Мора вытерла руки посудным полотенцем.
– Надеюсь, вкус пирога не покажется ему странным. Состав теста...
Тетя Дафна слизнула еще немного теста с ложки.
– Не волнуйся, милая. Лоренс прекрасно знает, как трудно испечь что-нибудь в этой кухне. Кроме того, все, что приготовишь ты, будет куда вкуснее, чем любое изделие этих жалких индусов.
– Мусульман, – автоматически поправила тетку Мора.
Тетя Дафна пропустила ее слова мимо ушей.
– Вот уж не думала, что ты такая любительница печь.
– Я вовсе не любительница. Мы с Лидией тянули соломинки. На ее долю выпала забота о подарке.
Тетя Дафна ласково посмотрела на племянницу. Кто мог предположить, что из своевольного тощего чада вырастет исполненная чувства долга молодая женщина? Последние несколько дней Мора проявила столько доброй воли, помогая ей управляться со слугами, и почти не выходила из дому.
– Собираешься ли ты поехать верхом? – спросила тетка, когда Мора, отряхнув юбку, направилась к двери.
– Не сегодня.
– Почему нет, дорогая? Ты обычно ездила каждое утро. Ты не выезжала с того самого дня, как мы с дядей вернулись с дурбара, с тех пор прошла почти неделя.
– Было слишком жарко.
– Это верно. Но не огорчайся, дружок. Мы скоро уедем в Симлу, а там все будет хорошо.
Мора шла по крытому проходу, соединяющему крошечную кухню со зданием резиденции, и с полной безнадежностью размышляла, как ей быть дальше. Ей было скучно и жарко, она чувствовала себя несчастной и не знала, как долго сможет вытерпеть это непереносимое добровольное тюремное заключение. Как долго можно прятаться от Росса Гамильтона подобным образом? Рано или поздно он будет вынужден принять очередное предложение дяди пообедать в резиденции, и все эмоции, которые она подавляла в себе с той самой ночи в Павлиньем дворце, вновь нахлынут на нее, и Росс узнает правду по выражению ее лица...
«Но я не влюблена в него, – упрямо твердила себе Мора. – Нет и нет! В конце концов, я едва его знаю, и только потому, что он... что я с ним...»
– Сахиба желает сегодня поехать верхом?
Мора остановилась.
– Ох, Исмаил, я тебя не заметила. – Она быстро оглянулась через плечо, но в проходе было пусто: тетка осталась в кухне. Мора перешла на хинди: – Не думаю, что поеду.
– Прошло много дней, Фокс застоялся.
Мора немного подумала, глядя на темное лицо патана. Обросшая бородой физиономия ничего не выражала, и Мора не могла понять, с чего это он сам вздумал сегодня искать ее, не дожидаясь, пока его позовут. Может, Исмаил-хану так же тошно, как и ей, целую неделю сидеть без дела у себя в биби-гурх?
– Очень хорошо, – вдруг сказала она. – Седлай мою лошадь. Я буду ждать тебя на майдане.
На лице у Исмаил-хана промелькнуло нечто похожее на удовлетворение.
– Как угодно, сахиб, – ответил он, поклонился и быстро зашагал по лужайке.
Уже рассвело, когда большой и сильный патан и его молодая хозяйка встретились на площадке перед воротами военного городка. Птицы начали насвистывать на деревьях, и в воздухе уже ощущалось приближение чудовищной жары. Мора облачилась в голубую амазонку и надела шлем. Стройная и элегантная, она тронула коня хлыстом, и Фокс понес ее к покрытым росой полям за дорогой. Исмаил-хан, как всегда, держался на почтительном расстоянии.
Заря разгоралась над далекими холмами, заливая равнину золотыми лучами. Стайка попугаев с криком поднялась из зарослей камыша. Горячий ветер шелестел львиной травой, и Мора, набрав в легкие душистого воздуха, вздохнула полной грудью от счастья.
Как глупо было держать себя так долго под добровольным домашним арестом! В эти дни Росса почти не видно было в сеттльменте, он пропадал где-то в округе, то ли улаживая земельные споры, то ли обсуждая с каким-то котвалом, то есть деревенским старостой, новые способы посадки растений и дренажных работ. Чего ей прятаться от него? Чего бояться?
Громкий топот копыт позади прервал ход ее размышлений. Быстро обернувшись, она увидела, что Исмаил-хан нагоняет ее галопом. Мора резко натянула поводья, отчего Фокс фыркнул и дернул головой.
– Что такое? – спросила она патана, когда он подъехал близко. – Что-нибудь случилось?
– Мужчины впереди, – ответил тот. – Поглядите вон туда.
Мора посмотрела в ту сторону, куда указывал его палец, и заметила, как пыль поднимается над дорогой в бамбуковых зарослях. Тени уже побледнели, и в разливе света Мора увидела двух лошадей впереди. Один из всадников наклонился вперед и крепко вцепился в поводья, словно боялся свалиться с седла.
– Что-то стряслось, – еле слышно проговорила Мора.
– Плохое дело, – согласился Исмаил-хан.
Лошади приближались, и скоро Мора узнала в раненом всаднике Гходу Лала, слугу капитана Гамильтона. Позади него ехал Амир Дас, саис капитана. Мора помахала ему, но Амир Дас натянул поводья с очевидной неохотой.
– Что произошло? – спросила она по-английски, зная, что саис хорошо говорит на этом языке.
– На Гходу Лала напал маггер, – сквозь зубы ответил тот.
– Крокодил? – удивилась Мора и уставилась в ужасе на раненого, рука которого была кое-как перевязана, рукав промок от крови, которая продолжала течь и капала на пыльную дорогу, а лицо стало серым, как зола.
– Ты должен доставить его в резиденцию, – повелительно произнесла она. – Немедленно.
– Мы направляемся в деревню, – холодно ответил на это саис.
– К знахарю? – Мора дернула головой. – Он ничем не поможет, только сбрызнет рану заговоренной водой от сглаза. Гходе Лалу помогут в резиденции. Я пошлю за ангрези доктором.
Амир Дас явно сомневался. Английские врачи обычно не лечили индийцев, даже если кто-то из них служил у сахиба.
– Делай, как я сказала! – прикрикнула Мора. – До деревни три мили, а до резиденции всего одна.
Гхода Лал застонал, и саис уступил.
– Мы едем.
Они подхлестнули коней и поскакали по твердой, как камень, дороге.
– Где капитан Гамильтон? – громко выкрикнула она, чтобы ее услышали за стуком копыт.
– Он уже три дня в Сундагундже.
– Поддержи своего товарища! – крикнул Исмаил-хан, заметив, что Гхода Лал покачнулся в седле.
Амир Дас повернул коня, подъехал к раненому и ухватил его лошадь за уздечку. К тому времени как они доскакали до широкой дороги, ведущей к воротам военного городка, рубаха саиса промокла от пота. Лошади тяжело дышали, а Гхода Лал потерял сознание.
– Мы отнесем его в биби-гурх, – предложил Исмаил-хан. – Карлайон мэм-сахиб не позволит внести его к ней в дом.
Мора не спорила, понимая, что это правда.
– Тогда берите его. Я привезу врача.
Хотя бхунапурский военный городок был невелик и европейцев в нем жило немного, он пользовался услугами опытного и на удивление разумного врача с университетским образованием. Фрэнклин Мур похоронил в Индии жену и двоих детей, но его привязанность к этой стране и ее народу не ослабела.
