чарлз задрал подол рубашки, и Эвери замерла: сейчас он увидит штанишки! При других обстоятельствах она бы с удовольствием полюбовалась удивлением, написанным на лице этого мерзавца, — до сих пор ей казалось, что он вообще не способен испытывать какие-либо чувства, — но сейчас она могла думать лишь о том, что лежит перед ним практически голая.
— Ты считаешь, это одеяние защитит тебя от мужчины? — насмешливо спросил сэр Чарлз и вытащил из-за пояса нож.
— Не от мужчины, а от холода, — процедила Эвери, почувствовав, как стыд и страх постепенно исчезают, уступая место холодной ярости.
Разрезав штанишки сбоку, Де Во распахнул их и уставился на тело Эвери.
— У тебя золотистая кожа. Интересно… И похоже, ты чистая. Мне это нравится.
— Я тебя убью.
— Сейчас? Боюсь, ты находишься не в том положении, когда можно угрожать.
— Не беспокойся, я умею ждать. День, неделю, год. Мне все равно сколько. Но когда подвернется удобный случай — а он непременно подвернется, — я убью тебя, причем так, что смерть сэра Майкла и сэра Вашеля ты сочтешь за счастье.
Ответить сэр Чарлз не успел: в лагере послышались крики.
— Пойду посмотрю, что делают эти кретины. А когда вернусь, ты позабавишь меня рассказом о том, как собираешься меня убить. — Медленно проведя по ногам Эвери холодными пальцами, сэр Чарлз вышел из палатки.
Эвери несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Ей было нехорошо, хотя она и не знала отчего: то ли от переполнявшей ее ярости, то ли от прикосновения холодных, как у покойника, пальцев Де Во. К ярости примешивался вполне естественный страх, ведь сэр Чарлз хочет над ней надругаться, однако Эвери поклялась, что так просто он ее не получит. Внезапно ее мрачные мысли прервал какой-то шум. Она повернула голову в ту сторону, откуда он донесся, но ничего не увидела. Когда же у кровати, как по волшебству, возникли Камерон с Лерганом, она с облегчением вздохнула, не испытывая никакого смущения по поводу того, что лежит перед ними обнаженная. Ярость клокотала в ней и искала выхода.
— Где сэр Чарлз? — прорычал Камерон, разрезая веревки, которыми Эвери была привязана к кровати, а Лерган тактично повернулся к ним спиной.
— Вышел посмотреть, что там за шум, — пробурчала Эвери, потирая запястья и с нетерпением дожидаясь, когда Камерон освободит ей ноги.
— Черт, как же мне хочется его убить! Лерган, глаз с него не спускай! — Камерон быстро завязал ленточки на рубашке Эвери и отрезал от великолепной льняной простыни, которой была застелена кровать, несколько полос. — Он тебя изнасиловал? — осторожно спросил он и, подождав, пока Эвери снимет разрезанные штанишки и сунет их в карман, принялся связывать на ней платье.
— Нет. Думаю, он хотел сначала меня помучить.
— О Господи! Я его убью!
— Ты не сможешь этого сделать.
— Сейчас нет, но…
— Потому что его убью я. — Выхватив из рук Камерона нож, Эвери соскочила с кровати и устремилась к выходу из палатки.
Камерон успел схватить ее за подол платья, но она вырывалась изо всех сил. По тому, что она при этом старалась не поранить его ножом, Камерон понял: Эвери не сошла с ума, просто ее захлестнула бешеная ярость. Однако они теряли драгоценное время. Нужно бежать отсюда как можно скорее. Тем временем Лерган, пробормотав извинение, нанес Эвери удар в челюсть, и она бы рухнула на пол, если бы Камерон ее не подхватил. Вздохнув, он вскинул ее на плечо, а Лерган поднял нож.
— Прости, кузен, — произнес Лерган, когда они бросились вон из палатки.
— У тебя не было выбора, — ответил Камерон и вместе с остальными своими людьми помчался к оставленным в лесу лошадям. — По правде говоря, я и сам подумывал это сделать. Не было времени ее отговаривать от этого безумного поступка. И хотя мне тоже не терпится увидеть Де Во мертвым, хорошо, что мы его не убили. Иначе бы за нами бросились вдогонку.
— Это верно. А сейчас нам нужно побеспокоиться о том, чтобы Эвери не попала в руки сэра Чарлза. Уж слишком сильно ему хочется ее заполучить.
— Обычно он никогда не ездит со своими солдатами, а на сей раз почему-то изменил привычке.
— Значит, я прав — он действительно хотел ее похитить. Он не изнасиловал бедную девочку? — тихо спросил Лерган, держа Эвери на руках, пока Камерон садился в седло.
— Нет, — качнул головой Камерон, забирая у него драгоценную ношу. — Она говорит, он хотел сначала ее припугнуть. Неудивительно, что она так жаждала его смерти.
Убедившись, что все его люди живы, Камерон пришпорил жеребца и галопом помчался прочь. Сейчас их путешествие к порту будет особенно опасным. Де Во вряд ли понравится, что у него похитили пленницу, да еще выставив его при этом дураком. Оставалось лишь молиться, чтобы по этой причине или по другой он не пустил свою сумасшедшую семейку по их следу. Два часа спустя они нагнали свой отряд. Камерон отправил нескольких человек замести следы, после чего подъехал к Энни и Джиллиане, чтобы сказать им, что с Эвери все в порядке. Но в глубине души Камерон за нее беспокоился. Лерган ударил ее не слишком сильно, однако она все еще не пришла в сознание. Камерон поверил ей на слово, что ее не изнасиловали. Впрочем, одного взгляда на ее тело оказалось достаточно, чтобы убедиться, что так оно и есть. И в то же время ее обуревала такая ярость, какой Камерону не доводилось видеть ни у одной женщины и у немногих мужчин. Что же сэр Чарлз с ней сделал? Придя в себя, будет ли она по-прежнему гореть желанием убить этого подонка, или она слишком потрясена и напугана? Камерон нашел ее голой, значит, сэр Чарлз захотел полюбоваться ее телом. Камерона волновал вопрос, станет ли Эвери после всего случившегося менее страстной, изменится ли ее отношение к нему. К тому времени, когда отряд остановился на ночлег, Эвери уже очнулась. Камерон спешился, держа ее в руках, и приказал Лергану поставить маленькую палатку, а Дональду — расстелить на земле меха и одеяла и приготовить чистую одежду. Остальные вещи должны остаться в повозке, чтобы завтра с первыми лучами солнца отряд мог без промедления двинуться в путь.
