— Может быть, — произнес Девениш неуверенно, думая в это мгновение о Друсилле. Да, только она спасет его. — А сейчас давайте о черной мессе.
— Как это нередко бывает, — начал де Кастелен, — все началось с шутки, а кончилось… Затеял все Бьюфорт Харрингтон. Он предложил образовать кружок наподобие Клуба Адского Огня и собираться в склепе. Для остроты ощущений решили проводить некое подобие черной мессы, которая сама является пародией на католическое богослужение. Он нас обманул. На самом деле его замыслы шли дальше.
Как и его сын Леандр, который был тогда совсем молодым человеком, он верил в новый порядок. Его не смущало то, что революция во Франции закончилась кровавой оргией, чему я свидетель. Он считал, что в Англии будет иначе, и поскольку прилежное следование христианским догматам и вера в Бога не привели мир к новому порядку, то почему бы не обратиться к дьяволу, может, он поможет. — Де Кастелен вздохнул. — Он не знал, что немало французских аристократов склонялись к той же мысли. Некоторые отправляли черную мессу, другие подались в Вольные каменщики. Можно лишь гадать, в самом ли деле дьявол устроил революцию, но даже если так, то его слугам-аристократам пришлось заплатить за нее своими головами.
Но при первых наших собраниях в Маршеме мы ничего об этом не знали. Во время полнолуния в склепе собиралось, чтобы выпить, множество принаряженных господ. Среди них был и я с вашим дедом.
— Неужели и мой дед участвовал в этом балагане? — удивился Девениш.
— Да, поначалу так и было. Вашему деду вскоре надоело, и он перестал туда ходить. Ну а я ходил. Вспомните, я был молод, искал развлечений, но Бьюфорт Харрингтон начал мало-помалу подводить дело к настоящей черной мессе.
Появились черные свечи, перевернутый крест над оскверненным алтарем, священник стал читать текст богослужения наоборот, от конца к началу. И вот однажды я увидел на алтаре привязанную девушку, на ее голом животе стояла чаша для причастия. Бьюфорт Харрингтон надел маску дьявола с рогами, а Леандр выступал прислужником и размахивал кадилом. Под конец обряда Харрингтон-старший потребовал от нас всех под страхом смерти хранить тайну. К моему удивлению, его поддержали почти все.
Я был уверен, что в следующий раз дьяволу будет принесена кровавая жертва и то, что началось как игра, кончится убийством. Вернувшись в Трешем-Холл, я тут же пошел к вашему деду и все ему рассказал, включая свои опасения. Он пришел в ужас. Пойми, он был человек грубый и жесткий, даже жестокосердный, но он не был порочен. Убийства он бы не потерпел.
Он послал за Бьюфортом Харрингтоном и потребовал закрытия клуба. Граф заявил, что в противном случае он как заместитель лорда-наместника не колеблясь применит данные ему полномочия. Дело могло кончиться тем, что некоторые из главных действующих лиц клуба были бы повешены за богохульство.
Бьюфорт Харрингтон, брызжа слюной, кричал, что милорд может ему запретить, но придет день расплаты и милорд кончит на гильотине, а мне придется ответить за то, что донес. Ваш дед, как всегда, одержал верх. Он пообещал Бьюфорту Харрингтону замять дело. Уходя, тот, глядя мне в глаза, прокричал, что очень скоро дьявол покарает меня за предательство. Милорд воспринял эти угрозы серьезно и сказал, что, как ему ни жаль, я должен срочно уехать, потому что Бьюфорт Харрингтон не успокоится, пока не убьет меня.
Милорд знал, что я мечтаю открыть школу, и, снабдив меня некоторой суммой, отправил в Лондон. Мало того, он помог бежать из дома, где она был несчастлива, той, которая стала потом моей женой, это ее портрет над камином. С того дня, как я получил от милорда последнее письмо, и до вашего приезда я ничего больше не слыхал о Трешем-Холле.
Я поменял фамилию на Касл, потому что в Ангаии я нашел свое счастье. — Де Каст-лен, мгновение помолчав, медленно проговорил: — Я рассказал вам все. Надеюсь, это вам поможет.
— Как я и подозревал, — сказал Девениш, — Леандр Харрингтон возобновил собрания в склепе, сейчас там отправляют черную мессу. Дьяволу приносятся кровавые жертвы, исчезло несколько девушек, и у меня есть основания полагать, что двоих мужчин убили, чтобы не дать им донести властям.
Де Кастелен, вздохнув, мрачно произнес:
— Это, наверное, о нас с вашим дедом
Шекспир сказал: «Мы лишь придавили змею, но не убили».
— Откуда вам было знать, что через столько лет все повторится?
— Конечно. Кстати, вы женаты?
— Нет, — сказал Девениш и неожиданно для себя добавил: — Но намерен скоро жениться.
— Ради себя и вашей будущей жены, будьте осторожны. Вы в опасности, милорд.
— Называйте меня Хэл, как раньше. Я уже встречался с опасностями и, как видите, жив.
— Хэл, не стоит недооценивать поборников дьявола. Они ни перед чем не остановятся. А если уже убивали…
Де Кастелен прав. Во всем нужны мера и осторожность. Он будет иметь это в виду, когда вернется в Большой Трешем, вооруженный новыми сведениями.
И прежде всего он займется этим разговорчивым болваном, сэром Тоби Клариджем, которого ждет печальная участь его покойного друга, если не помочь ему. Но что-бы получить эту помощь, сэру Тоби придется проглотить несколько горьких пилюль.
В округе все только и говорили что о приеме, который устраивает лорд Девениш. Ходили слухи, что он ненавидит Трешем-Холл: старики рассказывали, что его дед относился к нему бесчеловечно и в день его похорон молодой лорд поклялся, что его ноги больше здесь не будет. Однако же он здесь и уезжать пока не собирается.
Громадный дом готовился к наплыву гостей. Парадные комнаты были отперты и вычищены, сняты чехлы с канделябров, статуй и картин. По подъездной аллее сновали повозки и фургоны, спешили грузчики, таща провизию, белье и все необходимое для приведения дома в надлежащий вид.
Граф приехал в Лайфорд сразу после возвращения из Лондона, за несколько часов до того, когда ожидался приезд мисс Фолкнер. Это было кстати, потому что он хотел поговорить с Друсиллой срочно и наедине. Ее он нашел на лужайке, где она пила чай со значительно окрепшим Гилсом, который, увидев его, весело закричал:
— Может, я вас покину? У меня есть кое-что интересное почитать, вы, надеюсь, не обидитесь, если я исчезну.
Губы Девениша дрогнули. На этот раз у Гилса получилось лучше, чем прежде.
— Он понял меня правильно, — произнес граф. — Я в самом деле хотел остаться с вами вдвоем. Хочу попросить вас об услуге, причем об этом не должен знать ни он, ни кто-либо еще.
Девениш вытащил из внутреннего кармана сюртука письмо и протянул Друсилле. Та молча взяла его.
— Вы видите, оно адресовано лорду Сидмауту, министру внутренних дел. Если со мной случится что-то непредвиденное, прошу вас немедленно отправить его по адресу с самым надежным человеком.
