– Но при всех твоих честолюбивых замыслах, брат, оставь мечтания о женитьбе на королеве, – почти шепотом сказала Мэри. – Ты же знаешь, что это невозможно. У тебя есть Эми… да и Елизавета не согласится.
– Фаворит королевы – промежуточная ступень. – Роберт усмехнулся. – Бесполезная, если в дальнейшем ты не собираешься стать первым человеком в государстве. А твой титул может быть любым.
Отъезд Эми из дома Вудсов был столь же внезапным, как и ее появление у них. В середине марта она объявила хозяевам, что должна их покинуть.
– Как мне не хочется расставаться с вами, – с искренним сожалением говорила миссис Вудс. – А я-то надеялась, что вы пробудете у нас до мая.
Но Эми в мыслях была уже далеко. Ее переполняло счастье скорой встречи с Робертом.
– На будущий год снова приеду. Конечно, если смогу, – торопливо ответила она. – Но сэр Роберт велит мне ехать, чтобы встретиться с ним в Кэмберуэлле. Там живут моя двоюродная сестра Франсес Скотт и ее муж. Я должна незамедлительно ехать туда.
– Так вы отправляетесь в Кэмберуэлл?! – воскликнула миссис Вудс. – Это же южное предместье Лондона. Значит, сэр Роберт решил поселить вас в столице? Может, он представит вас ко двору и вы увидите королеву?
– Не знаю, – отвечала Эми, радуясь скорой встрече с мужем. – Наверное, он хочет купить нам в Лондоне дом, чтобы иметь возможность принимать друзей. Когда-то его семье принадлежал Сион. Возможно, королева вернет ему те владения.
Миссис Вудс всплеснула руками, затем поднесла их к щекам и заявила:
– Подумать только! Там же целый дворец! Эми, вы представляете, в какой фавор входит ваш муж? Скоро вы станете знатной дамой. Только ни в коем случае не забывайте нас. Когда окажетесь при дворе, пишите мне, рассказывайте обо всем.
– Обязательно! Я буду сообщать вам обо всем. Обещаю. Напишу, в какие наряды одевается королева, кто ее окружает. Постараюсь ничего не упустить.
– Возможно, Елизавета приблизит вас к себе и сделает фрейлиной, – сказала миссис Вудс, мысленно уже видя возвышение Эми. – Если не ошибаюсь, сестра сэра Роберта состоит в свите ее величества, так?
Эми решительно замотала головой и заявила:
– Нет, только не придворная жизнь! Я этого не вынесу. Роберт не может требовать от меня таких жертв. Мне и в Лондоне-то будет тяжело. Но если лето мы станем проводить во Флитчем-холле, я готова зимой жить в столице.
– Думаю, в конце концов лондонская жизнь вам понравится! – Миссис Вудс засмеялась. – Постойте, а как же быть с вашими нарядами? У вас есть все необходимое из одежды? Хотите, я одолжу вам что-нибудь из своих платьев? Правда, они чудовищно отстали от моды…
– Не беспокойтесь, миссис Вудс. Все необходимое я закажу в Лондоне, – ответила Эми, радость которой, как река после паводка, вошла в берега и потекла спокойно. – Мой господин всегда хотел, чтобы я красиво одевалась. Я знаю, вам нравится мой плащ для верховой езды. Жаль, что я не могу подарить его. Он понадобится мне в дороге. Но если в Лондоне я найду похожую ткань, то обязательно куплю отрез, пошлю вам и вы сошьете себе такой же.
– Вы меня очень обяжете, – растрогалась миссис Вудс.
Дружба с Эми представлялась ей ступенькой для входа в блистательный круг придворных.
– А я обязательно пришлю вам земляники, как только она поспеет.
В дверях показалась миссис Оддингселл, успевшая облачиться в дорожный костюм и натянуть капюшон, спасаясь от холодного утреннего воздуха.
– Дорогая, ты готова? – спросила она. – Лошади ждут.
– К чему такая спешка? – запричитала миссис Вудс.
Но Эми была уже возле двери.
– Дорогая миссис Вудс, я должна спешить. Мой господин ждет меня. Если я вдруг оставила у вас что-то из вещей, то пришлю за ними.
Миссис Вудс вышла с нею во двор, остановилась возле лошадей.
– Обязательно приезжайте снова. Может, в Лондоне свидимся. Весьма вероятно, что в вашем новом доме.
Конюх помог Эми забраться на лошадь и передал ей поводья.
– Спасибо вам за все, – сказала она миссис Вудс, улыбаясь на прощание. – Мне было так хорошо и весело у вас. Как только мы с моим господином обоснуемся в новом доме, я обязательно приглашу вас погостить.
Сесил составил очередной меморандум для Елизаветы. Все они были написаны его рукою и предназначались только для глаз королевы.
Дворец Уайтхолл
Марта двадцать четвертого дня
Соображения насчет Вашей продолжающейся переписки с Филиппом Испанским.
1. Филипп Испанский – ярый католик, который рассчитывает, что его жена будет исповедовать ту же веру. Если он сейчас говорит Вам что-то иное, то просто лжет.
2. Возможно, он и смог бы оказать нам помощь в борьбе с Францией на шотландской земле, однако это заставит нас воевать с французами на его условиях и за интересы Испании. Напоминаю Вам, что если бы не Филипп, то французы не решились бы атаковать Кале. Он не поможет нам вернуть этот город.
3. Решившись выйти замуж за него, Вы потеряли бы поддержку английских протестантов, которые ненавидят Филиппа.
4. Вы не обрели бы поддержки и английских католиков, которые тоже его ненавидят.
5. Филипп не может жениться на Вас без особого разрешения Папы Римского, поскольку уже был женат на Вашей сводной сестре.
Если же Вы признаете власть Папы Римского и его право вмешиваться в наши дела, то Вам придется согласиться с точкой зрения католической церкви, признать, что единственным законным браком Вашего отца был тот, что заключен с Екатериной Арагонской, Ваша мать – всего лишь его любовница, Вы – незаконная дочь.
В таком случае получается, что у Вас нет никаких прав на английский престол.
Почему же Филипп заинтересован в женитьбе на Вас?
6. Любой ребенок, рожденный Вами от Филиппа Испанского, воспитывался бы в католической вере.
7. Поскольку это Ваш ребенок, Вы собственными руками возвели бы на английский престол принца-католика.
8. Учитывая все вышесказанное, Вам никак нельзя выходить замуж за Филиппа Испанского. Лучше всего прямо заявить об этом и не затягивать дальнейшую переписку.
9. Если Вы не сделаете этого в самое ближайшее время, то один из самых могущественных монархов Европы будет считать себя полностью одураченным.
10. А это было бы совсем не в Вашу пользу.
– Поверьте, я искренне сожалею, что дала повод к возможному непониманию, – учтиво улыбаясь, говорила Елизавета испанскому послу графу де Фериа. – Я восхищаюсь вашим королем больше, чем в состоянии высказать словами. Но брак с ним… это невозможно.
