Ознакомительная версия.
— О чем вы говорите? — пробурчал он, возбужденный донельзя, пока Шарлотта касалась его всем соблазнительно гибким телом, выбираясь из своего укрытия, и озабоченный тем, чтобы она этого не заметила.
— Разумеется, о том, как вы подсказали его сообщникам, что им лучше выдать его светлости и сэру Хью наше местонахождение. Неужели вы думаете, я не сообразила, на что вы намекали?
— Неужели это было так явно?
— Только для тех, кто способен рассуждать, — спокойно ответила она, и по звуку ее голоса он догадался, что она расхаживает по подвалу.
— О, в таком случае бояться нечего, — сказал он, поражаясь тому, как ей удалось мгновенно превратиться из испуганной девушки в надменную мисс Уэллс.
— Ваш брат определенно не из таких, поэтому будем надеяться, ваш намек может дать результаты, — спокойно продолжала она, как будто впервые увидела Белдастоу только сегодня.
— Он мне брат только по отцу, — подчеркнул задетый Бен.
— Извините, на самом деле я не придаю большого значения вашему родству, — заметила она, продолжая обследовать погреб, как будто серьезно рассчитывала найти что-то важное.
— Почему-то я не могу заставить себя относиться к нему с любовью.
— И все-таки ничто в его поведении не доказывает, что в этом деле замешан ваш отец.
Неужели они снова возвращаются к этой болезненной теме?!
— Но я не услышал ни одного слова, которое опровергало бы это, — отрезал он.
Он почти видел, как она слегка наклонила голову, обдумывая его заявление, и вдруг вспомнил, что сотни раз видел Шарлотту в этой позе, когда она взвешивала в уме какую-либо проблему. Когда же он стал следить за ее жестами и поведением с таким поистине рабским вниманием?
— Думайте что хотите, но я уверена, что вы в нем ошибаетесь, — сказала она. Голос ее доносился глухо, значит, она ушла еще дальше.
— Вы просто не знаете, о чем вы говорите.
— Знаю.
Теперь она стояла лицом к нему, догадался Бен.
— Откуда? — спросил он, и не из любопытства, а потому, что почувствовал, что она ждет его вопроса.
— Потому что однажды я была помолвлена с его сыном, — спокойно сказала она.
— Что-что?! — охрипшим голосом спросил он.
— Мой дед и ваш отец договорились поженить нас в нелепой надежде, что мы произведем на свет маленьких аристократов.
— Идиоты! — вырвалось у него.
— Я с вами согласна, но, заметьте, именно лорд Пемберли поддержал меня, когда я набралась смелости и заявила, что не хочу этого брака. Если бы моему деду не помешали, мне пришлось бы против воли стать женой лорда Белдастоу, но, к счастью, ваш отец выступил против этой затеи.
— Значит, хотя бы за это я должен быть ему благодарен, — выдохнул Бен, страшась даже представить, от какой беды спас Шарлотту его отец.
— В свое время я не упустила случая выразить ему свою самую глубокую благодарность, — холодно заметила она, и он понял, что снова задел ее гордость.
— Что ж, теперь я понимаю, откуда у вас такая бешеная ненависть к моему брату, — пробормотал он.
— Что вы сказали?
— Ничего, дорогая, — в духе заботливого мужа ответил он и довольно усмехнулся, когда она наконец оказалась рядом, забралась на кровать и прижалась к нему.
— Какая приятная неожиданность! — прошептал он, приблизив губы к маленькому ушку Шарлотты и радостно заключив ее в свои объятия.
— Мы находимся в винном погребе, — сообщила она дрогнувшим голосом, в котором он услышал обнадеживающий намек на то, что она так же возбуждена, как и он.
— Неужели? Все еще в нем? И вы нашли штопор?
— О, невыносимый человек! Неужели вы не понимаете, что это означает?
— Что мы с вами напьемся, иначе к утру совсем окоченеем от холода.
— Нет! Это значит, что мы на Беркли-сквер, под домом вашего отца!
— Почему вы так решили?
— За то время, пока я была просватана за вашего брата, я успела достаточно хорошо его узнать, чтобы понимать ход его рассуждений.
— Не могу примириться с мыслью, что вы были так близки к нему, — признался он и сразу пожалел о сказанном, так как она стала вырываться у него из рук. — Да не потому, что это могло вас как-то осквернить, глупая женщина, а потому, что вы подвергались опасности со стороны этого гнусного негодяя. Я просто готов убить вашего деда!
— Вам следует держать себя в руках, но мне приятно слышать, что вы поняли мое отвращение к этому плану. А тогда наш будущий брак казался всем такой удачной идеей, что порой я сама удивлялась, почему я так сопротивляюсь.
У Бена кулаки сжались от гнева, когда он представил ее отчаянное положение. Юная, беззащитная, с ужасом ожидающая предстоящего брака с этим подонком, на который ее подталкивали те, кто должен был ее оберегать.
— Расскажите мне об этом, — мягко предложил он.
— В другой раз. А сейчас нужно посмотреть, не удастся ли нам выбраться.
— Но почему именно Беркли-сквер? — задал он вопрос, который она, видимо, ожидала от него услышать.
— Потому что он не стал бы использовать свой собственный дом, это было бы слишком опасно. Зато представьте себе, какой поднялся бы скандал, если бы ваше тело обнаружили в подвале дома вашего отца. Белдастоу был бы рад устроить такой скандал — он ненавидит вашего отца даже больше, чем вы, Бен!
— Тогда отец давно должен был лишить его наследства.
— Конечно. Но вам не кажется комичным, что мы с вами оказались в этом подвале, а Белдастоу даже не догадывается, кто я такая?
— Нет, нисколько. — Бен не желал, чтобы она видела в их несчастье хорошую сторону и надеялась на чудо, потому что ей станет только хуже, когда она поймет, в каком безвыходном положении они оказались. — Вы представляете себе, сколько подземных помещений может быть в городском особняке вроде дома Пемберли? И какие у вас основания полагать, что за последний год сюда наведывался кто-либо, помимо наших веселых тюремщиков и их пленников? Кстати, кто вы такая? Я чувствую себя полным дураком, называя вас именем, которым вряд ли вас назвали при рождении.
— Не важно, я предпочитаю это имя. Но, Бен, почему вы так пессимистично настроены?
— Да потому, что я прикован к этой проклятой кровати, как дрессированный зверь, а вы замерзли, голодны и напуганы чуть не до смерти моим бесчестным братцем, к тому же мы заперты в подвале дома, который принадлежит моему врагу. Разве этого мало?!
— Да, Бен, я понимаю, успокойтесь. — Шарлотта провела рукой по его спутанным волосам, стараясь не задеть шишку и ссадины, потом нежно разгладила складку у него на лбу. — Я понимаю, это почти безнадежно, но не желаю примириться с нашим поражением. Это означало бы полностью сдаться, а этого я не допускаю, вот и все.
Ознакомительная версия.
