– Скорей! – крикнула она.
И, словно подхваченные бурей, они взлетели к самой вершине.
– Теперь мы единое целое, – прошептала она, падая с высот блаженства в надежные объятия рыцаря.
– Я люблю тебя, Элис, – прошептал он. Она хотела ответить, но сон уже сморил ее.
Когда Элис проснулась, оказалось, что она лежит в постели одна. В комнате было холодно. Дома, в Рэнсфорде, слуги вставали рано и разжигали камин.
Сейчас ее дом здесь, и развести огонь придется самой.
Элис вылезла из-под смятых одеял и подбросила в очаг несколько сучьев. Затем разбила лед в миске с водой и умылась. Ополоснуть тело она не решилась из-за холода.
Она вышла в коридор и услыхала крадущиеся шаги в противоположном конце. Кто-то проскользнул в комнату, где хранились деньги! Ключ был только у Говейна, а этот человек точно не Говейн! Она распахнула дверь, и… костистая рука втянула ее внутрь. Элис не успела закричать, как ей зажали рот.
– Поймал-таки! Я следил за вами и вот теперь смогу отплатить Говейну, – услыхала она голос Ральфа. От его дыхания несло луком и прокисшем элем, а глаза злобно блестели. – Знаете, что бывает с теми, кто встает мне поперек пути?
– Отпустите меня!
Ральф зажал ей рот и потащил к двери. Выглянул наружу, ухмыльнулся и потащил ее дальше по коридору, но не к лестнице, ведущей вниз, в большую залу, а к той, что вела на крышу башни.
Что он собирается сделать? Элис явственно ощущала его ненависть. Она не на шутку испугалась и стала сопротивляться: ударила локтем в бок и лягнула. Ральф крякнул от боли и в ответ тоже лягнул ее, да так сильно, что у Элис онемела левая нога.
– Попробуйте только еще, и я тресну вас о стену!
У Элис закружилась голова, и она бессильно повисла у него на руках. Он втащил ее по лестнице наверх, и они оказались перед дверью, ведущей в верхнюю часть башни.
– Не вздумайте закричать! – Ральф больно обхватил шею Элис и, открыв дверь, вытолкнул ее на обнесенную зубчатой оградой крышу башни.
Дул холодный ветер, и шел снег.
– За что? – вырвалось у Элис.
– Пусть поплатится! – прокричал Ральф. – Он взял то, что принадлежало мне, а я беру то, что принадлежит ему… – Он посмотрел вниз.
– Вы хотите получить за меня выкуп? – Элис трясло от ужаса и холода.
– Да у него нет денег! Я хочу отомстить ему! – Ральф сплюнул вниз. – Хватит болтать. Я не собираюсь торчать здесь весь день. – С этими словами он схватил Элис, поднял и легко перебросил через заграждение.
Элис с криком заскользила по скату крыши. И вот она уже на самом краю и падает в никуда.
Она стукнулась о выступ под каким-то окном, ее развернуло, и она в отчаянии ухватилась за этот выступ. От резкого движения Элис чуть не вывихнула себе руку. Невзирая на боль, стиснув зубы, она вцепилась в подоконник другой рукой и посмотрела вниз. Под ней чернело ущелье.
– Говорю вам, что не знаю, где леди Элен, – твердил Гулливер. Лицо у него было в кровоподтеках, но не от пыток – он пострадал во время сражения за крепость.
– Она была здесь? – Говейн провел пальцем по острому лезвию ножа.
У Гулливера на лбу выступил пот.
– Да, была, вскоре после смерти лорда Уоррена. Так мне говорили, но, когда я стал смотрителем замка, ее уже здесь не было.
– Ранульф отправил ее в другое место?
– Не знаю.
У Говейна лопнуло терпение, и он приставил нож к горлу Гулливера.
– Я хочу знать, что Ранульф с ней сделал.
– Можете меня убить, но мне ничего не известно!
– Два года в тюрьме научили меня, как продлить смерть и заставить человека молить о ней. Хочешь это испытать?
Гулливер боялся даже сглотнуть, чтобы не пораниться об острый нож.
– Милорд, – Дарси дотронулся до его плеча, – появился Лысый. У него новости.
Коли Роб прискакал сюда из Истэма, вести, должно быть, плохие, решил Говейн. Лысый Роб ждал во дворе около конюшен. Новости действительно оказались плохими.
– Граф Винчестерский объявил вас вне закона.
– Кто он такой?
– Гарет Соммервиль является королевским судьей.
– Соммервиль? – У Говейна все сжалось внутри. Это имя он видел на обложке книги Элис.
– И еще вас обвиняют в убийстве леди Элис Соммервиль, дочери графа.
– Она дочь графа? – повторил потрясенный Говейн.
– И к тому же невеста Ранульфа.
Говейн потерял дар речи. Наверное, поэтому Элис не очень охотно согласилась на их скоропалительный брак.
– Она его невеста?
– Собиралась ею стать, – уточнил Лысый Роб.
– Это неважно… – Помолвка связывала людей так же, как и брак. Если не телом, то душой. Выходит, он спал с невестой брата! Но эта мысль не тешила ущемленную гордость Говейна – мечты его были разбиты.
– Где сейчас Ранульф? – безжизненным голосом спросил он.
– Двигается с войском, а с ним – сам лорд Гарет, несмотря на покалеченную ногу.
– Он знает, что мы взяли Малпас?
– Не думаю.
Если измена Бланш разбила Говейну сердце, то предательство Элис вырвало сердце у него из груди. Ему хотелось одного – спрятаться где-нибудь и побыть наедине со своим горем. Но он не мог себе этого позволить. Надо готовиться к встрече с Ранульфом. И Говейн постарался ничем не выдать волнения.
Он хлопнул Лысого Роба по плечу:
– Спасибо за то, что вовремя предупредил!
Пронзительный женский крик прорезал воздух, и все во дворе замерли.
Неужели Элис?.. Они побежали к заросшим бурым сорняком огородам за башней.
– Смотрите! Вон там, наверху!
Под окном верхнего этажа висела женщина, вцепившаяся в подоконник руками. Каштановые косы и просторная накидка развевались на ледяном ветру.
Элис!
Горькие мысли Говейна мгновенно исчезли, а их место занял страх.
– Боже милостивый! Как она туда забралась? – воскликнул Бертрам.
– Жан, Лэнг Гиб! Принесите одеяла, – приказал Говейн и спросил: – Это окно чьей комнаты?
– По-моему… Мей.
Говейн побледнел. Неужели Мей расправилась с Элис?
Но в этот момент ставни над головой Элис распахнулись, и в окно высунулась сама Мей. Говейн увидел ужас, отразившийся на ее лице. Затем Мей нагнулась к Элис.
– Что она делает? – закричал Бертрам. – Она ведь не сможет втащить Элис внутрь!
– Но она поддержит ее! – И Говейн кинулся через двор в башню, взлетел по лестнице и, весь взмыленный, наконец, очутился в комнате.
– Помогите, – еле слышно прохрипела Мей. Она наполовину высунулась из окна, зацепившись ногами за тяжелый сундук.
Говейн навис над Мей и схватил Элис за запястья. Господи, какая же она хрупкая!
Элис подняла голову, и он увидел ее огромные, полные ужаса глаза на бледном лице. Губы у нее были в крови.
– Не бойся, любимая! – Говейн изо всех сил старался говорить спокойно. – Я сейчас подниму тебя. Отпусти, Мей. Я сам справлюсь. – Он медленно втащил Элис в комнату и заключил в объятия.
