— Даже после таких жарких объятий вы по-прежнему собираетесь меня бросить? — спросил он. Ему не хотелось об этом говорить, но он должен был понять, в чем дело. — Но почему? Это же просто нелепо: сначала вы целуете меня как одержимая, а потом прогоняете.
Плезанс попыталась разогнать в голове туман страсти и ответить более или менее внятно.
— Да, я прогоняю вас и прошу больше ко мне не приходить. А почему я это делаю, вас не касается, сэр.
— Вот как? Вы меня отвергаете.
— Да, а вы заставляете себя ждать, — огрызнулась она, начиная сердиться.
Тирлох вперил в нее долгий тяжелый взгляд.
— Хорошо, мисс, — наконец произнес он, — я больше не обременю вас своим присутствием.
Он резко отвернулся и зашагал прочь. Плезанс бессильно опустилась на скамью, еще чувствуя в собственном теле отголоски пылкого поцелуя и борясь с желанием окликнуть Тирлоха.
— Ну почему? — прошептала она. — Почему я должна идти на такие жертвы? Обижать его и мучиться самой? Ведь Летиции совсем нетрудно найти себе другого жениха.
Она понимала, что Петиция пожелала Тирлоха только потому, что он обошел ее своим вниманием. Ею руководил простой эгоизм, так с какой стати Плезанс должна отказываться от своей сокровенной мечты, потакая собственническим интересам сестры?
Подстегиваемая негодованием, Плезанс встала со скамьи и сделала шаг в сторону уходящего Тирлоха, но вдруг остановилась. Он был уже в дальнем конце сада, перед железными воротами, ведущими в передний внутренний дворик. Как только он прошел в ворота, к нему подскочила Летиция и взяла под руку. Плезанс тут же утратила желание бороться и медленно опустилась обратно на скамью. Слишком поздно забирать назад свои обидные слова, да и Летиция не даст ей такого шанса.
Внезапное появление Летиции Данстан застало Тирлоха врасплох. Когда чопорная блондинка подхватила его под локоть, его первым желанием было вырвать руку. Но он заметил, что на них смотрит Плезанс, и обернулся к Летиции с самой обворожительной улыбкой. Он хотел отплатить Плезанс той же монетой — задеть ее самолюбие. Слабый внутренний голос говорил ему, что отказ Плезанс нанес урон не только его самолюбию. Удар оказался гораздо сильнее, но он не позволял себе в этом признаться.
— А, мисс Летиция! Как приятно видеть хоть одно улыбающееся лицо!
— Ах вы бедняжка! — Она погладила его по руке. — Плезанс сказала мне о своем решении.
— Вот как?
Тирлоху не понравилось, что заносчивая родня Плезанс уже обсудила его унижение.
— Я пыталась отговорить ее от столь жестокого поступка, но она и слушать меня не стала. Пожалуйста, не подумайте, что это мои слова, и мне не хотелось бы обидеть вас еще больше, но… о Боже, даже не знаю, смогу ли я произнести это вслух!
Глядя на Летицию, Тирлох решил, что из нее получилась бы хорошая актриса. Он почувствовал в ее словах лицемерие, но любопытство пересилило здравый смысл. Если Летиция знает, почему Плезанс его прогнала, то пусть скажет. Едва ли истинная причина будет хуже тех догадок, которые роятся в его голове.
— Какой бы обидной ни была правда, мисс Летиция, — произнес он, — ее надо знать.
— Только, пожалуйста, не подумайте, будто я разделяю чувства моей сестры. Даже не понимаю, как ей такое пришло в голову! — Летиция вздохнула и покачала головой. — К несчастью, моя сестра грешит гордыней и тщеславием, мистер О'Дун. Короче, она вообразила, будто вы ее недостойны. Она считает вас тупым дикарем. Какая глупость! Сразу видно, что вы человек утонченный, который упорно стремится преодолеть недостатки своего происхождения. Больше я ничего не скажу, потому что не хочу вас огорчать.
— У вас доброе сердце, мисс Летиция.
К удивлению Тирлоха, эта жестокая речь, произнесенная сладким голоском, сильно его задела. Он заранее знал все, о чем говорила Летиция. Ему уже приходилось сталкиваться с подобным снобизмом и испытать на себе то глубокое предубеждение, с каким англичане относились к шотландцам. Однако он никак не ожидал, что Плезанс Данстан способна так его унизить. Он опасно доверился этой девушке и теперь злился и на себя, и на нее.
Взглянув на Плезанс, которая по-прежнему внимательно наблюдала за ним и Летицией, он холодно улыбнулся. Ей явно не нравилось, что он беседует с ее сестрой. Отлично! Летиция наверняка тоже считает его недостаточно благородным и респектабельным, однако мило улыбается и ведет себя весьма кокетливо. Почему бы не подыграть блондинке?
— Послушайте, мистер О'Дун, — Летиция взмахнула ресницами и коснулась кончиками пальцев его щеки, — мне очень стыдно за Плезанс, и я хотела бы немного загладить ее грубость, если вы, конечно, позволите. Пойдемте в гостиную, я угощу вас лимонадом.
— Звучит заманчиво.
Летиция повела Тирлоха в дом.
Плезанс медленно расцепила руки и уставилась на четыре маленьких полукруглых следа от ногтей, оставшихся на каждой ладони. Сердце ее болезненно ныло. Она чувствовала, что только что совершила самую большую ошибку в своей жизни. Хуже того, она понимала, что ей придется еще долго расплачиваться за эту ошибку.
— Я хочу, чтобы ты для меня кое-что украла.
Плезанс смотрела на свою белокурую сестру с изумлением, не в силах поверить тому, что та сказала.
Месяц назад, когда Летиция потребовала, чтобы сестра отдала ей Тирлоха О'Дуна, Плезанс решила, что ее родным больше не удастся ничем ее удивить. К несчастью, она ошибалась. А еще ей казалось, что она сделала для них больше чем достаточно. Однако Летиции хватило наглости вновь обратиться к ней с идиотской просьбой.
— Украсть? Я не ослышалась? Ты в самом деле хочешь, чтобы я для тебя что-то украла? — спросила она сестру.
— Да. — Летиция капризно надула губки. — Что ты на меня так уставилась? Как будто я прошу тебя оказать мне невесть какую услугу! Почему бы не согласиться?
— Ага, замечательно! Если меня поймают, то приговорят к виселице, позорному столбу, публичной порке иди каторжным работам!
Плезанс перестала мерить шагами свою маленькую, скудно обставленную спальню и сердито взглянула на младшую сестру.
— Я прекрасно знаю, какие наказания грозят за воровство, Плезанс. Не надо мне их перечислять, — проворчала Летиция.
— И все-таки просишь меня пойти на риск?
Плезанс нахмурилась, увидев, как ее пышнотелая сестра съежилась в кресле. Летиция всегда держалась прямо и горделиво — возможно, даже слишком горделиво, откровенно демонстрируя всем свои округлые формы, которые неизменно притягивали взгляды мужчин. Однако сейчас вид у нее был подавленный и слегка испуганный. Плезанс невольно пожалела сестру, хоть и чувствовала, что эта жалость может дорого ей стоить.
