Должно быть, она издала какой-то звук, потому что он оторвался от ее рта и сказал:
— Тише. Они не могут увидеть нас, но могут услышать.
Алистэр посмотрел на свою руку, полускрытую под ее косынкой, затем наклонился и прижался губами к нежной коже. Хелен почувствовала его язык, влажный и горячий, обводящий край ее платья, и у нее закружилась голова. Господи Боже!
От рощи донесся крик Джейми:
— Мама, посмотри на этого жука! Хелен вздрогнула:
— Сейчас, дорогой.
— Мне никак не насытиться вами, — тихо проговорил сэр Алистэр.
Хелен пронзила волна желания.
— Мама!
Алистэр выпрямился и быстро поправил ее платье.
— Оставайтесь здесь.
Он спустился к реке и ловко поймал удочку, которая действительно лениво кружилась в заводи, затем поднялся к Хелен и привычно взялся за ее локоть.
— Идемте.
Пока они возвращались к Джейми и остальным, Хелен спрашивала себя, чувствовал ли Алистэр то же невероятно острое желание, что и она, когда они целовались.
«Безумие, чистое безумие, — думал Алистэр. — Эта женщина сведет меня сума!» Миссис Галифакс раз за разом безрезультатно забрасывала удочку ниже по течению, но он не позволил себе пойти и помочь ей. О чем он думал, целуя свою экономку? Что она должна думать о нем, диком чудовище, набросившемся на нее? Конечно, она возмущена и потрясена.
Однако она не казалась особенно возмущенной и потрясенной, когда открывала для него свой сладкий рот и прижималась к нему всем телом. Воспоминания снова возбудили его, черт бы побрал его желание! Удочка дернулась в руке Алистэра, поплавок стал нырять в воде. Он поймал подозрительный взгляд Софии. Один Бог знает, что бы сказала сестра, если бы поняла, что творится в его душе.
Он прокашлялся.
— Миссис Маклеод положила нам немного еды, давайте перекусим.
Его слова вызвали немедленную реакцию Джейми. Он помчался вместе со щенком к корзинке. Миссис Галифакс положила удочку у воды и тоже направилась к месту, где они сложили свои вещи.
— Как мило! Здесь ветчина, немного хлеба и фрукты. О, и еще мясной пирог и немного печенья! — Хелен подняла голову от корзинки и посмотрела на Алистэра: — Что вам достать?
— Всего понемногу.
Алистэр наблюдал за ней краем глаза. Хелен улыбалась сыну и мило болтала с ним, пока выкладывала еду на тарелку. Время от времени она бросала на Алистэра быстрый взгляд, когда думала, что он не видит.
Что это с ней? Она была красива, да, но это должно было бы отпугнуть его. Красивые женщины обычно заставляли его острее осознавать собственную ущербность. С ней было по-другому. Казалось, она не только забыла о своем потрясении от встречи с ним, но также заставляет его забыть о том, как он выглядит. С ней он просто мужчина, опасно флиртующий с женщиной.
Опьяняющее ощущение.
Абигайль издала возглас разочарования, и Алистэр направился к ней, чтобы помочь ей распутать леску.
— Позволь я помогу.
— Благодарю вас, — ответила девочка.
Алистэр посмотрел на ее серьезное личико:
— А ты разве не хочешь поесть? Девочка покачала головой:
— Нет, я не голодна. Мне нравится удить рыбу. — Кажется, у тебя есть талант к этому делу. Абигайль пожала плечами:
— Талант?
Он улыбнулся:
— Ну да, у тебя отлично получается.
— Правда? — Да.
Она крепче сжала удочку.
— Странно. Я думала, что никогда ни в чем не бываю хороша. — Абигайль посмотрела через плечо на свою мать. — Я часто разочаровываю маму. Я не… не такая правильная, как другие девочки.
Алистэр нахмурился. Абигайль необычайно серьезна для своих лет, но он знал, что миссис Галифакс любит дочь.
— Нет, ты ошибаешься. К ним подбежал Джейми.
— Там уже накрыли, сэр Алистэр, — сказал он.
Миссис Галифакс раскладывала хлеб и ветчину, тщательно избегая встречаться с Алистэром взглядом. Ее показное безразличие притягивало его даже больше, чем откровенный флирт.
Алистэр подошел к месту, где они расположились, и взял из рук Хелен тарелку.
— Благодарю вас, миссис Галифакс. Я не имел в виду, что вы должны бросать рыбалку и обслуживать всех нас.
— О, ну что вы! Я не очень-то преуспела в этом занятии. Лучше уж я займусь пикником.
— Совершенство в любом деле достигается практикой, — заметил Алистэр.
Он почувствовал, что его слова смутили ее. И, правда, если бы только они были одни…
— Ой, моя удочка! — закричала Абигайль.
Алистэр обернулся и увидел, что удочка у девочки сильно согнулась, леска натянулась и почти исчезла под водой.
— Держи ее, Абигайль!
— Что я должна делать? — Ее глаза стали огромными, а щеки совсем побелели.
— Просто крепко держи, не тяни.
Он подбежал к ней и встал рядом. Абигайль уперлась обеими ногами в землю и изо всех силенок попыталась удержать удочку.
— Держи крепче, — проговорил Алистэр. Удочка дергалась и ходила кругами. — Она сама выбьется из сил, твоя рыба. Ты намного больше, сильнее и умнее, чем она. Все, что тебе нужно, — это переждать.
— Может, ей нужно помочь? — спросила миссис Галифакс.
— Она поймала рыбу, — убежденно сказала София. — Она сможет и вытянуть ее, не бойтесь.
— Она сможет, — подтвердил Алистэр. — Она сильная малышка.
Личико Абигайль было предельно сосредоточенным. Удочка теперь дергалась чуть меньше.
— Не позволяй ей провести тебя, — говорил Алистэр. — Иногда какая-нибудь рыбина оказывается чуточку умнее, чем прочее рыбье семейство, и ей удается сорваться, но это потому, что удочку пытаются поднять раньше времени.
Вскоре движение почти прекратилось. Алистэр поймал леску и стал быстро вытягивать из воды сверкающую рыбину.
— О! — выдохнула Абигайль.
Алистэр держал леску, на конце которой билась форель. Это был не самый большой экземпляр, но и не самый маленький.
— Довольно приличная форель. Ты согласна со мной, София?
София серьезно осмотрела улов.
— Она великолепна.
На щеки Абигайль легли легкие розовые тени, и Алистэр понял, что она смущена. Притворившись, что не заметил, он схватил форель и показал девочке, как нужно снять ее с крючка.
Абигайль сосредоточенно следила за его руками, а когда он поместил рыбину в одну из корзин, удовлетворенно кивнула:
— В следующий раз я сделаю это сама. Странное чувство поднялось в груди Алистэра, такое незнакомое, что он не сразу смог опознать его, — гордость. Гордость за эту маленькую упорную девочку.
— Не сомневаюсь в этом, — сказал он.
Миссис Галифакс улыбнулась ему, как если бы он преподнес ей изумрудное ожерелье.
