Она улыбнулась и направилась к кустам, напевая:
– Кролик! Эй, кролик! Вернись! Мы хотим всадить в тебя кусок свинца!
– Прекрати! – сказал Джеффри. – Весь лес переполошишь!
– Ну вот, – обиделась Capa. – Я же хотела как лучше.
– Перестань! – повторил Джеффри. – А не перестанешь, я тебя подстрелю вместо кролика.
– Эй, кролик, можешь не спешить! – Capa обернулась к кустам. – Меня решили пристрелить вместо тебя! – снова пропела она.
Джеффри только фыркнул и пошел вперед, краем глаза заметив, как Capa спряталась за ближайшее дерево.
– Ами! – сказал Джеффри. – Из-за тебя я опять вернусь домой с пустыми руками. Ни рыбы теперь не приношу на кухню, ни дичи, а тебе все в игрушки играть!
– Не в игрушки, – возразила Capa, – а в прятки.
Джеффри прекрасно понимал, что утро для охоты пропало – они распугали всю дичь в округе. Что остается? Действительно, только в прятки играть.
– Ладно! Прячься, да только получше! – крикнул он и отвернулся. За спиной у него послышался шорох, смех, и наступила тишина. Джеффри свернул с тропинки и стал беззвучно красться сквозь подлесок. Издалека послышался звонкий смех Сары. Джеффри притаился в кустарнике и замер. Он знал, что Capa не вынесет долгого одиночества и тишины и вернется. Так и случилось. Она подошла к его кусту почти вплотную, когда Джеффри с криком выскочил из-за него.
– Ага, попалась!
Capa испугалась, отпрянула и сильно толкнула Джеффри в грудь сжатыми кулачками. Джеффри покачнулся, но рук не отпустил.
– Ты моя, Ами!
Она затихла в его руках. В глазах застыл испуг.
– Джеффри! Как же ты меня напугал, – тихо сказала она наконец.
– С тобой все в порядке? – спросил Джеффри.
– Да, да, конечно. – Она сердито повернулась к нему спиной.
Джеффри обнял ее за плечи, повернул лицом к себе. Capa отвела взгляд в сторону.
– Ты что-то вспомнила, да? – спросил он.
– Нет, – негромко ответила Capa. – Нет.
– Да, – уверенно возразил Джеффри. – Что это было? За кого ты меня поначалу приняла?
Capa сердито посмотрела на него.
– Не знаю, говорят тебе! Не помню!
– Не помнишь, – уточнил Джеффри, – или не желаешь вспомнить?
– Не помню и не желаю, – поморщилась Capa.
Джеффри видел, как ей мучительно неприятно вспоминать прошлое. Он опустил руки и отступил назад. Господи, да ведь ему совсем не хочется причинять ей боль. Пусть никогда не вспоминает о своей прежней жизни, если, конечно, это возможно.
– Пойдем, – сказал Джеффри. – Пора домой. Придется сказать миссис Биддингтон, что никого не смог поймать, кроме тебя.
– Это ее не обрадует. Она сожалеет об этом с самого первого дня, – улыбнулась Capa.
Джеффри рассмеялся в ответ.
– Тогда скажу ей, что она может за неимением кролика пожарить на обед тебя – этому она уж точно обрадуется!
– Нельзя ей меня жарить, – возразила Сара. – Она же не сумеет подать меня к столу как положено. Миссис Биддингтон совершенно не разбирается в правилах современного этикета.
Capa лежала на траве, прикрывшись от солнца ажурным зонтиком.
– Ты все закончил, Джеффри? – спросила она, сладко потягиваясь. – Мы можем ехать?
– Я отвезу тебя домой а сам вернусь сюда.
– Не надо меня отвозить, – возразила Саpa. – Мне здесь очень нравится, можешь поверить.
– Нравится сидеть и смотреть, как другие работают? – нахмурился Джеффри.
Она искоса взглянула на него. Ворот его рубашки был широко расстегнут, на обнаженной груди поблескивали мелкие капельки пота. Может быть, это зрелище и показалось бы непривлекательным лондонским знакомым Сары, но лично ей было приятно видеть перед собой настоящего мужчину – сильного, уверенного в себе. И одет он был вполне прилично – просто и вместе с тем элегантно, словно для игры в кегли.
– Кто-то работает, кто-то наблюдает. Кому я мешаю? – засмеялась Capa.
– Тем, кто работает, – ответил Джеффри.
– Почему?
– Они там спину гнут, а ты сидишь и смотришь на них – вся такая праздная, разодетая. Это раздражает.
– Разодетая? – переспросила Capa. – Спасибо за комплимент, но на мне сегодня самая простая юбка и блузка. Мне кажется, я одета как крестьянка.
– Такие крестьянки, как ты, могут надолго отвлечь мужчину от работы, – заметил Джеффри.
– И тебя тоже? – Она поморгала своими густыми ресницами.
Джеффри нахмурился. Capa знала, что не должна заигрывать с ним, но не могла сдержаться. Она развязала ленту, стягивающую волосы, запрокинула назад голову и улыбнулась. Джеффри нахмурился еще сильнее.
– Пойдем, – сказал он.
– Ну хорошо.
Capa закрыла зонтик и поднялась на ноги. Джеффри молча сложил одеяло. Они шли по полю в полном молчании. Вдруг Capa остановилась.
– Джеффри, мне показалось, что только что какой-то мужчина и девушка исчезли вон там, в стогу, – нарушила она тишину.
Capa смотрела на Джеффри, стараясь сохранить невинное выражение лица.
– Интересно, зачем они туда забрались? – продолжала Capa.
– Они… – замялся Джеффри. – Они, наверное, решили немного отдохнуть.
– Отдохнуть? – переспросила Capa и решительно указала зонтиком на ближайший стог. – Я тоже хочу отдохнуть.
Со звонким смехом она побежала к стогу и принялась разгребать сено. Клочья сухой травы летели в разные стороны.
– Остановись! – приказал ей Джеффри.
– Я неправильно копаю? – поинтересовалась Capa.
– Да, неправильно, – с вызовом сказал он. – Смотри, как надо.
Он ловко выгреб часть сена, уютно устроился в душистом укрытии и протянул Саре руки.
– Иди сюда, – позвал он.
Capa успела только выдохнуть «Джеффри!» и прижалась к нему всем телом. Он крепко обнял ее в этой жаркой, пахнущей сеном тишине.
– Я предупреждал, что флиртовать с провинциальными мужчинами опасно, – сказал Джеффри и прижался губами к ее губам.
– Но мы же решили больше не целоваться, – напомнила ему Capa, оторвавшись на секунду от его губ. – Ты помнишь?
– Поздно, – откликнулся Джеффри.
Поцелуй его был зовущим, требовательным. Руки нежно обнимали тело Сары, и с каждой следующей секундой объятия становились все крепче.
Capa негромко застонала, чувствуя внутренний жар, растекающийся по всему телу. Она страстно отвечала на поцелуи Джеффри, гладила его плечи, наслаждаясь прикосновением к мощным мускулам.
В голове Сары стоял сладкий туман. Она не думала сейчас ни о чем, полностью отдавшись любовному огню, охватившему ее. Джеффри обнимал ее все сильнее, и Capa чувствовала, как рвется из груди ее сердце.
И тут Джеффри неожиданно отпрянул. Его глаза были широко раскрыты. Он смотрел на Сару так, словно увидел ее с какой-то новой, неизвестной ему доселе, стороны.
– Черт бы тебя побрал, Ами, – хрипло сказал он.
