Эвелин с силой прикусила нижнюю губу.
Сквозь приоткрытую дверцу она разглядела лицо.
Виконт Гамильтон!
Что он здесь делает?
Не успела она задаться этим вопросом, как виконт заметил крошки штукатурю! на полу рядом со стулом. Он прошел в угол и взглянул на поврежденный потолок. Но вместо того чтобы искать внутри, он вдруг повернулся к шкафу.
Сердце Эвелин сковал ледяной ужас.
Она была уверена, что он вот-вот подойдет ближе и распахнет дверцу. И тогда их тайная миссия провалится.
Гамильтон решительно направился вперед, но вдруг резко остановился посередине комнаты. Он стоял, чуть покачиваясь на пятках, очевидно, раздумывая.
Эвелин лихорадочно пыталась понять, что он делает, и наконец услышала скрип половицы.
Гамильтон опустился на колени, вытащил из кармана зубило и принялся отковыривать половицу.
Он трудился целую минуту, то и дело ругаясь, пока половица не треснула пополам, и звук эхом отдался от пустых стен.
Эвелин смотрела, как Гамильтон просунул внутрь руку. Ищет дневник!
Послышались громкие ругательства. Значит, пусто.
Лицо Гамильтона пошло красными пятнами, ноздри раздувались от гнева. Усы подергивались, и он с шумом уронил зубило на пол. Что-то бормоча про себя, поднялся, взял зубило и вышел из комнаты.
Через несколько секунд они услышали стук двери.
Джек открыл дверцу и взял Эвелин за руку.
— Быстрее! Пока он не вернулся.
Эвелин последовала за ним, и они прокрались мимо соседней комнаты, где Гамильтон, сидя на корточках к ним спиной, пытался снять другую половицу.
Они бегом спустились вниз по лестнице. Высоко приподнимая юбку, Эвелин бежала вслед за Джеком. Сердце стучало у нее в груди так громко, что она боялась, как бы не услышал Гамильтон.
Показался холл. Почти выбрались…
На полпути Эвелин внезапно споткнулась, удивленно вскрикнув. Джек, не теряя ни минуты, развернулся и поддержал ее.
Мгновение они смотрели друг на друга. И тут наверху послышались громкие шаги.
Гамильтон гнался за ними!
Они сбежали вниз, Джек распахнул дверь. Но вместо того чтобы выбежать на улицу, он вдруг повернулся и потащил Эвелин в угол. Крепко прижав ее к себе, он поцеловал ее в губы.
Джек положил ладонь на затылок Эвелин и привлек ее ближе. Шляпка, сбившаяся во время бегства по лестнице, упала на пол. Пальцы Джека запутались в шелковистых волосах, и он ощутил быстрое биение ее пульса.
Тело Эвелин было нежным и теплым. На мгновение он почти позабыл об опасности, но шаги Гамильтона по деревянному полу вернули его в действительность.
Эвелин что-то слабо пробормотала.
Джек прижал ее к стене и загородил собой. Его губы настойчиво прижимались к ее губам, заглушая протесты Эвелин.
Краем глаза Джек увидел, что в холле показался Гамильтон.
Он посмотрел в их сторону, но тут его внимание привлекла распахнутая дверь. Он толкнул ее и вышел на улицу.
Джек поднял голову, не выпуская Эвелин из объятий.
— Он ушел, Эви.
Ее полные губы дрожали, в голубых глазах стоял страх.
— Что случилось?
— Он подумал, что мы всего лишь страстные любовники и оказались тут случайно. Очевидно, он понятия не имеет, что третий и четвертый этажи тоже необитаемы. Как только он заметил открытую дверь, то тут же решил, что мы сбежали, и ринулся вдогонку.
— Он нас чуть не поймал. Если он убийца, мы могли бы стать следующими жертвами, — испуганно прошептала Эвелин.
Джека внезапно охватило желание защитить ее. Мысль о том, что Гамильтон или кто-то другой может причинить Эвелин боль, приводила его в ярость. Он не сомневался, что мог бы убить ради нее.
— Не думайте об этом, Эви. Я бы не позволил ему прикоснуться к вам, — хрипло прошептал он.
Джек чувствовал прикосновение ее мягкой, полной груди.
— Джек, я…
Он перевел взгляд на ее губы. Теперь, когда Гамильтон ушел, ему хотелось поцеловать ее со всей страстью, почувствовать вкус ее пухлых губ. Расстегнуть лиф платья, провести пальцем по груди, услышать ее стон…
Эвелин положила ладонь на грудь Джека напротив бьющегося сердца. Он ожидал, что она оттолкнет его, но этого не случилось.
— Джек, — прошептала она.
Эвелин склонила голову набок, и он увидел ее изящную, длинную шею. Джек не смог сдержаться и поцеловал то место, где бешено бился пульс.
Она была такой податливой, мягкой.
Однако Джек не забывал, где они находятся. Они незаконно вошли в чужой дом, и теперь, когда дверь была распахнута, любой мог их заметить. Однако его тело лихорадочно противилось голосу рассудка.
Он сделал шаг назад, подальше от Эвелин и от соблазна.
— Я провожу вас до экипажа.
Ее глаза были затуманены. Джек заметил, как она пытается собраться с мыслями.
— Думаете, Гамильтон вернется?
— Он ничего с собой не взял, так что, скорее всего, дневник он не нашел. Я хочу, чтобы вы поскорее очутились подальше отсюда.
Эвелин рассеянно кивнула и последовала за ним. Джек первым вышел из дома, оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что Гамильтона нет поблизости. Только после этого он жестом позвал Эвелин следовать за ним и отвел ее в ждущий на улице экипаж.
Подол ее платья чуть коснулся его ног, когда она усаживалась напротив. Голубые глаза были широко распахнуты, волосы разметались по плечам. Джеку ужасно хотелось коснуться золотистых прядей. Она облизнула губы, и он снова ощутил прилив возбуждения, несмотря на их недавнее бегство и угрозу быть пойманными Гамильтоном.
Джек велел кучеру доставить Эвелин домой и собрался уйти.
— Вы не поедете со мной?
— Мне надо поискать еще.
— Но зачем? Вы же сказали, что Гамильтон не нашел дневник.
— Да, но мы ему помешали. Хочу снова там посмотреть. Может быть, удастся что-нибудь найти.
Эвелин с умоляющим видом схватила Джека за рукав.
— Что, если он вернется? Возможно, это он убил Бесс Уитфилд.
Он слегка коснулся ее щеки.
— Вряд ли он рискнет вернуться сегодня. А если даже и так, то я смогу позаботиться о себе, Эви. — Он хитро подмигнул. — Не волнуйтесь, вам не удастся так легко от меня отделаться.
Как только экипаж с Эвелин отъехал подальше, Джек снова проскользнул в дом Бесс. Он исследовал каждую скрипучую половицу, каждую заплатку из штукатурки, но не нашел никаких тайников.
Опустившись на колени, он тщательно осмотрел половицу, которую пытался отодрать Гамильтон, когда они помешали ему. Джек довел дело до конца и сунул руку под пол.
Ничего.
Значит, его предположение оказалось верным. Гамильтон не нашел дневник.
