— Саманта, с тобой все в порядке? — крикнул он, останавливая мерина.
— Все просто замечательно! Я ведь говорила тебе, что буду ездить на нем, — с довольной улыбкой сказала она и, наклонившись, погладила гнедого по холке. — Красавец, не правда ли?
— Я должен отшлепать тебя, вот что я должен сделать! Да ты до смерти меня напугала!
— Ники, любимый, я так рада тебя видеть! — игриво проговорила Саманта и улыбнулась. И хотя Ник был не на шутку сердит, на его лице можно было разглядеть также восхищение и гордость. — Ты поцелуешь меня? — спросила она, наклоняясь в его сторону.
— Поцеловать тебя? Да ты заслуживаешь порки!
— А ты прежде меня догони! — Засмеявшись, она пустила гнедого в сторону поляны и остановилась возле молодых осин.
Ник бросился вслед и спешился, когда Саманта остановилась. Обойдя Скаута, подошел к ней. И хотя выглядел он усталым и лицо его заросло щетиной, он показался ей самым красивым мужчиной на свете.
— А ну-ка иди сюда, ведьма, сейчас ты будешь наказана! — прорычал он.
— Да, любовь моя, — смиренным тоном ответила Саманта, слезла с гнедого и сдалась мужу.
Слишком взволнованная, чтобы сосредоточиться на чтении, Саманта захлопнула книгу и поставила ее на полку, висящую над письменным столом. Она пыталась не обращать внимания на бурю, но ей это не удавалось. Подойдя к окну, девушка приподняла край шторы. Последние полоски света погасли, черная мгла накрыла землю. Свирепо завывал ветер, швыряя в окна ледяные потоки дождя.
Тьму расколола молния, соединив небо и землю ослепительным белым зигзагом. Раздался оглушительный удар грома, от которого задребезжали на ночном столике фарфоровый кувшин и чашка.
— Ой! — ахнула Саманта и, отпустив штору, отпрыгнула от окна и зажала ладонями уши. Огромный деревянный дом, казалось, содрогнулся от мощного удара.
— Наверное, безопаснее всего будет в постели, — сказала она.
Подбежав к гардеробу, Саманта достала ночную рубашку. Бросив снятую одежду на пол, она переоделась. Тревожно взглянув на окно, добавила пару поленьев в очаг.
Они задымились, и, закашлявшись, девушка замахала рукой, отгоняя от себя дым.
Снова сверкнула молния, на мгновение осветив комнату и углы с призрачными тенями.
Протирая глаза, в которые попал дым, Саманта бросилась к кровати и забилась под одеяло, укрывшись им с головой. Она заткнула пальцами уши, чтобы не слышать разбушевавшегося снаружи великана, который ревел и в гневе топал ногами.
Она открыла глаза под одеялом.
— Разбушевавшийся великан! Я помню!
Прикрыв глаза, она погрузилась в пришедшее из прошлого видение.
Саманте было четыре года, когда она проснулась в разгар сильной грозы и стала плакать от страха. В комнату к ней пришел папа и взял к себе на колени. Он стал гладить ей волосы, просил не бояться и объяснил, что это рассердился великан, который потерял свой мяч. Великану тоже четыре года, он играл с солнцем, а затем мяч покатился к краю земли и упал, прихватив с собой дневной свет. Великан рассердился, потому что не видел, как ему играть, он стал кричать и топать. Папа объяснил, что дождь — это слезы великана, молнии — его крики, а гром оттого, что великан топает ногами. Папа заверил, что великан скоро устанет и заснет. И тогда больше не будет шума от грома и молний, и гроза пройдет.
Папа развеселил ее этой историей, и она, подобно великану, вскоре заснула.
Саманта сбросила с лица одеяло и вытерла слезы. Она больше не боялась. Поднявшись с кровати, она подошла к окну и отодвинула штору. Девушка прижала лицо к холодной раме, прислушиваясь, как капли дождя бьют снаружи в стекло. Закрыв глаза, она вновь стала думать о той давней ночной грозе.
— Спасибо тебе, папа, — прошептала она. Улыбнувшись, она взяла миниатюрный портрет в серебряной оправе, который нашла в своем чемодане, и благодарно посмотрела на того доброго человека, который был ее отцом.
Подойдя к кровати, Саманта села, подтянув колени к подбородку и обняв их руками. И хотя теперь она не боялась грозы, она чувствовала себя маленькой и одинокой на этой просторной кровати. Как было бы здорово, если бы она ощутила сейчас, что ее обнимают руки Ника!
Саманта недовольно вздохнула. Если не считать нескольких поцелуев в день его возвращения из Форт-Гарланда, он вел себя, словно норовистая лошадь. Проклятие, как она может знать, нравится ли ей быть замужем или нет, если ее муж ведет себя, как стыдливая девица?
Сверкнула ослепительная молния, и земля содрогнулась от грома. Саманта подпрыгнула на кровати. «О Господи, если бы я не вспомнила рассказ о великане, должно быть, я бы сейчас полезла прятаться под кровать», — подумала она.
Раздался тихий стук в дверь, и послышался голос:
— Саманта, это Ник! У тебя все в порядке, котенок?
— Я… — На ее лице появилась озорная улыбка. Она протянула руку к столику и сунула пальцы в кувшин с водой, после чего смочила себе лицо и юркнула под одеяло. Подавив готовый вырваться смешок, она выкрикнула: — Ой, Ник, мне очень-очень страшно!
Саманта прислушалась, прижав ладонь ко рту, чтобы не захихикать. Дверь открылась и снова закрылась. Послышались шаги, которые замерли у кровати. Сердце у Саманты запрыгало от волнения. Матрац прогнулся, когда Ник опустился рядом с ней на кровать.
— Саманта, голубушка, это всего лишь гроза, — сказал он, стягивая одеяло с ее лица. Он провел ладонью по ее волосам и коснулся влажных щек. — Котенок, да ты плачешь!
Вновь послышался громовой раскат. Он и послужил поводом, который был ей так необходим. Вскрикнув, она обвила руками шею Ника и театрально разрыдалась.
Он осторожно погладил ее по спине.
— Не бойся. Гроза не причинит тебе вреда.
Саманта вылезла из-под одеяла и устроилась у него на коленях. Она прижалась к могучей груди Ника, наслаждаясь запахом чистого мужского тела. Уткнувшись лицом ему в шею, она еще крепче обняла его. Боже, как гулко стучит у него в груди сердце! Она улыбнулась, услышав его прерывистый вздох.
— Может, я сейчас зажгу лампу, и тебе не будет так страшно? — предложил Ник и попытался было освободиться.
— Ах нет, не уходи! Пожалуйста, обними меня, — умоляющим тоном попросила Саманта. Он осторожно обхватил ее руками. — Крепче, — попросила она. — Тогда я буду чувствовать себя в безопасности.
Ник обнял ее чуть покрепче, и Саманта, повернув голову, заглянула ему в лицо.
Его губы вытянулись в одну прямую линию, на щеках ходили ходуном желваки. Глаза были опущены вниз.
Проследив за его взглядом, Саманта увидела, что верхние пуговицы ее ночной рубашки расстегнулись, открыв белые округлости грудей. Она заерзала и с удовлетворением отметила, что ей удалось расстегнуть еще две пуговицы. Если она сделает глубокий вдох, то темно-розовый сосок соблазнительно выглянет из-под отделанного кружевом края. Глядя на Ника, она вздохнула… Глубже… глубже…
