– Oui, monsieur, – сказала Изабель и, подойдя к Арабелле, протянула руки, чтобы взять у нее ребенка.
– Простите, но кто вы, собственно говоря, такая? – спросила Арабелла, отказываясь отдавать ей Пруденс.
Изабель растерянно посмотрела на Чарльза.
– Но я ведь ваша новая нянечка, naturellement!
– Новая нянечка? Но я вас не нанимала! – заявила Арабелла.
– Конечно, собеседование со мной проводил месье Чарльз, – пояснила девушка.
– А, так вот оно что? Он сам? – удивилась Арабелла, бросив на мужа выразительный взгляд.
– Да, перед тем как мы уехали на континент… Арабелла, дорогая, отдай ребенка мадемуазель, и пусть она отнесет ее в детскую, – сказал Чарльз.
Арабелла неохотно отдала дочь Изабель, и та вышла с ней из комнаты.
– Чарльз, я сама хотела провести собеседование с нашей няней.
– Ну, я просто не хотел тревожить тебя.
– Я не желаю у себя нянечки-иностранки! Я хочу, чтобы это была англичанка или ирландка!
– Доверься мне в этом, моя дорогая, – сказал он, изучая дорогой виски в графинах и наливая себе в стакан.
Глядя на него с гневом и обидой, она ясно отдавала себе отчет, что как раз ему на всем белом свете она может доверять меньше всего.
22
– Пришло еще одно письмо от Гвинет, – сказал Чарльз, когда они завтракали в столовой. – Она хочет приехать, чтобы посмотреть на свою маленькую племянницу.
Прошло уже несколько недель после их возвращения в Лондон, но они по-прежнему затаились у себя дома и никуда не выходили. Они хотели выждать еще некоторое время, чтобы те, кто увидит Пруденс, не догадались, что это не новорожденный младенец.
– Ох, Чарльз, уговори ее отложить свой визит еще немного, – сказала Арабелла, содрогаясь при одной мысли о встрече с Гвинет.
– Боюсь, что она настаивает. Она приедет в Лондон из Бэттингтон-холла на следующей неделе.
– Она остановится не у нас? – насторожилась Арабелла.
– Нет, у герцога есть здесь вилла неподалеку. Разве ты не знала?
– Я не хочу видеться с ней, Чарльз.
– Почему? Думаю, что пришло нам время перестать запираться от людей.
– Но что Гвинет должна думать обо мне? То я встречаюсь с Гаррисоном, а в следующий момент уже выхожу замуж за тебя, – сказала Арабелла.
– Я уверен, что она думала бы о тебе гораздо хуже, если бы узнала всю правду! – усмехнувшись, хмыкнул Чарльз, засовывая письмо обратно в конверт.
– И о тебе тоже! – огрызнулась Арабелла.
– Как бы там ни было, но теперь нам необходимо возвращаться к жизни… Мне становится скучно.
Чарльз раскрыл свои карты и выложил их на зеленое сукно.
– Поверить не могу! – воскликнул Том Хэмли. – Ты снова выиграл!
Остальные четверо мужчин, сидевших за карточным столом, лишь со сдержанным восхищением качали головами.
– Ну что я могу тут сказать? – рассмеялся Чарльз. – Госпожа Удача снова благосклонна ко мне! Еще круг?
– Нет! – воскликнул Том. – Я уже больше не в состоянии.
Они сидели в отделанной деревянными панелями комнате в доме у Тома Хэмли. Том был старинным другом Чарльза – они вместе учились в университете. Остальные присутствующие за столом – все заядлые картежники – также были друзьями Чарльза по школе и университету. Проворно появившийся дворецкий быстро налил всем коньяк в круглые бокалы тонкого стекла.
– Думаю, действительно пора уже расходиться… Так что, в следующую пятницу в то же время? – спросил Чарльз, выбирая сигару из деревянного ящичка, поданного лакеем.
– Чтобы ты обобрал нас снова? – насмешливо бросил Том.
Чарльз откинулся на спинку стула и закурил.
– Я уверен, что удача повернется лицом и к тебе.
– Но для этого она вначале должна изменить тебе!
Чарльз радостно огляделся по сторонам. Ему так не хватало этого в Ирландии – дружеской мужской компании, этой атмосферы.
– А скажи-ка нам, Армстронг, когда ты наконец познакомишь нас со своей женой? – спросил еще один его друг, Майкл Дарнтон.
– Ну, вы же знаете, она сейчас очень занята с ребенком, – ответил Чарльз.
– Кажется, моя мать встречала ее как-то на неделе в Риджент-парке, – сказал Том. – В конце концов они разговорились у озера, у причала для катания на лодках. Она еще была с вашей французской нянечкой и младенцем.
– Да, они каждое утро ходят на прогулку в парк, если погода позволяет.
– Мама сказала, что она очень красивая и приятная женщина, – продолжал Том.
– Ну, тогда это определенно была она! – рассмеялся Чарльз.
За дружеской беседой они продолжали пить коньяк – вечер шел своим чередом.
– Чего нам не хватает в этой карточной игре, так это чего-то нового, свежей крови. Человека, который играет хорошо, но при этом имеет много денег, которые не боится проиграть, – сказал Чарльз.
– А как насчет твоего нового зятя, герцога Бэттингтонского? – предложил Том.
– Ты смеешься, что ли? Его высочество слишком чувствительная и стоическая натура, чтобы дать себя вовлечь в азартную игру. И к тому же он слишком занят стадом племенных породистых телок в своем поместье.
– Ну, тогда у него должен быть широкий круг зажиточных друзей, которых ты мог бы обыграть? – не унимался Том.
Чарльз задумчиво затянулся своей сигарой.
– На этой неделе ко мне приезжает Гвинет. Я прощупаю почву… Конечно, нам нужно быть очень осторожными… Баккара ведь у нас вне закона, джентльмены.
Пока дворецкий вел Гвинет за собой через холл и вверх по лестнице, она восторгалась декором дома на Хановер-Тэррас.
– Герцогиня Бэттингтонская, – торжественно объявил дворецкий, открывая перед ней двери в гостиную. Она вошла.
– Герцогиня! – воскликнул Чарльз, выходя ей навстречу и сердечно обнимая сестру.
– Чарльз, прекрасно выглядишь! – сказала Гвинет. – Климат на Ривьере тебе определенно подходит.
– О, это правда! – ответил он.
Затем она заметила Арабеллу, которая сидела на диване; рядом с ней стояла маленькая кроватка с ребенком.
– Здравствуй, Гвинет, – сказала Арабелла, не сумев совладать со своим голосом, который нервно дрогнул.
Гвинет подошла к ней, нагнулась и поцеловала ее в щеку.
– Я рада снова увидеться с тобой, Арабелла.
Арабелла благодарно кивнула ей и улыбнулась.
– А это, должно быть, малышка Пруденс, – сказала Гвинет, переключая все свое внимание на детскую кроватку. Она протянула руки и аккуратно взяла ребенка.
Чарльз подошел и стал рядом с ней.
– Ну как? – спросил он.
– Какое очаровательное дитя! – прошептала Гвинет.
На самом деле она была удивлена. Ребенок не был похож ни на Чарльза, ни на Арабеллу. «Внешность у девочки совершенно банальная, – подумала Гвинет, – в отличие от ее весьма привлекательных родителей».
