— Так-то лучше. Маленькая испанская герцогиня владеет языком короля. Отлично, — Джек не смог сдержать улыбки.
— Естественно. Убирайся. Миранда скрипнула зубами и стала колотить кулачками в его грудь. Кожа его была гладкой и теплой. Он даже не пошевелился. Наоборот, устроился поудобней. Девушка все-таки попыталась освободиться, но вскоре, услышав его смешок, замерла, хотя по инерции еще упиралась руками в его грудь.
— Как мне ни нравятся твои объятия, должен заметить, что вряд ли ты так от меня избавишься.
— Ох, — с негодованием выдохнула Миранда. Она не помнила, чтобы когда-нибудь была так сердита, так переполнена бессильной яростью. Поведение этого пирата нельзя было объяснить ни с точки зрения науки, ни с точки зрения логики, если честно, то ни с какой точки зрения. И это ей совсем не нравилось.
А глаза у нее, оказывается, совсем не коричневые, а удивительно синие, темно-синие. Джек так и не понял, почему он вообще обратил внимание на это, разве что потому, что сначала ему так показалось. Они просто такие большие и темные. Она пристально смотрит на него, и во взгляде столько бессильного гнева, что он был искренне позабавлен. Она должна была бы быть напуганной. Он-то не хотел делать ей больно, но она этого не знала. У Джека была определенная репутация. Страх заставлял его жертвы сдаваться без боя. Ему это нравилось, так как вело к наименьшему кровопролитию. Но если бы капитаны кораблей позаимствовали бы у этой чертовки ее бойцовский дух, они сражались бы до последней капли крови. Он посмотрел на свои раны. Да, крови было бы больше.
— А знаешь ли ты, кто я такой, моя маленькая испанская герцогиня? — Пожалуй, стоит попугать девчонку.
— Я… не… испанская… герцогиня. — Миранда опять попыталась высвободиться, затем хрипло сказала: — И мне абсолютно наплевать, кто ты такой.
— Может статься, напрасно.
Она была такая мягкая и нежная, что Джек почувствовал прилив желания и понял, что, пожалуй, лучше и правда встать и убраться восвояси, тем более что де Сеговии здесь нет. Но дьявол шепнул ему, чтобы он побыл еще немного.
— У вас тут все в порядке, капитан?
Джек повернул голову и увидел в дверях Фина. Его пистолет был направлен на испанца, который медленно поднимался с полу, но глаза были прикованы к Джеку и женщине под ним.
— Простите, я не хотел ничему помешать. Думал, нужна помощь, — ухмылка Фина была такой широкой, что обнаружилось отсутствие во рту целых трех зубов, — я должен был сам догадаться, что здесь лишний.
Джек сердито сверкнул глазами в сторону своего рулевого и резко поднялся. Миранда встала сама, сделав вид, что не видит протянутой ей руки. Она сразу поспешила к старому гранду. Джек наблюдал, как она усаживает его в кресло, ласково гладит по щеке, поправляет парик. Затем она повернулась к пиратам с высоко поднятой головой и гордо сказала:
— Делайте то, за чем пришли, но делайте это быстро.
У Джека брови поднялись вверх от удивления. Она ему приказывает! Ему! У нее был такой вид, как будто она готова к худшему. Внезапно Джек представил себе, что мог бы схватить ее, перекинуть через плечо и унести на борт «Морского ястреба». Но он быстро прогнал это видение. Он может быть пиратом, но он не может насильно похищать женщин. Черт, да ему это и ни к чему. Кроме того, эта-то ему зачем? Одета она без всякого вкуса, прически нет, все что нужно, не очень-то круглое, вернее, не такое, чтобы возбуждать. Однако, похоже, они не могли оторвать друг от друга глаз.
— Что мы будем с ними делать, капитан?
— Что? — На лице Фина было такое выражение, которое ясно говорило Джеку, что его рулевой понимает его трудности, поэтому он снова, уже жестче повторил: — Что?
Фин не обиделся. Годы научили его, что капитан отходчив, гнев его быстро проходит, если только он не обращен против испанцев. Их Джек преследовал без устали и беспощадно.
— Капитан, я тут поговорил с капитаном этой посудины. Он поклялся, что это — единственный испанец у него на борту. — Фин ласково погладил дуло своего пистолета. — Почему-то я думаю, что он сказал правду. — Жестом он показал на дона Луиса. — Это же не тот?
— Нет, — Джек повернулся к двери, и Фин буквально рот открыл от удивления.
— Проклятье, капитан, что это с тобой? Ты весь исколот как рождественский гусь.
Посмотрев на руки, Джек хмыкнул, мотнув головой в сторону Миранды:
— Да эти двое решили подраться немного.
— Вот наказание, никогда не видел у тебя ничего, кроме царапин.
— У меня и сейчас царапины, — подчеркнул Джек, хотя руки сильно болели, он не хотел при женщине в этом признаваться.
— Как скажешь, капитан. Что ты хочешь, чтобы я сделал с этими испанцами?
— Ничего, — Джек как раз обернулся на вопрос Фина и увидел, как блеснули глаза женщины.
— Ничего? Совсем ничего?
— Ни с ними, ни с кораблем.
— Но, капитан…
— Мы уходим, мистер Шарп. Соберите людей. То, что капитан назвал его мистером Шарпом, показывало, что он говорит абсолютно серьезно. Но это не остановило Фина.
— Команде это совсем не понравится, капитан. Мы честно заработали это корыто. Тут есть чем поживиться, зуб даю. — Глаза Фина забегали по каюте. — Только посмотри на ящики. Может, там золото, бриллианты.
— Не смейте ничего трогать.
В мгновение ока Миранда оказалась у сундука и стала над ним с таким видом, будто готова была отдать за него жизнь.
На самом деле Джек уже хотел и уйти из каюты, и покинуть судно, невзирая на то, что скажет Фин или хоть вся команда целиком. Но глядя на то, как она закудахтала над своими коробами, он решил узнать, в чем дело, любопытство его разгорелось. Он сложил руки на груди и спросил:
—Что там?
Она задрала свой подбородок еще выше:
— Ничего, что бы вы могли понять.
Она не сказала «ничего ценного» или «ничего, что вам нужно», а именно «что бы вы могли понять». Женщина сошла с ума: так с ним разговаривать! Джеку опять явилось видение: он хватает ее, но на этот раз бросает за борт. Он отогнал эти мысли и заговорил. На этот раз каюта наполнилась раскатами его громового голоса:
— Я спросил, что в ящиках? Вот в этом? — Джек указал на ящик, который она закрывала своим телом.
Кровь отхлынула от ее лица, и Джек с трудом подавил довольную улыбку. Наконец-то он ее напугал. Однако дальнейшие слова заставили его нахмуриться.
— Это микроскоп Левенгука[3] .
На какое-то мгновение ему показалось, что она вновь перешла на испанский, но он быстро понял, что слово «это» он понял, а слово «микроскоп» показалось ему знакомым. Конечно, он не знал, что это. Обучать его чему бы то ни было никогда не входило в планы де Сеговии.
— Для изучения простейших существ, — добавила Миранда, как будто прочитав его мысли.
