— В чем дело, Уинслоу — с раздражением, сквозившим в каждом слове, спросил он и застегнул последнюю пуговицу на пальто. — Жена ждет меня дома.
Гарри изобразил на лице понимание.
— Я обнаружил несколько загадочных записей в бумагах, мистер Темплтон. Возможно, мистер Стил ошибся в подсчетах.
Саймон покачал головой и отмахнулся, как от незначительной мелочи.
— Все мы ошибаемся, Уинслоу. Не докучайте мне этим сейчас. Приходите завтра утром ко мне домой. Тогда и обсудим. — Банкир устремился к дожидающемуся на улице экипажу, и порыв холодного ветра не остудил щеки Гарри, вспыхнувшие от полученного афронта.
Давясь от ярости, он прошипел:
— Да, Саймон. Обсудим завтра вашего драгоценного зятя. И едва ли вам понравится то, что я расскажу. Ох, едва ли.
В камине пылал жаркий огонь, а в окно бился студеный осенний ветер. Стекла дребезжали от его скорбного завывания.
Кассандра потерла ладони, пытаясь их согреть.
— Не помню, чтобы так рано начинались холода, правда, Аманда? Я даже перешла на теплые платья. — В подтверждение она похлопала по голубой шерстяной юбке. — Этот скулящий ветер пробирает до самых костей. — Она поежилась и принялась растирать руки.
Аманда наполнила две фарфоровые чашки горячим чаем и протянула одну Кассандре.
— Быть может, погода заставит приятельниц твоей матушки воздержаться сегодня вечером от присутствия на заседании Дамского благотворительного общества. — В ее голосе слышалась надежда. — Я знаю, это немилосердно с моей стороны, но я ненавижу эти собрания. — А пуще всего она ненавидела, когда бессердечные матроны, которые всюду суют свой нос, начинали выспрашивать ее о брачных перспективах или их отсутствии.
— Очень сомневаюсь, хотя ничего бы так не хотела. Я надеялась провести приятный тихий вечер с Джейком. Но, чтобы избежать маминого собрания, они с папой отправились в клуб. Если бы мы могли поступить так же.
— Ты же знаешь, дам не допускают в мужские клубы. К тому же у твоей матери будет приступ, если мы не поддержим ее дело своим присутствием. Что там в этом месяце, кстати?
— Одежда для бездомных и обездоленных.
— Что ж, вероятно, это благое дело. Но сегодня вечером я нашла бы себе тысячу других занятий. — «Например, взялась бы отделывать свой роман», — подумала она.
— Последнее время ты часто подолгу сидишь у себя в комнате, Аманда. Что ты там делаешь? Я не хочу, чтобы ты думала, что, раз мы с Джейком женаты, ты для нас третий лишний.
Отвернувшись к окну, Аманда с необычайным интересом принялась рассматривать дубовую ветку, которая только что разломилась надвое, надеясь, что Кассандра не заметит, как она покраснела.
— Я… — она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы справиться с нервным заиканием. — Я вовсе не чувствую себя ущемленной. Ни о чем не волнуйся. Мне просто хотелось побыть одной, вот и все.
Сев рядом с кузиной на диван, Кассандра поставила чашку на стол и взяла Амандины руки в свои.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Аманда. Хочу, чтобы ты встретила замечательного мужчину и была так же счастлива, как я с Джейком.
— Ты его очень любишь, правда, Касси? Кассандре не нужно было отвечать, краска на ее щеках сказала все сама.
— В нем есть все, что я хотела найти в мужчине. Я так сильно его люблю, что иногда это меня даже пугает. Не могу представить, как я без него жила. Джейк — это главное в моей жизни.
— Тебе очень повезло.
— Я знаю. Сегодня утром он сказал мне, что решил остаться в Нью-Йорке навсегда. У меня просто гора с плеч свалилась. В конце концов, здесь ему все чужое. А для меня так было бы в Техасе. Но я бы поехала, захоти он этого. Вот как я его люблю.
Аманда не верила своим ушам. Непонятно почему, она всегда думала, что придет время, и Джейк настоит на том, чтобы они вернулись в Техас. Он часто жаловался, что город кишмя кишит людьми и дурно пахнет оттого, что на ограниченном пространстве сбилось столько народа. Она знала, что он томится по широким просторам Техаса, хотя он никогда в этом не признавался. По тому, как теплел его голос, когда он рассказывал о ясном голубом небе и бескрайних ненаселенных землях, о воле, с которой расстался, она понимала, что он тоскует. И знала наверняка: его дом там.
— А ты не думаешь, что он потерял здесь покой, Касси? Очень не хочется думать, что он может быть несчастлив.
— Тут просто лучше не придумаешь, — горячо сказала Кассандра. — Папа решил сделать Джейка вице-президентом банка. Он говорит, у Джейка просто чутье на цифры и за это время он успел доказать свою неоценимость. — Она стиснула руку кузины. — Я так им горжусь.
В голосе Аманды послышалась неуверенность.
— Но уверена ли ты, что этого хочет Джейк? Уверена ли, что вы с дядей Саймоном не вынудили его принять неверное решение? Кому как не тебе знать, до чего настойчив может быть твой отец, если вобьет себе что-нибудь в голову.
— Говорю тебе, Аманда, мы это уже обсудили. Джейк горит желанием остаться в Нью-Йорке. Завтра утром он первым делом пошлет телеграмму брату. Все устроилось. Лучше просто быть не может.
Если так, то почему Аманду не переставала сверлить мысль, что здесь что-то неладно?
Джейк хочет остаться в Нью-Йорке.
Кассандра хочет, чтобы Джейк остался в Нью-Йорке.
Тогда почему же Аманде кажется, что Джейк не останется в Нью-Йорке?
К черту ее интуицию? На этот раз она хотела бы ошибиться. Хотела бы попасть пальцем в небо.
— Вы лжете! Лжете и больше ничего! — Кассандра выкрикнула эти слова в лицо Гарри Уинслоу, ее трясло от самодовольного тона, с каким он порочил Джейка ложными обвинениями, от фальшивого сочувствия, которое не могло скрыть торжества, от того, как он стоял перед ней и ее отцом посреди библиотеки.
— Ну-ка успокойся, Кассандра, — велел Саймон, обнимая ее за плечи, хотя про себя выругал своего безмозглого вице-президента, так расстроившего его дочь. Скудоумный мерзавец наслаждался, черня Джейка. Хотя Гарри вовсю старался показать, как он сокрушается, Саймон не попался на его удочку.
— Ошибка в записях не означает кражу, Уинслоу. Вы сглупили, явившись сюда с этой ерундовой уликой. Чего уж там, даже я время от времени ошибаюсь. Надеюсь, вы не станете обвинять меня в растрате. К тому же Джейк имеет доступ к деньгам Кассандры. Зачем ему воровать?
— Горбатого могила исправит. Возможно, мошенничество у него в крови.
Кассандра ахнула от возмущения. Глубоко вздохнув, чтобы собраться с силами, Гарри умоляюще протянул руки:
— Я надеюсь, вы понимаете, мистер Темплтон… Кассандра, что я никогда не заговорил бы о растрате, если бы не имел оснований считать мистера Стила виновным.
