Охваченный гневом, Доминик сидел молча, пока экипаж не подъехал к дому Фаллонов, а когда он проводил дам внутрь, то вдруг почувствовал странное нежелание оставлять их. Мисс Фаллон выглядела такой напуганной!
Когда Джемма повернулась к нему и тихо произнесла: «Вы так добры, лорд Уитби. Если вы останетесь ненадолго и посидите с Клариссой, то есть с мисс Фаллон, в гостиной, я смогу дать указания дворецкому разыскать моего мужа», – он молча поблагодарил небеса.
Клариссу проводили наверх и усадили на диван. Едва они остались одни, девушка с беспокойством посмотрела на графа.
– Успокойтесь, вам нечего бояться, – мягко произнес Доминик. – Нет никаких доказательств, позволяющих подозревать вас в убийстве этой женщины. Лучше поскорее выбросьте это из головы. Никто не может обвинять леди, имея на руках столь шаткие доводы...
– Ах, если бы! – взволнованно перебила графа Кларисса. – На самом деле все вовсе не так, как вы говорите, и именно поэтому я так переживаю. Видите ли, я не совсем леди... вернее, совсем не леди!
Доминик удивленно посмотрел на Клариссу; он явно был смущен и не знал, как расценить столь странное заявление.
Кларисса решительно подняла руку, чтобы предотвратить возможные возражения.
– Это правда, милорд, и вы не выиграете пари. Более того, я уверена, что если бы вы знали правду, то ни под каким видом не захотели бы со мной общаться. Но вы были так добры сегодня, выступая в роли моего защитника. И я не могу больше пользоваться вашей добротой, не рассказав всей правды.
Граф молчал. До этого мало кто называл его добрым. Высокомерный, экстравагантный, надменный, властный – такими эпитетами обычно наделяли его окружающие. Теперь, когда Кларисса наконец решила рассказать свою тайну, ему оставалось только сидеть и слушать.
Это была очень странная история. Мать умерла, брат подался в море, а бесчестный адвокат отправил девушку, почти девочку, в приют, чтобы иметь возможность прибрать к рукам деньги, посылаемые ее братом...
Доминику хотелось протянуть руку и обнять Клариссу, но, боясь, что это импульсивное желание может спугнуть ее, он решил держать себя в руках.
– Меня отдали в услужение в школу, когда мне исполнилось четырнадцать лет... – дрожащим голосом произнесла Кларисса.
– Так вот оно что, вас отдали в услужение! Кларисса кивнула.
– Мой хозяин оказался очень плохим человеком, но мне удалось избежать его... его... – Девушка судорожно сглотнула. – Я очень много работала и научилась выживать, милорд, хотя... – Она задумалась на мгновение, потом, казалось, отбросила еще одно болезненное воспоминание. – Хотя, если честно, не могу сказать, что из меня получилась хорошая служанка.
Кларисса посмотрела на графа так искренне, словно намеревалась признаться во всем.
– Я была не слишком почтительна, и однажды... я подложила камни в его овсянку после того, как он избил меня за то, что я забыла зажечь камин в классной комнате.
На этот раз Доминик не смог удержаться и рассмеялся.
Кларисса с удивлением посмотрела на него.
– Я бы с удовольствием проткнул его шпагой, – твердо сказал граф. – И проткну любого, кто посмеет дурно обращаться с вами.
Кларисса закусила губу.
– Представляете, какой будет скандал, если эта история выплывет наружу! Миссис Крейгмур била меня много раз за то, что я огрызалась, и однажды я достаточно сильно ударила ее по голени, но она так и не смогла заставить меня извиниться, даже несмотря на то, что у меня все руки были в синяках от побоев.
Девушка вздохнула, а Доминик постарался не показать, какой гнев он испытал, услышав этот рассказ. Миссис Крейгмур определенно повезло, что она умерла, иначе он задушил бы ее собственными руками!
– Неудивительно, что миссис Крейгмур была рада от меня избавиться. Я не могу держать язык за зубами, даже когда знаю, что это необходимо. В суде скажут, что я убила ее из мести или потому, что лишилась ума после стольких лет бесчеловечного обращения в приюте. – Кларисса заломила руки. – Теперь вы знаете правду, знаете, почему в будущем вам лучше избегать встречи со мной. Возможно, меня отошлют в Центральный уголовный суд или... или повесят. – Голос Клариссы задрожал.
Доминик накрыл своей большой ладонью ее маленькие руки и крепко сжал их.
– Не бойтесь, дорогая, никто не собирается сажать вас в тюрьму и уж тем более причинять вам вред. Поверьте мне, теперь это невозможно.
Лицо Клариссы слегка просветлело, и она с надеждой посмотрела на графа.
– Но вы ведь не захотите теперь знать меня и признаваться в том, что мы знакомы.
– Ну, не настолько уж я малодушен, – смеясь ответил Доминик. – Да и что вы такого сделали, чего должны стыдиться? Вы были ребенком и не могли изменить того, что с вами происходило.
– Все равно теперь ни в одном порядочном доме меня не примут. И это после всех усилий, приложенных Мэтью, Джеммой, вами... Я окончательно скомпрометирована.
Доминик нахмурился:
– Значит, нужно сделать так, чтобы никто ничего не узнал, ни в суде, ни где-либо еще.
– Но этот судья...
Граф слегка поморщился:
– Жаль, что человек, которого мы сегодня видели, не один из так называемых продажных.
Кларисса непонимающе заморгала:
– Что?
– Ну, судья, которому можно дать взятку, – пояснил граф. – Так или иначе, нам придется найти настоящего убийцу этой отвратительной женщины, и тогда вам не придется снова появляться в суде.
В глазах Клариссы мелькнул проблеск надежды.
– Но как мы это сделаем?
– У меня есть один неплохой козырь, – задумчиво сказал граф. – Теперь мне необходимо поскорее узнать, сработает ли то, что я задумал.
В этот момент у входной двери прозвенел колокольчик, означавший, что Джемма вернулась, и граф вежливо откланялся.
– Бедняжка моя, – сказала Джемма, когда они остались вдвоем. – Не хочешь ли чаю или бокал вина? Может, тебе стоит прилечь?
– Нет, я...
– Моя дорогая мисс Фаллон, – в гостиную торопливо вошла мисс Помшек, – слуги рассказали мне нечто ужасное... Я, конечно, не верю этому, но подумала, что вы сильно расстроены...
Кларисса бросила умоляющий взгляд на Джемму:
– Да, я как раз собиралась прилечь. Надеюсь, леди Джемма все вам объяснит.
Джемма кивнула:
– Это было ужасное недоразумение, но оно действительно расстроило мисс Фаллон.
– Может быть, мне следует сделать для вас питательный отвар? – На лице мисс Помшек появилось выражение сострадания.
– Спасибо, но, боюсь, он мне не поможет. Лучше я пойду в свою комнату и прилягу.
Однако когда дверь спальни захлопнулась за ее спиной, Кларисса поняла, что не может лечь в кровать, и принялась расхаживать по комнате. Перед ее глазами все еще стояло ужасное опухшее лицо убитой. Клариссе казалось, что даже злая и бесчестная миссис Крейгмур не заслужила подобного обращения. Шок, испытанный от увиденного, был еще сильнее, чем тот, который она пережила бы при виде того, как надевают петлю на шею ее заклятого врага.
