Ознакомительная версия.
Вырвавшись из его объятий, она отодвинулась от него, насколько позволяло ограниченное пространство кареты.
— Мы так не договаривались! — выдохнула она, задыхаясь. — Я не буду играть вторую скрипку с этой наглой распутницей!
Шокированный, Ричард остался в состояние крайнего возбуждения, с которым ему было очень нелегко справиться. Минуту назад ему казалось, чти все его надежды и желания сбываются, а в следующую…
— Распутницей? — как эхо повторил он, кегли его мозг сумел наконец осознать смысл ее слов. − О чем ты говоришь?
— Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, точнее, о ком! — отрезала она, дрожащими руками пытаясь восстановить прическу. — О вашей распрекрасной любовнице! О женщине, которую вы посмели пригласить полюбоваться, как вы захомутали глупенькую дочку богатого отца!
Он побледнел.
— Ты говоришь о леди Каммингс? — спросил он, пораженный.
— Ну, она была единственной из ваших любовниц, с которой мне пришлось столкнуться! — насмешливо ответила она, с вызовом глядя на него. — Возможно, там были и другие, я не в курсе.
Неужели Хелена ревнует? Эта мысль была бы для него приятной. Но, взглянув на ее стиснутые руки и насупленное выражение лица, он решил, что, хотя такое предположение польстило бы его мужскому тщеславию, более возможной причиной приступа гнева его жены были бессонные ночи. Он сам страдал от бессонницы последнее время и хорошо знал, какое вредное действие она оказывает на психику.
Покачав головой, он попытался расцепить ее сплетенные пальцы.
— Ты не можешь предположить, что я мог зайти так далеко, что пригласил бы бывшую любовницу на свою свадьбу, — попытался он урезонить Хелену. — Кроме того, если мне память не изменяет, всего четверть часа назад вы называли меня высокомерным. Не могу же я одновременно быть высокомерным и низким!
— Очень остроумно, милорд! — усмехнулась она, отталкивая его. — Но это не объясняет присутствия той леди.
— Уверяю вас, что она была там не по моей просьбе, — поспешил заверить ее Ричард. — Я не видел ее, честное слово.
— Должна сказать, что ее трудно было не заметить с таким безобразным сооружением из перьев на голове, — не сдавалась Хелена, презрительно фыркнув.
— Вполне возможно, — согласился граф, которому наконец удалось завладеть одной из ее рук. — Но, видите ли, я не сводил глаз с моей прекрасной невесты.
Хелена смущенно прикусила губу и залилась краской.
— Но ведь кто-то же пригласил ее, — настаивала она, не глядя в его сторону.
— Не обязательно. Свадьбы — публичные церемонии, и церкви открыты для всех и для каждого.
— Особенно для каждого, — буркнула она, ощетинившись.
Он рассмеялся и, несмотря на сопротивление, поднял ее руку и поднес к губам.
— Постарайся выбросить это из головы, милая, — попросил Ричард с нежностью в голосе. — Даю тебе слово чести, что я не видел и не говорил с леди Каммингс с того вечера у леди Кеттлшем.
Хелена беспокойно заерзала на своем месте.
— В таком случае вы должны считать меня ужасной дурой за такое глупое поведение, — еле слышно пролепетала она.
Глаза Ричарда потеплели, и, обняв Хелену за плечи, он привлек ее к себе.
— На самом деле, — прошептал он, — я думаю, что ты самая чудесная, самая обожаемая жена, которую только может желать себе любой мужчина!
Ее сердце наполнилось ликованием. «Неужели в конце концов все закончится лучшим образом?» — с надеждой подумала она. Хотя он не упомянул слово «любовь», ей стало казаться, что Маркфильд действительно питает к ней какое-то чувство и, несомненно, ее желает!
Ричард впервые в жизни был сильно и безответно влюблен. Заметив, что Хелена наконец закрыла глаза, он крепче обнял ее и, откинувшись на подушки, предался созерцанию ее прелестного личика: удивительно длинных, темных ресниц на бархате кремового оттенка кожи, россыпи крошечных веснушек на дерзко вздернутом носике, упрямого маленького подбородка, губ в форме изогнутого лука — губ, которые хотелось целовать и целовать…
Оставшуюся часть пути Ричард то предавался воспоминаниям об опьяняющем восторге их ласк, которые так не вовремя были прерваны, — тогда он чувствовал, как напрягаются все его мышцы и сердце начинает безумно скакать, — то с тихой и затаенной нежностью смотрел на румянец, заливающий щеки Хелены. Несмотря на то, что его молодая жена, как ему казалось, ничего к нему не испытывала, та страстность, с которой она ответила на его ласку, давала ему все основания надеяться, что со временем он заставит ее полюбить себя. Нужно только терпение. Как только они приедут в Вестпарк-Хаус, он окружит ее таким вниманием и заботой, что ее сердце не сможет сопротивляться!
− Спасибо, Теддингтон, ты можешь идти.
— Слушаюсь, милорд.
Поставив графин с портвейном в пределах досягаемости правой руки графа, дворецкий поклонился и на цыпочках вышел, чтобы поделиться своими наблюдениями с поджидавшей его группой домашних слуг, собравшихся за обеденным столом под лестницей.
— Почти ни слова не произнесли в течение всего ужина, — сообщил он, озабоченно покачав седой головой.
— Даже не упомянули мое персиковое суфле? — обиделась миссис Эллис, дородная кухарка, возмущенно засопев. — У меня ушло двадцать пять минут на то, чтобы сбить крем!
— О, ее светлость очень хвалила все блюда, − успокоил ее дворецкий, расстегивая жилет и усаживаясь во главе стола. — Просто между ними была, как бы это выразиться, некоторая сдержанность.
— О, дайте бедной девочке попривыкнуть, — вмешалась миссис Вейнрайт, экономка. — Ведь она была в доме не больше пяти минут! Клянусь, ее светлость еле держалась на ногах, когда я показывала ей ее комнату. Я уверена, что она будет в порядке, как только освоится, — она такая прелесть!
— Нехорошо, что его светлость сразу же бросился в конюшни, — пробормотал Хэдли, один из ливрейных лакеев. — Этот Гримторп мог бы догадаться не тащить его сразу, он даже не успел как следует представить нас хозяйке. Это плохо, если хотите знать мое мнение.
— Я так не думаю. — Теддингтон с упреком посмотрел в сторону молодого слуги. — Мистер Гримторп все утро не находил себе места, поджидая возвращения графа. Он тревожится за одну из призовых кобыл.
— А даже если и так! — не сдавался Хэдли. — Бросать молодую жену ради какой-то лошади! Что это такое, я вас спрашиваю!
Подобные чувства испытывала в это время и Хелена. Поспешно бросив ей:
— Прости, моя дорогая, мне надо идти! — Маркфильд удалился со взволнованным грумом и оставил ее с десятком слуг, выстроившихся в ряд для приветствия своей новой хозяйки.
Ознакомительная версия.
