— Разумеется, милорд.
Лорд Сэйр окинул взглядом кухню и увидел на столе пару подсвечников со свечами.
Офицер, следивший за направлением его взгляда, поспешил зажечь свечи.
Свет луны был так ярок, что можно было обойтись и без свечей. Однако лорд Сэйр считал, что свет успокоит Бертиллу.
Золотистое сияние разогнало тени, и вся обстановка сделалась не такой пугающей.
Но вместе с тем стало очевиднее убожество кухни с ее жалкой утварью и отсутствием в ней элементарных удобств.
Лорд Сэйр не сказал ничего, только сжал губы.
Как только офицер удалился, чтобы отдать приказания солдатам, лорд Сэйр вернулся в комнату Бертиллы, сел рядом с девушкой и обнял ее за плечи.
— Я увезу вас с собой во дворец к радже и леди Брук, — сказал он. — Они позаботятся о вас не хуже, чем я.
Она подняла на него вопросительный взгляд: глаза казались огромными на бледном лице, но страха в них уже не было. Бертилла снова, как и прежде, полностью доверилась ему.
— Я очень сердит на вас за то, что вы уехали от Хендерсонов, даже не попрощавшись со мной, — проговорил Тейдон, но голос его вопреки смыслу слов прозвучал мягко и нежно.
Бертилла отвернулась от него к сияющему лунному свету.
— Я знаю, почему вы уехали, — продолжал лорд Сэйр, — но в этом не было необходимости. Мы поговорим с вами об этом потом, когда у нас будет больше времени, и в более благоприятной обстановке.
Она не отвечала, и лорд Сэйр произнес уже другим, обыденным тоном:
— Поскольку вы сюда не вернетесь, я предлагаю вам уложить ваши платья, мы возьмем вещи с собой во дворец.
— Я распаковала только часть одного чемодана, — сказала Бертилла. — Здесь и места не было, чтобы все разложить.
Лорд Сэйр увидел, что ее чемоданы и впрямь стоят нераспакованными в углу.
Бертилла встала и вынула из ветхого комодика какие-то вещи, потом сняла с крючков на стене два платья.
Меньше пяти минут понадобилось ей, чтобы уложить все это, а также гребень, зубную щетку и пару шлепанцев в чемодан.
Лорд Сэйр с какой-то особенной легкостью на душе наблюдал за девушкой.
Какая же она милая и скромная, движения ее своей грацией напоминают газель.
Она огляделась:
— Кажется, все. Не хотелось бы оставлять здесь ни одну из тех красивых вещей, что подарила мне миссис Хендерсон.
Лорд Сэйр, когда Бертилла закрыла крышку чемодана, поднялся с места.
— А теперь пойдемте, — сказал он. — Солдаты затянут ремни и вынесут ваши чемоданы. Сейчас должен прибыть экипаж, который отвезет нас во дворец.
Он оказался прав: когда они с Бертиллой вышли из дверей, экипаж, запряженный парой лошадей, уже дожидался их.
Солдаты уложили поклажу на задок. Лорд Сэйр помог Бертилле подняться в экипаж, а сам уселся рядом. Едва лошади тронули, Тейдон взял Бертиллу за руку.
— Вы уже не боитесь? — спросил он.
— Теперь нет… когда вы здесь. Потом она спросила тихонько:
— Что… с тетей Агатой?
Он знал, что вопрос этот она держала в голове с самого его прихода, и был рад сказать ей чистую правду:
— Не имею представления. Она могла спрятаться в джунглях, даяки могли увести ее с собой, но солдатам ничего не удастся выяснить до утра.
— Я опасалась, что произойдет нечто подобное, — все так же негромко продолжала Бертилла. — Опасалась с той самой минуты, когда заметила даяка, наблюдавшего, как нещадно она избивает одну из женщин.
— Ваша тетя била женщину? — в полном изумлении спросил лорд Сэйр.
— Она постоянно избивала женщин, которые должны были помогать ей в обучении детей. Этих женщин прислали в миссию вместо того, чтобы заключить в тюрьму.
Лорд Сэйр не сказал ничего, но он понимал, с каким негодованием отнеслись даяки к тому, что ненавистная им миссионерка измывается над их соплеменницей, какое бы преступление эта последняя ни совершила.
Его пальцы крепче сжали руку Бертиллы.
— Пока что забудьте о происшедшем, Бертилла, — сказал он. — Мы поговорим об этом завтра.
Бертилла, совершенно как ребенок, повернулась к нему и уткнулась лицом ему в плечо.
— Я… думаю, что тетя Агата… мертва, — залепетала она. — Это очень плохо с моей стороны, но… я не чувствую себя несчастной из-за этого. Мне кажется, что она… была не в своем уме.
— Не думайте об этом сегодня, — повторил лорд Сэйр.
Чуть погодя они увидели впереди освещенные окна дворца Астана и вскоре уже ехали по аллеям отлично ухоженного парка.
Из коляски они вышли у парадного входа, и лорд Сэйр заметил, что Бертилла нервничает.
Но когда рани с приветливой улыбкой поцеловала ее, он понял, что девушка в хороших руках.
Бертилла лежала в шезлонге в саду и смотрела на бабочек, порхающих над цветами. Некоторые из бабочек были размером с небольшую птицу.
Крылья у них были покрыты зеленовато-синими чешуйками, яркими и сверкающими в солнечных лучах, словно перья в хвосте у павлина.
Бертилле казалось, что бабочки эти похожи на ее собственные мысли, такие прекрасные, что она не смела даже про себя назвать их.
Рани приказала слугам не будить девушку до позднего утра.
Одевшись, Бертилла спустилась вниз, и ей сказали, что шезлонг ждет ее в саду, а лорд Сэйр уехал вместе с раджой и повидается с нею позже.
Слуга принес ей прохладительные напитки, и Бертилла сидела в тени под деревом, усыпанным цветами.
Она любовалась орхидеями и другими цветами, распустившимися кругом в невероятном изобилии, и ей казалось, что она в раю.
Она и верила, и не верила в то, что лорд Сэйр в самом деле появился в ответ на ее молитвы и спас ее.
Прошлой ночью, когда она в свете луны заметила движение под деревьями вблизи миссии, ее охватил панический ужас. Движение это не было вызвано ветром.
В Сараваке не бывает сумерек, и тьма опускается на землю мгновенно, словно темное покрывало.
Правда, на небе сверкали звезды, а лупа заливала все своим сиянием, но от этого тени казались еще более мрачными.
Малейшее движение могло означать ужас!
Весь день тетка Бертиллы была еще более невыносимой, чем обычно, и осыпала женщин, а особенно даячку, крикливой бранью.
Бить она ее не била, быть может, поняв, что зашла чересчур далеко накануне.
Однако она угрожала ей и била других, била и детей, пока все вокруг не превратилось в сплошную какофонию громких криков боли и плача.
Бертилле все это казалось настолько кошмарным, что она несколько раз в течение дня убегала к себе в комнату, закрывала дверь и бросалась на постель.
Она зажимала уши руками, чтобы не слышать криков.
Тетка окликала ее, и Бертилла вынуждена была возвращаться, чтобы помогать с детьми, а потом, когда они ушли, убирать за ними и готовить скудную трапезу для себя и для тетки.
