в которую Смоленская губерния, конечно, не входила. Но учительница видела, кто он такой, поскольку неоднократно сталкивалась с представителями этой национальности и уважала их. Она и решила немного его подловить, захотела обратиться к нему с приветствием на идише, который немного знала от бабушки ученика, как раз научившей готовить «рыбу фиш», но подумав, не стала этого делать, решив, какой интерес вызовет барыня, не просто знающая данный язык. но и умеющая на нем говорить.
Поэтому она подумала лишний раз не подставляться и общалась по-русски, лишь, пристально глядя ему в глаза, показала слитки серебра, из которых хотела сделать монеты. Яков Ильич объяснил, что сделать это можно, причем не только продать серебро и сделать монеты, но и заложить его с правом выкупа в ломбардах, как делают и в будущем. Так что договорились, что на обратной дороге еще раз она зайдет к ним и заберет деньги, чтобы не «светить» их сейчас. Наталья немного рисковала, доверившись ему, поэтому взяла расписку в получении средств, решив хотя бы немного подстраховаться. Но несмотря на расписку, она переживала об их сохранности, но мысль о том, что один нечестный поступок – и репутация ювелира будет потеряна навсегда, немного ее успокоила.
Сдала он там и комплект из кольца, подвески и сережек, сделанные из искусственного рубина, которые Наталья купила в будущем. Камни комплекта отличались от натуральных своей огранкой, которую ювелир оценил как «англицкую», на что она только пожала плечами – пусть так и будет, поскольку единственное их отличие от нынешних изделий было в том, что они были не натуральными, а сделанными в специальных условиях.
Наталья объяснила, что нашла их в доме случайно, остались они от мужа, который выиграл их когда-то у проезжего шулера в карты, а уж как они к тому попали – бог весть! Беспокоилась он только об одном – как бы не поползли слухи, что «барыня настолько обнищала, что драгоценности закладывает». Но, оказывается, многие дамы так делали в преддверии больших расходов, например, на бал, покупку нарядов, закладывая, а потом выкупая свои вещи. Да это и не в интересах хозяина – к слишком болтливому ювелиру никто и не придет. Принял он вещи без вопросов, оценил достаточно в неплохую сумму, а учительница заранее посмотрела, сколько стоят подобные изделия, и пообещал рассчитаться также на обратной дороге. Пока шло все по плану, Наталья поняла, что такие камни, вместе с жемчугом, также могут быть неплохим источником поступления средств, надо только продавать их там, где ее не знают – в Смоленске или Москве, если она туда доберется.
Глава 23
Бал, бал, бал!!!
Поскольку бал по обычаю того времени начинался вечером, надо было где-то остановиться, чтобы к нему приготовиться. Здесь невольно помогла Маша, возок с которой Наталья увидела около одного из домов. Память Натали подсказала, что здесь в Дорогобуже живет семья знакомых, к которым она и ехала в гости в момент попадания Натальи в этот мир. Машенька терпеливо ждала ее, погруженная в книгу, и почти не заметила ее короткого отсутствия.
Кстати, взаимный краткий перенос показал, что барыня отлично адаптировалась к миру Натальи, чай был выпит, угощение подъедено, а в фильме как раз показывали сцену первого бала Наташи Ростовой. Обновив угощение, подогрев чай, успокоенная Наталья ушла в прошлое, а барыня – вновь вернулась к захватывающему действию.
Женщины зашли в дом и сразу попали в объятья знакомых. Семья состояла из хозяина дома – Алексея Сергеевича, который служил в суде и был капитаном-исправником с девятым чином, его жены Веры Дмитриевны, которую все звали просто Верочкой, обаятельной хохотушки-пышечки, и их дочки Анечки, Аннет, подружки Маши, которая сразу увела ее к себе «поболтать».
Их прекрасно приняли, накормили, расспросили и осмотрели. Наталья вручила им купленные апельсины и другие покупки, которые были с благодарностью приняты.
Оказалось, что они в прямом смысле слова попали «с корабля на бал» – перед большим балом у предводителя дворянства, родственники наших знакомых решили дать небольшой бал-репетицию, скорее, домашний прием, чтобы посмотреть, как держатся девушки, как выглядят, чтобы не было накладок на главном «смотре» перед основной публикой. Для Маши этот бал был не первым, она была уже представлена и на нашем приеме, и выезжала на такие небольшие семейные балы ранее. Это для Натальи все было новым и интересным.
Там все было скромно, по-домашнему, и наряды, которые продемонстрировали, были признаны достаточно и модными, и в то же время соответствующими общему «тренду», как мы бы сказали, все было признано нормальным.
Вечером Наталья засиделась с Верочкой за чаем и дружеской беседой. Ей было важно узнать все о предводителе дворянства – Александре Васильевиче Вакселе и его семье. Оказалось, что она обратилась по адресу – Верочка знала всё и обо всех и была рада немного просветить «провинциальную подругу», и говорила, говорила, говорила!!!
Наталье оставалось только поддакивать, кивать и все запоминать. Вот рассказ-монолог Веры, лишь изредка прерываемый репликами Натальи.
– После праздника хотели мы с Алексеем Сергеевичем в Москву съездить, Анечку вывезти в Благородное собрание. Там возможностей сделать хорошую партию поболее будет. У нас в уезде богатых женихов-то немного отыщется.
Верочка налила себе и подруге чаю и отхлебнула глоточек. Услышав про Благородное собрание и Москву, в памяти учительницы мелькнуло что-то знакомое:
Ее привозят и в Собранье.
Там теснота, волненье, жар,
Музыки грохот, свеч блистанье,
Мельканье, вихорь быстрых пар.
И далее:
А глаз меж тем с нее не сводит
Какой-то важный генерал.
Друг другу тетушки мигнули
И локтем Таню враз толкнули…
Ну, точно! Именно в московское Благородное собрание Александр Сергеевич Пушкин «вывозит» свою героиню Татьяну Ларину, там ее и замечает будущий муж – «важный генерал». Надо взять на заметку рассказ Верочки, может, и Машеньку придется везти на эту «ярмарку невест» в поисках достойного жениха.
– И Елизавета Николаевна, подруга моя, желала об этом для дочки своей, – продолжала Верочка.
– Ты же помнишь Лизоньку, успокой Господь ее душу? Так она мечтала, что мы наших девочек, она Катеньку, а я Анечку, вместе вывезем в Москву… А не случилось. Умерла Лиза, когда Катюше и семи лет не исполнилось. Такой же сироткой росла, как твоя Машенька. Уж прости, душенька, что напомнила!
– Ничего страшного, рассказывай, – сказала Наталья, делая тоже глоток чая из красивой чашечки.
А Верочка продолжала:
– Только Машеньку ты как родную
