Она вернулась с небольшой баночкой, села перед ним на колени и занялась его рукой. Аккуратно перевязав ладонь полосками льняной ткани. Кайра подняла голову, но, встретив его взгляд, опустила глаза.
— Я сожалею, — тихо произнесла она.
— Конечно. Ведь ты не хотела меня убивать.
— Я никогда…
— Так хотела или нет? С тех пор как я захватил Шокейн, я никогда не знаю, что у тебя на уме. — Кайрa сидела потупившись. Тогда он заставил ее поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Я настолько груб и отвратителен?
Она судорожно сглотнула. В изумрудных глазах сверкнул огонь.
— Нет, идиот, ты не отвратителен!
— Идиот? — Его голос был опасно приятным.
— Нет, ты не настолько отвратителен.
— Я бы не стал ничего требовать за меч твоего отца. Я знал его и восхищался им.
— Ты вынудил меня заключить сделку.
— Я тебя не принуждал, если помнишь. Только позволил торговаться.
— Боже праведный! Значит… — начала Кайра, выходя из себя.
— Моя рука по-прежнему болит, миледи! — быстро перебил ее Аррен.
— Мазь хорошая, клянусь, — возразила она.
— Верю, и, значит, я правда дурак.
— Я пыталась облегчить твое состояние.
— Могла бы получше расстараться. — Он подошел к кровати, откинул здоровой рукой одеяло и лег.
— Ты же сказал, что не заключал никакой сделки!
— Да, не заключал.
— А теперь…
— Ты пыталась меня убить.
— Клянусь, у меня и в мыслях этого не было.
— Почему нет?
— Потому что.., я…
— Это вполне естественно. Я захватил Шокейн, погубил тебя из-за твоего драгоценного жениха, который рыщет по окрестностям, убивая старых воинов. Я испортил тебе жизнь.
— Да! — отозвалась Кайра с удивившей его горячностью.
— Тогда…
— Я не хотела убивать. Вспомните, сэр, у меня была такая возможность, но я проявила милосердие.
— Я успел тебя обезоружить.
— Потому что я колебалась.
— Пожалуй. Итак, мы вернулись к тому, с чего начали.
Ты пыталась меня убить, но я тебе не позволил. Миледи, я ужасно зол, рука действительно болит, но выбор по-прежнему за вами.
— Какой выбор?
— Шкура все еще лежит у камина.
— И ты позволишь мне спать рядом? Вдруг у меня припрятано другое оружие?
— Тогда придется тебя связать и подвесить на стене.
Кайра опустила голову, пряча улыбку.
— Я не собиралась…
— Миледи, вы приставили мне к горлу меч и знаете, как им пользоваться.
Она кивнула.
Потом медленно, нагая и грациозная, пошла к нему.
Остановившись у постели, на секунду заколебалась, потом нырнула под одеяло и перелезла через него на середину, где спала прежде.
Она пришла, этого достаточно.
Аррен тут же схватил ее в объятия и нашел губы. Чресла будто опалило, желание едва не согнуло его пополам. Он жадно целовал ее, а рука скользила по округлостям и изгибам ее тела.
Она пылко откликнулась на его страстный поцелуй, всхлипнула, когда он втянул в рот сосок, и затрепетала, когда он раздвинул ей бедра. Но Аррен утолял свой голод, покрывая бесчисленными поцелуями гладкий живот и бедра, упиваясь влагой между ними, потом снова вернулся к губам. Кайра гладила его плечи, руки, спину, не оставляя без внимания ни дюйма. А когда ее пальцы обхватили чресла, Аррена словно пронзили огненные стрелы.
Он поймал ее руки и, охваченный неистовым желанием, погрузился в ждущее его лоно, забыв обо всем на свете. Она двигалась вместе с ним, ему навстречу, изгибалась, встречая, снова отступала. Ее вид, стоны, запах усиливали его желание. Наконец он услышал короткий всхлип, ощутил содрогание ее тела, и его захлестнула жаркая волна.
Хотя все кончилось, он не желал выпускать ее из объятий. Господи, что она с ним делает, при всей своей неопытности и даже не прилагая к этому усилий…
Аррен закрыл глаза, вдыхая запах ее волос, думая о женщине, которую прижимал к себе, о старом друге, гордом Макдональдс, о его страшной кончине, о грядущих битвах за свободу Шотландии.
— Неужели придется связывать вас, миледи? — тихо спросил он. — Меч, кинжал, снова меч. Чего мне ждать в следующий раз?
Ее голова лежала у него на груди, спутанные волосы щекотали его тело, рука покоилась на его животе.
— Тебе нечего опасаться, клянусь. — Она подняла голову и посмотрела на него. — Я сложила оружие. В обмен на меч отца!
Не может не торговаться. Впрочем, в ее голосе была искренняя мольба.
— Сложила оружие? Разве я не отобрал его? Или ты отдала свой меч добровольно?
Кайра не отвечала.
Аррен решил не настаивать.
Гордыня — величайший грех, как сказал отец Корриган.
Но если это и грех, то он не чужд и ему самому.
— Пожалуйста, не связывай меня.
— Не беспокойтесь, миледи, я не собираюсь подвешивать вас на стене.
— Знаю, но.., и здесь.., не надо. Пожалуйста.
— Ты пыталась убить меня.
— Да не собиралась я тебя убивать!
— И выпотрошить.
— Нет!
— Кастрировать!
— Уж это точно не входило в мои намерения! — вспыхнула Кайра.
— У меня сложилось другое впечатление.
— Я хотела показать тебе…
— Силу. О да, в попытках освободиться от меня.
Кайра молчала.
С минуту Аррен смотрел на нее.
— Неужели ты так хочешь свободы?
— А ты бы не хотел? — парировала она.
Он покачал головой:
— Мы в разном положении, миледи. Ты здесь живешь, а я как пришел, так и уйду.
— Когда, сэр? Назовите день, когда вы оставите замок.
Не на время, а насовсем. — Голос звучал холодно, изумрудные глаза потемнели.
— Ты же знаешь, что я не могу назвать день! — нетерпеливо ответил Аррен.
— Чему же вы тогда удивляетесь, сэр? — прошептала Кайра. — По-твоему, я должна спокойно ждать, очаровательная и любезная, пока ты решишь, что забрал у меня все и пора идти дальше?
— Такова жизнь, — устало произнес Аррен, коснувшись ее щеки. — Ты получишь свободу. Большего я не могу тебе дать. Вы ее получите, миледи. В свое время.
— Да, я ее получу, — согласилась Кайра.
Но не признав свое поражение. А пока…
Аррен снова прижал ее голову к своей груди.
И оба заснули.
Уильям Уоллес был настоящим великаном.
Плотный, со стальными мускулами, несгибаемым духом и железной волей.
Эндрю де Морей хотя и уступал ему в габаритах, казался не менее сильным, а то, что он делал, возможно, придавало ему больший вес, его имя было известно повсюду. Обладая властью и богатством, он многое поставил на карту и многим рисковал, чтобы освободить Шотландию от ига англичан.
Несмотря на сокрушительное поражение при Ирвине, успехи де Морея и Уоллеса, а также людей, подобных Аррену, которые захватывали английские крепости, были настолько значительными, что шотландские бароны, дрожавшие перед могуществом англичан, собирались рискнуть последним в надежде получить неизмеримо больше.
