«Нет, – оборвал он свои размышления. – У нас нет будущего в любом случае».
Натаниэль свернул на Брод-стрит. Было уже поздно для визитов, но он все-таки решил идти.
У дома доктора Ваттса он остановился, раздумывая, что скажет Александре. Он не мог ей ничего обещать, но не мог и позволить исчезнуть из своей жизни.
В конце концов капитан пиратов решился постучать.
Дверь открыла экономка.
– Слава Богу, мистер Кент, – радостно воскликнула она.
За ее спиной появился доктор Ватте.
– Какое облегчение, мистер Кент. Мы так волнуемся.
– В чем дело? – Натаниэль повернулся к врачу.
– Точно не знаю...
– Где Александра... – Натаниэль оглянулся вокруг, но в доме явно больше никого не было.
– В этом-то вся и проблема, мой дорогой, – объяснил доктор Ватте. – Она ушла сегодня утром с одной корзинкой для пикника и списком ателье, которые хотела бы посетить. И не вернулась.
– Что?!
Доктор Ватте тяжело вздохнул.
– Ваша сестра очень упряма. Я твердил ей, что она еще недостаточно окрепла, а она настаивала, что с ней все в порядке. Она так хотела найти себе хорошую работу.
– Она собиралась вернуться через пару часов, – вмешалась Татти. – Но ее все нет и нет, и мы не знаем, что и думать.
– Она сшила себе платье – всего за один день, учтите, – сказал доктор. – Но второй отрез ткани все еще здесь...
– Александра хотела вернуться! – снова оборвала его Татти и заломила руки. – Она взяла очень мало еды.
В огромном полупустом помещении склада было очень холодно и к тому же сквозило. Порывы ветра вдували в разбитые окна струйки дождя, и капли падали на женщин, сидевших у стены.
Александра расположилась в полутемном углу. Она склонилась над шитьем, отчаянно стараясь, чтобы стежки были ровными. Хотя ее глаза не отрывались от ткани, все ее мысли были заняты доктором Ваттсом и миссис Таттл.
– О чем задумалась, подруга? – спросила соседка. Ее темные с проседью волосы были завязаны в небрежный узел на затылке. – Замерзла?
Ее пальцы почти не гнулись от холода, но Александра отрицательно качнула головой.
– Нет. Меня ждут, а я не успеваю доделать работу. – Она решительно воткнула иголку в шерстяную ткань ливреи.
– Тебе лучше остаться здесь на ночь. Улицы вдоль доков довольно опасны по вечерам, а если ты не закончишь работу в срок, тебя выгонят.
Александра кивнула. Она находилась далеко от дома доктора Ваттса, в самом центре лабиринта узких улочек Лондона и, честно говоря, опасалась блуждать по ним в темноте. Но она жалела, что не может сообщить о себе доброму врачу и его экономке, которые наверняка будут о ней беспокоиться.
Тихонько вздохнув, она попыталась сконцентрировать все внимание на работе. Захотелось есть. Татти дала ей с собой несколько кусков холодного мяса, но она съела их еще утром, когда только начала обходить швейные мастерские и ателье.
– Меня зовут Марайя, – представилась ее соседка. – Как ты сюда попала? Прости мою откровенность, но ты слишком отличаешься от нас.
Александра оглянулась на женщин с серыми изможденными лицами.
– В одной из мастерских мне сказали, что мистеру Гюнтеру всегда требуются швеи.
Марайя кивнула:
– Это правда. Ты впервые в Лондоне?
– Да.
– Э... Тогда понятно.
– Что понятно?
Взгляд Марайи метнулся к двери, там появился мистер Гюнтер – плотный коротышка с густыми бакенбардами.
– Мне нужно отдать заказ как можно быстрее! – рявкнул он. – Поторопитесь, леди.
Марайя пробормотала себе что-то под нос.
– Что? – переспросила Александра.
– Я ненавижу Гюнтера, – прошептала Марайя. – А Гулд ничем не лучше.
Гюнтера Александра уже встречала, когда нанималась на работу, а Гулдом, похоже, звали очень худого светловолосого мужчину, который стоял за спиной их хозяина.
– Хорошо ли мы работаем, леди? – Голос Гюнтера действовал на швей, словно удар бича.
Одна, явно самая смелая, нехотя ответила:
– Бесполезно подгонять дохлую лошадь.
– Если лошадь бежит не так быстро, как мне нравится, я беру другую, – буркнул Гюнтер в ответ. – Любая, кто уйдет домой не выполнив заказ, может сюда не возвращаться никогда.
Александра нахмурилась. Когда она нанималась на работу, то думала, что вернется ночевать к доктору Ваттсу, а работать начнет со следующего дня. Однако Гюнтер заставил ее приступить к работе немедленно, и сейчас она поняла, насколько это было опрометчиво с ее стороны. У нее сводило в желудке от голода, из теплых вещей на ней была только тонкая шаль, да и плечо побаливало.
Шли часы, и в кругу швей воцарилось угрюмое молчание. Даже Марайя затихла, чему Александра была только рада. Ей едва хватало сил, чтобы втыкать иголку, что уж тут говорить о пустой болтовне. Ее так и подмывало бросить работу и уйти, но останавливали воспоминания о том, как утром одна мастерская за другой отказывались от ее услуг. Что, если она не сможет найти другую работу?
Небо расколола вспышка молнии, за которой последовал удар грома. Порывом ветра задуло несколько свечей, и женщины, сидящие с краю, принялись жаловаться, что они промокли.
Остальные, бормоча ругательства, сдвинули столы еще дальше к стене и снова уселись за работу.
Время от времени одна или другая женщина укладывалась на пол и засыпала на пару часов. Александре страшно хотелось последовать их примеру, но она решила доказать себе, что может справиться с любой работой. Кроме того, шитье отвлекало ее от мыслей а человеке, который за последнее время стал для нее чуть ли не центром всей жизни, – о Натаниэле.
– Ты хоть что-нибудь ела сегодня? – спросила ее Ма-райя.
Александра покачала головой.
– Держи. – Холодные руки сунули ей кусок лепешки, и Александра тут же принялась за еду.
– Отдохни, – посоветовала Марайя.
– Не могу, я не успеваю.
– Послушай, я только что закончила свою работу и могу поработать за тебя, пока ты соснешь полчасика.
Удивленная добротой незнакомой женщины, Александра вопросительно заглянула ей в лицо.
– Но ведь ты можешь идти домой.
– Мне не трудно помочь тебе.
Найдя относительно сухое место, Александра легла на пол. Ее спина и руки сильно болели, в голове словно стучал молоток, а холодный цементный пол едва ли был подходящей постелью.
И все же, закрыв глаза, она сразу же провалилась в тяжелый сон.
Прошли, казалось, секунды, и вот ее за плечо трясет чья-то рука.
– Мне пора идти, – сказала Марайя. – Ты спала почти час. Извини, но я больше не могу задерживаться.
– Час! – воскликнула Александра, с трудом поднимаясь на ноги. – Ты позволила мне спать час? А сама все это время работала?
