и она холодновато улыбнулась девушке в ответ.
– На следующей неделе я поеду в Тифлис, отец, – объявил Серго.
– Зачем это еще? – тут же недовольно проскрежетал старый князь, обратив строгий взор на сына. – Приехала твоя невеста, будь добр быть при ней, чтобы она не скучала.
– Я ненадолго, всего на пару дней, – оправдываясь, заявил Серго. – Мне надо повидаться с друзьями.
После его слов все замолчали, и Софья невольно заметила на лице старого князя озабоченное и печальное выражение, а у Верико Ивлиановны ехидное и какое-то насмешливое.
– На несколько дней, Сергей, не более, – приказал князь Леван.
– Да, отец, я понял. Привезу оттуда последний французский каталог с модными платьями. И помогу Елене Дмитриевне выбрать наряды.
– О, это хорошая мысль, сынок, – удовлетворился Леван.
– Я буду очень благодарна вам за заботы, Сергей Леванович, – нежно проворковала Софья, вновь улыбнувшись молодому князю.
В этот момент Софья ощутила, как по ее спине прошел неприятный холодок, вызвавший у нее чувство тревоги. Нахмурившись, она невольно перевела взор на Георгия, сидящего напротив, и тут же замерла. Взор Амира, властный, немигающий, мрачный, словно жег ее насквозь своим темным светом. И девушка отчетливо поняла, что именно его взор словно обжигал ее и давил на нее, осуждая. Она сглотнула ком в горле, не понимая, отчего Георгий смотрит на нее таким ненавидящим угрожающим взглядом, и быстро опустила глаза на руки, думая о том, что не стоит более глядеть на Георгия Асатиани, ибо всю трапезу он сидел с невозможно мрачным и недовольным видом.
Медленно ковыряя в своей тарелке ложкой, Амир не сводил настойчивого темного взора с Софико, сидящей напротив. Она была невозможно прелестна и как будто вся светилась изнутри. Ее лиловое шелковое платье чуть открывало нежную грудь. То и дело Амир проводил быстрым взглядом по округлостям девушки, вспоминая, какую совершенную и соблазнительную форму имеют ее высокие полные грудки. Она совсем не смотрела на него и лишь иногда, забывшись, сталкивалась с ним взглядом, как и теперь. И тут же снова отводила взор, словно ей было неприятно смотреть на него. Она не удостаивала его продолжительным взглядом своих чудесных глаз, а Амир так хотел хотя бы на миг утонуть в ее больших ярких очах, которые бередили его душу.
Однако Амир отчетливо замечал, каким невозможно заинтересованными глазами Софико смотрит на Серго, сидящего справа от него. Красноречивые кокетливые взоры девушки в сторону его брата вызывали в душе Амира бешеную бурю. Он вспомнил, как сегодня, после того как Серго унес ее на руках, им вдруг овладела мрачная тоска. В тот миг Амир ощутил, что у него забрали дорогую сердцу игрушку или редкое оружие, которое он холил и лелеял многие дни подряд. Позже, стараясь выкинуть из своей головы мысли о том, что девушка теперь не в его власти, и он не имеет на нее никаких прав, Амир направился в свою комнату. Вымывшись холодной водой и переодевшись в своей спальне, располагавшейся на первом этаже в западной части дворца, он, быстро перекусив на кухне, слонялся по огромному дворцу без дела пару часов к ряду. Им вновь завладели страстные думы о Софико. Чуть позже он несколько раз выходил на главную лестницу в надежде на то, что ему посчастливится хотя бы на миг увидеть девушку. Но она так и не покидала своей спальни и пришла только на ужин.
Сейчас же Софико открыто игнорировала его и отчего-то даже боялась смотреть в его сторону. И теперь к концу трапезы в голове Амира пульсировала навязчивая мысль – надо было на самом деле еще по дороге украсть Софико и привезти к себе в дом. И тогда бы она вновь оказалась в его власти и уже бы не посмела делать вид, что не замечает его. Но Амир прекрасно знал, что если бы он осуществил свое дерзкое желание, ему бы пришлось выдержать бешеный гнев дяди, ибо старый князь вряд ли простил ему это. Эти будоражащие думы, которые витали всю трапезу в голове Амира, вконец довели мужчину до мрачного недовольства. Он сумрачно глядел на Софико и думал о том, что ему непременно надо забыть ее и перестать изводить себя страстными желаниями относительно этой девицы.
– Вы погуляете со мной в саду, Елена Дмитриевна? – вдруг задал вопрос Серго.
– С удовольствием, князь, – проворковала девушка в ответ, вновь обратив ласковый взор на молодого князя.
Это оказалось последней каплей. Амир захотел немедленно покинуть дворец дяди Левана. А заодно выкинуть из своих мыслей думы об этой неблагодарной девице, которая, видимо, считала, что ничем не обязана ему и может вот так холодно обращаться с ним. Что ж, если она не хочет смотреть на него, как на Серго, он тоже не будет смотреть на нее.
Амир резко обернулся к дяде и глухо вымолвил:
– Леван Тамазович, могу я простить вас об отдыхе на неделю.
Амир предполагал, что вдали от Софико ему удастся немного успокоиться и избавиться от своих навязчивых желаний.
Старик перевел на молодого мужчину недовольный взгляд и произнес:
– Целую неделю? И кто вместо тебя будет заниматься делами, позволь спросить? – проворчал Леван.
– Я вернусь в субботу к большому совету, дядя. Это через шесть дней.
– Леван, пусть мальчик съездит домой, повидает отца, сына, – вмешалась Верико. – Он уже почти месяц у нас. Ему надо отдохнуть. Да и в горах он едва не погиб.
– Так и быть, езжай, – недовольно через силу вымолвил старый князь. – Но чтоб в субботу поутру был здесь. Вдруг у меня появятся поручения для тебя.
– Да, дядя. В субботу я буду.
Амир поморщился от гневной триады одного из азнаури, который выпалил свои доводы угрожающим низким выкриком в сторону другого дворянина. Он видел, что джигиты эмоционально взвинчены. Сидя на жестком стуле, Асатиани занимал место во главе круга семерых мужчин, которые оживленно спорили.
Сейчас вечером в княжеском кабинете собрались дворяне-азнаури из именитых родов Кутаисского края, земли которых располагались ближе всего к дворцу князя Асатиани, и которые успели приехать за пару часов из своих вотчин. Каждый из азнаури являлся главой или сыном главы своего рода
