Феникс — мифологическая бессмертная птица: сгорая, возрождается из собственного пепла. Считается, что миф о Фениксе возник в Аравии и был перенят рядом других народов.
Плиний — имеется в виду Гай Плиний Секунд Старший (23/24–79), древнеримский государственный деятель, историк и писатель; среди его многочисленных работ сохранилась лишь «Естественная история» — монументальный труд энциклопедического характера в 37 книгах, представляющий собой свод научных знаний того времени. Плиний погиб, участвуя в спасательных работах во время извержения Везувия.
Геродот (ок. 484–425 до н. э.) — древнегреческий историк, автор знаменитой «Истории в девяти книгах», охватывающей весь исторический период Греции, включая мифологическую эпоху.
… бесценный талисман, называемый «веревкой повешенного». — Имеется в виду распространенное поверье, будто веревка, на которой повесили человека или на которой он сам повесился, приносит счастье и удачу.
… яд Митридата, Ганнибала, Локусты, Борджа, Медичи или маркизы де Бренвилье… — Митридат — имеется в виду Митридат VI Евпатор (132–63 гг. до н. э.), царь Понтийского государства, весьма расширивший его пределы; долго и успешно воевал и соперничал с Римом в районе Причерноморья; был умным и энергичным правителем, талантливым человеком во многих отношениях (согласно легенде, знал 22 языка), но в то же время жестоким деспотом; в конечном счете потерпел неудачу в войне с Римом и после того, как против него началось восстание во главе с его собственным сыном, покончил с собой. В данном случае речь идет о передаваемом древними историками предании, что Митридат, опасаясь, как бы его не отравили, долгие годы ежедневно принимал очень малыми порциями яд, чтобы приучить к его действию свой организм. И это ему удалось: когда он сам захотел уйти из жизни и принял большую порцию яда, тот не подействовал, и Митридату пришлось прибегнуть к мечу.
Ганнибал — см. примеч. к ч. 3, гл. XIX.
Локуста — см. примеч. к ч. 3, гл. VI.
Борджа (Борджиа) — испанский дворянский род, в XV в. переселившийся в Италию; дал двух пап и ряд видных фигур итальянской политической жизни. В данном случае имеются в виду Родриго Борджа (1431–1503), с 1492 г. папа под именем Александр VI, и его сын Чезаре Борджа (ок. 1475–1507), известные беспутным образом жизни; были энергичными, честолюбивыми и крайне беспринципными политиками. Мечтая о создании единого Итальянского государства под властью Чезаре Борджа, оба они в борьбе с соперниками и политическими противниками не брезгали никакими средствами, неоднократно прибегая к убийствам, в том числе и с помощью яда. Возможно также, что Дюма имеет в виду легенду, связывающую смерть Александра VI с отравлением. Согласно этой легенде, папа пригласил к себе на ужин нескольких кардиналов, желая от них избавиться (по другой версии — от одного кардинала, который был очень богат и оставлял церкви огромное наследство). Но служитель по ошибке подал специально приготовленное «угощение» таким образом, что его отравленная часть попала папе и его сыну Чезаре. В результате папа умер, а Чезаре долго болел. Эта легенда, имевшая очень широкое хождение (и упоминающаяся Дюма в романе «Граф Монте-Кристо») опровергается документами, касающимися болезни и смерти Александра VI.
Медичи — подразумевается, по всей вероятности, королева Франции Екатерина Медичи (1519–1589), жена Генриха II и мать королей Франциска II, Карла IX и Генриха III; пользовалась огромным влиянием на сыновей и во время их царствования обладала большой реальной властью (в период малолетства Карла IX была и официальной регентшей); принимала чрезвычайно большое участие в сложной политической борьбе того времени, связанной с многообразными дворцовыми и дипломатическими интригами, и заслужила репутацию женщины весьма умной и ловкой, но способной ради достижения своей цели на жестокость, коварство, пренебрежение нормами морали. (Современные историки считают, что дурная сторона этой репутации была несколько преувеличена.) Молва приписывала ей, среди прочего, и то, что против своих политических противников она не боялась прибегать к яду. (Этот мотив неоднократно обыгрывается в романах Дюма.)
Бренвилье, маркиза (урожденная Мари Мадлен Маргерит д’Обрэ; ок. 1630–1676) — героиня скандального процесса об отравлении: ее любовник, некий Сент-Круа, с ведома и при содействии маркизы с помощью купленных слуг отравил ее отца и двух братьев и, видимо, пытался отравить и некоторых других родственников. Это было сделано главным образом ради денег (маркиза вместе с мужем, с которым к тому времени она рассталась, промотала весьма значительное состояние и была заинтересована в скорейшем получении наследства), но отчасти и из мести, поскольку отец и братья порицали ее скандальную любовную связь, а отец даже добился заключения Сент-Круа на год в тюрьму. Сент-Круа умер до начала следствия (именно его посмертные бумаги дали толчок к возникновению подозрений), а маркиза Бренвилье была казнена. Ей посвящен одноименный очерк в сборнике Дюма «Знаменитые преступления».
Талейран — см. примеч. к ч. 1, гл. IX.
… «Умереть!» старика Горация, а также «Я!» Медеи. — Здесь речь идет о двух знаменитых фразах из трагедий П. Корнеля (см. примеч. к ч. 2, гл. LXXIX) «Гораций» (1640) и «Медея» (1635). Сюжет «Горация» — изложенная еще Титом Ливием и ставшая чрезвычайно популярной историческая легенда о том, как судьба Рима некогда решилась в единоборстве трех римских юношей, братьев Горациев, с тремя братьями Куриациями, выставленными соперничающим городом Альба Лонга. Когда отцу римских воинов, старому Горацию, сообщают, что двое его сыновей погибли в бою, а третьему пришлось спасаться бегством, суровый старец скорбит не о гибели двух сыновей, а о мнимой трусости третьего (вскоре выясняется, что его бегство было лишь военной хитростью) и грозится покарать его собственной рукой. На вопрос, что же мог тот сделать один против трех, старик отвечает: «Умереть!» (III, 6).
Сюжетом другой трагедии является история страшной мести Медеи, брошенной Ясоном (см. примеч. к ч. 1, гл. XXI и ч. 2, гл. LIII) ради новой любви. Медея не только губит соперницу и ее отца, но и убивает собственных детей от Ясона, оставив его безутешным и бездетным. В начале трагедии, когда наперсница Медеи Нерина спрашивает не собирающуюся смиряться Медею, на что же та рассчитывает, когда все от нее отвернулись, и кто же у нее остался, — Медея отвечает: «Я!» и повторяет: «Я — и этого достаточно» (I, 5). Это «Я!» Медеи вошло в поговорку как символ уверенности человека в своих силах перед лицом трудностей или опасностей. Часто упоминается или цитируется и «Умереть!» Горация (хотя иногда это делается в ироническом контексте).
