Грегор хмурился, читая письмо. У сестры Аланы был четкий почерк и ясный язык, но письмо это не отражало никаких чувств. Оно скорее походило на отчет управляющего имением, а не на письмо молодой женщины, приложившей руку к тому, чтобы злейший ее враг был повержен. К тому же она почти ничего не написала о своих чувствах к Лайаму, за которого вышла замуж. Грегор подозревал, что Кайра Мюррей что-то скрывала.
Бросив взгляд на Алану, Грегор убедился в том, что письмо сестры ее тоже насторожило и озадачило. Лайам, вне всяких сомнений, был тем самым мужчиной, которого она видела в своих снах. Большинство женщин готовы на все, только бы стать женой такого мужчины, как Лайам, но в письме Кайры не было победных ноток, даже радости не было, поэтому Грегор решил, что тут не обошлось без сердечных переживаний. И его очень интересовало, что думает по этому поводу Алана. Лайам был родственником Грегора, и от брака с Кайрой он многое выгадывал, – но почему же эта женщина вышла за него? Грегор чувствовал: тут что-то не так. И Алана, конечно, тоже это чувствовала.
Грегор вопросительно посмотрел на свою спутницу, но та молчала.
– Лайам Камерон – хороший человек, – снова заговорил брат Мэтью. – Он учился тут, в монастыре, готовился стать монахом, но у него не оказалось к этому настоящего призвания. – Взяв из рук Грегора письмо, Мэтью продолжал: – Поверь, он станет для Кайры хорошим мужем. Он добрый и преданный, и он стал хорошим лэрдом для людей Арджлина, И еще у Лайама есть смекалка и хватка, и он прекрасно понимает, что надо сделать для того, чтобы все в Арджлине жили мирно и счастливо. Тебе не стоит так переживать. – Мэтью взглянул на письмо, затем сунул его куда-то в складки одежды. – Наверное, она не сказала об этом в своем письме, и кое-что до сих пор заставляет ее беспокоиться, но Лайам скоро положит конец всем ее сомнениям.
Алана вздохнула, дожевывая кусочек яблока:
– Возможно. Но я теперь уже недалеко от нее и смогу быть рядом, если ей это потребуется.
– Да, верно. И еще я уверен, что она будет очень рада тебя увидеть, поскольку весть о твоем исчезновении уже разлетелась по округе.
– Ах вот как? Это потому Артан и Лукас дважды сюда приезжали, верно? Один раз из-за Кайры, второй – из-за меня. Они, выходит, натворили тут бед?
Брат Мэтью захихикал.
– Местная братия не отличается особой храбростью, а твои братья были в очень дурном настроении. Как сказал Артан, не успели они отдохнуть от погони за одной сестрой, как им пришлось пуститься в погоню за второй. – Мэтью улыбнулся в ответ на раздраженный вздох Аланы. – До них дошел слух, что ты пошла за ними следом, но, поскольку ты так и не объявилась, они заволновались и отправились искать тебя. Вот поэтому они заглянули сюда во второй раз. Удивительно, что ты с ними не встретилась где-то на пути.
– Только бы моим братьям не пришлось встретиться с Гоуэнами. Хотя не думаю, что Гоуэны схватили бы их в надежде получить выкуп. Видишь ли, кузен, я переживаю не за братьев, а за Гоуэнов, – добавила Алана, и они с Мэтью рассмеялись. – Что ж, по крайней мере, теперь я понимаю, почему нас так неприветливо здесь встретили.
– Братия не права, и я сказал им об этом. Ни Кайра, ни Лайам не накликали беду на наш монастырь. Если кто и виноват, то это та женщина и ее ревнивый муж. И еще брат Питер, который до сих пор утверждает, что Кайра его околдовала. Нет-нет, девочка, он ее не обидел. Лайам швырнул его на пол, всего лишь в наказание, но мои собратья-монахи придерживаются мнения, что во всех их грешных мыслях и поступках всегда виновата женщина. Что же до твоих братьев, так в нежелании видеть их в монастыре виноваты сами монахи, то есть не они, а их трусость. – Брат Мэтью неодобрительно покачал головой. – Твои братья никому не причинили вреда и ничего не сломали.
– Значит, они вели себя замечательно.
Мэтью снова засмеялся и кивнул:
– Да, замечательно. Если не считать того, что они до смерти запугали брата Питера, когда прибыли сюда во второй раз. Парень, которого отправила сюда его семья, решил последовать за Кайрой и остаться в Арджлине. Боюсь, он рассказал твоим братьям о том, что пытался сотворить с Кайрой брат Питер. Они ничего с братом Питером не сделали, хотя, по моему мнению, имели полное право проучить его как следует. Монашеское платье не для того дано, чтобы защищать мужчину от справедливого возмездия. Но Артан сказал, что не получит удовольствия, отлупив человека, который при одном виде кулака уже обгадился.
– Артан – настоящий кладезь премудрости, – пробормотала Алана.
Трапеза проходила за тихой беседой. Говорили же обо всем на свете; даже о том, что давно прошло, полезно было послушать – хотя бы для того, чтобы загодя знать о грозящих неприятностях. Ведь зная о том, что было, можно понять то, что происходит сейчас.
Наконец брат Мэтью поднялся из-за стола, явно давая понять, что ему пора возвращаться обратно в монастырь. Грегор тут же взял монаха под руку и вывел из домика, рассыпаясь в благодарностях за оказанное гостеприимство, за вкусную еду и сетуя на трудности, с которыми неизбежно сталкивается путешественник. Алана же была только рада тому, что ее спутник решил пообщаться с братом Мэтью – ему удавалось сразу же находить ответы на все те непростые вопросы, которые задавал монах.
Грегор отвел брата Мэтью от домика и, глядя ему прямо в глаза, заявил:
– Что бы ты ни сказал, меня не переубедить. И ее – тоже. Мы будем ночевать вместе.
– Но она – девушка из знатной семьи, – пробормотал монах.
– Да, я понимаю. Понимаю и то, что она из тех, на которых женятся. Но это мы сами будем решать. Она ведь не ребенок, убежавший от няньки…
– И тем не менее она невинна.
Грегор решил, что не стоит разубеждать монаха в этом вопросе. К тому же он подозревал, что монах имеет в виду невинность не в библейском смысле. Если так, то Мэтью был прав. Алана не из тех, чье тело используют только для удовлетворения похоти. Следовательно, брат Мэтью, будучи сородичем Аланы, имел полное право призвать Грегора к ответу. Вероятно, самая правильная тактика в этой ситуации – говорить все, как есть. К тому же Грегор все больше склонялся к мысли, что будет последним дураком, если не вцепится в Алану зубами и когтями, – именно об этом он и сообщил брату Мэтью. Он рассказал также об осложнении по имени Мейвис.
– Да, понимаю. – Брат Мэтью нахмурился. – А вы абсолютно уверены в том, что не помолвлены с этой женщиной официально?
– Абсолютно уверен. Никаких клятв не произносилось, никакие бумаги не подписывались, и я даже ни о чем ее не спрашивал. Да, конечно, было ясно, что я явился туда с целью сделать ее своей женой, и поэтому я чувствую, что обязан объяснить ей, почему этого не произойдет.
