Кэтрин Харт - Пепел и экстаз

Когда Кэтлин примерила перед ним его подарок он убедился, что картина, которую нарисовало ем воображение, не идет ни в какое сравнение с действительностью. Высокая и гордая стояла она перед, ним, и он не мог отвести от нее глаз. Длинные медно рыжие кудри были перекинуты на одно плечо, глаза сверкали как драгоценные камни, молочно-белые груди упруго вздымались над низким вырезом пеньюара а внизу складки соблазнительно прилегали к длинным стройным ногам.

— Кэт, я представлял тебя в этом пеньюаре с того самого момента, как купил его, но действительность превзошла мои мечты. У меня просто дух захватывает, — признался он охрипшим вдруг голосом, лаская глазами все то, что скоро будут ласкать его руки. — По-моему, ты самая привлекательная в мире женщина.

Она тихонько засмеялась, смущенная и взволнованная этой похвалой.

— Если это и в самом деле так, то это ты сделал меня такой. Во мне просыпается вожделение, когда ты смотришь на меня с этим бесовским блеском в глазах. В такие минуты я могу думать только о прикосновении твоих рук, твоих губ, твоего языка. Мне хочется протянуть руку и дотронуться до тебя, ощутить под пальцами твою горячую кожу, хочется дарить тебе наслаждение и возбуждать тебя любыми доступными мне способами.

После этих откровенно призывных слов самоконтроль Рида мгновенно исчез и он в нетерпении принялся снимать с себя одежду. Опустив глаза на свой живот он с усмешкой заметил:

— Знаешь, если бы ты была еще хоть чуть — чуть соблазнительнее, я просто взорвался бы. — Он увлек ее на кровать. — Пойдем, моя очаровательная ведьма покажи, как ты умеешь доставлять мне наслаждение. Ты пропела мне песню сирены, теперь сделай так, чтобы сбылись мои самые смелые фантазии.

Она засмеялась, кокетливо взмахнув ресницами.

— Но, сэр, не лишусь ли я вашего уважения наутро после ночи запретных ласк и небывалых наслаждений? Жене ведь положено вести себя с мужем сдержанно, быть слишком нескромной, по крайней мере, я это слышу он плутовски посмотрел на нее блестящими глазами потемневшими сейчас от страсти до цвета я обещаю, моя крошка, что ничто меня не шокирует и клянусь, что не только не перестану уважать себя утром, но после бурных ночных ласк повторю все пои ярком солнечном свете.

Она насмешливо приподняла изящно изогнутые брови.

Ты уверен, что сможешь сдержать подобную клятву?

Набросившись на нее и шутливо зарычав при этом, Рид распластал Кэтлин на матрасе. Она рассмеялась.

Я докажу тебе это, плутовка, если ты поможешь мне доверять

— и он потерся губами о ее губы.

— Согласна, — нежно прошептала она, будучи уже во власти его притягательной силы. Неожиданно она почувствовала, что вся горит. Она так сильно хотела его, что телу стало по-настоящему больно. Забыв про озорство, она страстно посмотрела ему в лицо — лицо, о котором мечтала все долгие месяцы одиночества. Губы у нее задрожали.

— Поцелуй меня, Рид, — попросила она со страстью в голосе и обожанием во взоре. — Пожалуйста, целуй меня!

Если есть ночи, специально созданные для любви, то это была одна из них. Каждый жест, каждый взгляд, каждое прикосновение воспламеняли их с новой силой. Они были похожи на людей, пьющих соленую воду — чем больше они пили, тем сильнее становилась их жажда. Они долго ласкали друг друга, и их губы и языки вволю насладились любовным нектаром. Их руки медленно скользили по телам друг друга, словно желая запомнить каждую клеточку, словно боясь упустить хоть одну эротическую точку. Они самозабвенно и восторженно дарили наслаждение друг другу. Огонь растекался по жилам, по каждому нерву, подобно вспышкам молнии, пробегали искры желания. Все их чувства были обострены. Они вплетали все новые тончайшие нити в волшебный замысловатый узор этой чудесной ночи любви.

Тихие стоны наполнили тишину ночи. Кэтлин с Ридом поднялись к новым высотам наслаждения. Кэтлин будто растворилась в Риде, она бесстыдно подчинялась каждой его просьбе, угадывала каждый намек выполняла любое желание. Они отбросили всякий ограничения, и их страсть горела вольно, как раздуваемый ветром лесной пожар, сжигая их в своем пламени. Вожделение вознесло их на такие пики, где было трудно дышать, закружило в бешеном вихра и наконец отпустило, оставив обессиленными и отрешенными от всего.

Их любовные утехи были столь горячи и страстны что Кэтлин не смогла сдержать слез радости. Решив что он ненароком сделал ей больно, Рид немедленно забеспокоился:

— Что такое, моя сладкая? Что-то не так? Покачав головой, она прошептала:

— Что может быть не так, дорогой, когда ты со мной? С тобой я чувствую себя такой обожаемой, такой желанной. Любовь к тебе переполняет мое сердце и переливается через край. Ты видишь не слезы. Это любовь, которую моя душа уже не вмещает, потому что ты дал мне столько счастья.

Нежными поцелуями он осушил ее слезы, впитывая глазами каждую черточку дорогого лица, полного любви.

— Родная моя, ты подарила мне одну из самых прекрасных ночей в моей жизни. У меня нет слов, чтобы описать, что я чувствую, когда ты отдаешься мне полностью, как сегодня. Ни одну минуту этой нашей ночи я не променял бы на все золото мира.

— Ты в этом абсолютно уверен? — шутливо спросила она.

— На все золото в десятикратном размере, — ответил он, притягивая ее к себе. — Я люблю тебя киска, люблю твой живой, смелый характер, даже твое упрямство и непокорность. Я обожаю тебя от макушки, освещенной солнцем, до складочек на ступнях.

— Я тоже люблю тебя, Рид, так сильно, что этимменя даже пугает, — вздохнула она, отдыхая в его объятиях. — Я боюсь, что за такое счастье придется платить. Вот почему я ненавижу, когда ты уходишь в плавание без меня. Я боюсь, что с тобой что-то случится. Тогда я просто умру.

Ничто на этом свете не разрушит нашей любви, — нежно сказал он.

Вытянув руку, она прикоснулась к его щеке и потрогала бороду.

Я хочу тебе кое в чем признаться, — сказала она, сдерживая смешок.

— В чем? — с любопытством спросил он. — Катлин был прав. Борода и усы и вправду щекочут.

Тишину раннего утра наполнили звуки раскатистого хохота Рида, которому вторил негромкий смех Кэтлин.

Спустя несколько дней Рид уехал, сказав Кэтлин, что направляется в Вашингтон. В скором времени должен был состояться обмен военнопленными на море, объяснил он, и главная роль в этой акции отводилась «Кэт-Энн» и еще одному каперскому судну. Указание относительно того, где и когда произойдет обмен, Риду надлежало получить в Вашингтоне.

Остаток мая Кэтлин провела занимаясь самыми разными делами. Наступил июнь, принесший с собой необычайную жару. Все изнемогали под палящими лучами солнца, светившего с безоблачного лазурного неба. По всем признакам, лето предстояло исключительно жарким, и жители Саванны спешили уехать из города и укрыться в более прохладных домах на плантациях.