Ознакомительная версия.
Маркиз улыбнулся и кивнул:
— Гораздо больше меня страшило признание, что вы меня не любите. Но я осмеливался мечтать о том, что вы не оттолкнете меня потому, что не можете разделить мои чувства, и не сомневался, что в этом случае ваш отказ будет вызван лишь благородством вашей души. Если вы видите препятствие для нашего счастья только в том, что за вашей спиной не стоят тени высокородных предков, поверьте, это не имеет для меня совершенно никакого значения!
— Вы говорите так сейчас… — попыталась возразить девушка, но он сильнее сжал ее ладони, побуждая замолчать и дослушать его.
— Вы полагаете, милая моя Грейс — ведь вы позволите мне произносить ваше имя вслух, как до этого я шептал его про себя, — я не обдумывал перемены в своей жизни? Я уже не так юн, как мне бы хотелось, и вполне способен принять решение, равно исходя из горячих, пылких чувств и холодного разума. Клянусь, я никогда не пожалею о сделанном мною выборе, и никакая другая леди не войдет под мою крышу в качестве жены. По вашей вине старинный род прекратит свое существование, ведь у меня не будет наследников, и мой отец умрет от горя…
Как вы заметили, маркиз опять прибегнул к небольшому шантажу. Если бы он знал излюбленный прием Кэтрин, он бы добавил, что Грейс ведет себя неподобающе добродетельной христианке, но и сказанного им было достаточно, чтобы смутить и расстроить ее.
Маркиз тотчас понял, что надавил слишком сильно, и принялся пространно убеждать девушку в отсутствии малейших препятствий для их счастья, даже привел в пример какую-то дальнюю родственницу, вышедшую замуж в преклонном возрасте за собственного доктора, и наконец, рано ли, поздно ли, Грейс согласилась принять имя маркизы Секвилль и называть своего избранника просто Уильямом..
Кэтрин выслушала все это с тем же трепетом, с каким подруга рассказывала ей, и от души расцеловала Грейс, на некоторое время позабыв о собственной сердечной ране.
— Вы уже выбрали дату венчания?
— Он не хочет затягивать помолвку и предлагает пожениться в конце августа, сразу после моего дня рождения, но, я думаю, все-таки надо дождаться, что скажут его родители.
— Как тебе, должно быть, страшно, — посочувствовала Кэти. — Все обойдется, я уверена. А когда они тебя увидят — сразу полюбят.
— А как же моя матушка? Я представить не могу, что она останется здесь одна, — приуныла Грейс.
— Думаю, ты сумеешь купить ей домик где-нибудь во владениях герцога Дорсета и навещать так часто, как захочешь. Вполне вероятно, что они подружатся со старой герцогиней, и миссис Эттон будет гостить у вас, особенно, когда на свет появятся ее внуки.
Грейс покраснела, но не стала спорить. Она догадывалась, что не один герцог мечтает о внуках, но и Уильям начал задумываться о наследнике, и чувствовала, что сможет отблагодарить его за нежное чувство, только подарив ему столько детей, сколько он пожелает. С ее внушительной фигурой и крепким здоровьем для этого не было никаких препятствий.
Подруги проболтали еще довольно долго, пока за Кэти не приехал посланный графиней конюх. Юные леди договорились встретиться поутру на их полянке, и Кэтрин не без сожаления направилась домой, где ее ждал выговор от матери.
Маркиз Уильям Секвилль возвращался в Рэддингкрофт в превосходном настроении. Отец и мать, если и были сначала удивлены заявлением сына о намерении жениться на простой девушке, благословили его, едва только поняли, что их дорогой Уильям не дурачится, а говорит совершенно серьезно. Они знали, сколь придирчив и требователен сын к качествам леди, и не сомневались, что девушка, которую он наконец выбрал, на самом деле должна быть очень достойной.
К тому же маркиз пошел на небольшую хитрость. Он подробно рассказал о давней дружбе его невесты с дочерью графа Бьюмонта, а также о том, что сама графиня не жалует молодую девушку. Недомолвки и многозначительные паузы в его речи вполне могли навести родителей на ту же мысль, что и его в свое время — мать и отец мисс Эттон наверняка связаны родственными узами с Бьюмонтами. Таким образом, не говоря ничего открыто, коварный Уильям добился того, что его матушка стала смотреть на предстоящий брак сына вполне благосклонно, а старый герцог оказался чересчур поглощен мечтами о внуках, чтобы слишком пристально изучать родословное древо будущей невестки, как сделал бы непременно, собирайся его сын жениться лет пять-шесть назад.
Удобно устроившись на подушках, Уильям думал о том, как построит свою жизнь с Грейс. Карета мягко колыхалась, навевая дремоту, и перед глазами маркиза вырисовывались картины городов и стран, куда он обязательно повезет молодую жену. Ее образование необходимо будет дополнить уроками музыки и живописи, а также французского или итальянского, впрочем, если она, конечно, захочет этого. И без того Грейс хороша для него, ни в коем случае нельзя даже намекнуть ей, что ее деревенское воспитание не вполне годится для маркизы.
Сама свадьба, пожалуй, должна быть скромной, надо дать Грейс время привыкнуть к новому обществу, а устраивать пышное торжество на триста человек — не самый лучший способ помочь ей освоиться. Сразу же после венчания они поедут в Лондон, там у маркиза есть собственный дом, и поживут там немного, посещая театры, музеи и модные магазины. Дожидаться наступления промозглой поздней осени в столице не следует, это самое подходящее время для путешествия во Францию и Италию. Весной можно будет вернуться в Дорсет-эбби, и, кто знает, не порадуют ли молодожены стариков радостным известием о грядущем прибавлении в семействе?
Словом, привыкший решать все сам, маркиз весьма приятно провел время до приезда в дом графа Уэсткота, которого первого, после родителей, намеревался известить о своей скорой свадьбе. Чарльз удивился, но не слишком. Он знал — если его друг что-то вбил себе в голову, он непременно исполнит задуманное, не останавливаясь ни перед чем. Сам граф весь прошедший месяц предавался меланхолии, грезя о светлых локонах мисс Бьюмонт, но, похоже, ему это уже начинало надоедать. Во всяком случае, новость о женитьбе маркиза Секвилля весьма взбодрила графа, и он собирался обязательно быть на венчании.
Маркиз задержался у друга лишь на день и отправился в Рэддингкрофт, под гостеприимный кров леди Грэм, немало удивленной настойчивым вниманием молодого родственника. Маркиз намеревался рассказать тетушке о переменах в своей жизни попозже, из опасений, что она выболтает тайну приятельницам, старушки ведь обожают сплетни, и тогда весь городок будет следить за его передвижениями, что сильно подпортит удовольствие от свиданий с Грейс.
Ознакомительная версия.
