По спине Розы пробежал холодок, и она спросила себя: «Почему он смеется?» Может, потому, что превратил ее в еще одну похотливую женщину, неспособную устоять перед ним? И наверное, тем самым он лишний раз убедился в том, что совершенно неотразим! Да, судя по всему, так и есть.
Но он ошибся! Она вовсе не такая!
И тут Роза вдруг почувствовала, что ее охватила ужасная усталость. И теперь она была уверена, что сумеет заснуть.
— Отпустите меня, — проговорила она срывающимся голосом и попыталась оттолкнуть от себя Гуннара.
Очевидно, почувствовав перемену в ее настроении, он внимательно посмотрел ей в глаза, словно пытался прочитать ее мысли.
— Я не сделал вам больно? — спросил он неожиданно, и Роза поняла, что это действительно его тревожит.
Она отрицательно покачала головой и отвела глаза; теперь к чувствам, бушевавшим у нее в груди, прибавилось еще и смущение.
— Значит, я доставил вам удовольствие? — допытывался Гуннар.
Роза заставила себя снова на него взглянуть. И ей вдруг показалось, что он тоже смущен. «Как странно, — подумала она. — Ведь он всегда был так уверен в себе…»
Сделав глубокий вдох, Роза пробормотала:
— Да, доставили.
На губах викинга тотчас же заиграла ослепительная улыбка. Он так чудесно улыбался, что Розе даже захотелось протянуть руку и прикоснуться к его губам. Но она вовремя поняла, что если сделает это, то Гуннар последует за ней в ее спальню.
А готова ли она к тому, что произойдет после этого?
Роза долго колебалась, не зная, как ответить на такой вопрос. Но в конце концов сомнения взяли верх над чувствами. Да, он красив, и она только что получила в его объятиях ни с чем не сравнимое удовольствие. Однако сейчас ей следовало взять себя в руки, следовало наконец образумиться.
— Вы ведь понимаете, что это — всего лишь вожделение, — продолжала Роза. — Однако вожделение таит в себе опасность.
Гуннар чувствовал, что ответ будет именно таким. Его лицо вновь обрело обычное бесстрастное выражение; теперь он снова был все тем же предводителем наемников.
— Идите к себе, — сказал он с улыбкой. — А я останусь здесь и буду охранять вас, как и обещал.
Роза облизала внезапно пересохшие губы. Она вдруг поняла, что ее по-прежнему влечет к Гуннару Олафсону. Да, она желала его. Но ведь и он хотел того же… Однако предоставил ей возможность сказать «да» или «нет». И в этом заключалась настоящая сила Гуннара Олафсона.
Запахнув на груди халат, Роза развернулась и поспешила к себе в спальню, чтобы забыться глубоким сном без сновидений.
Лучи восходящего солнца осветили замок и его окрестности, а над топями заклубился белесый туман. И только сейчас Гуннар наконец-то добрался до своей постели.
Он лег и закрыл глаза, пытаясь заснуть, но ему казалось, что Роза по-прежнему с ним рядом — словно они с ней и не расставались на ступенях лестницы. Временами ему представлялось, что он снова видит, как она спускается по ступеням — необыкновенно прекрасная в мерцающем свете факела. И ему постоянно вспоминалось, как она со стоном прошептала: «О, Гуннар, пожалуйста…» Но почему же при воспоминании об этих ее словах в груди у него появлялась тупая боль, почти такая же, как и в чреслах?
Гуннар вздохнул и перевернулся на другой бок. Возбуждение не оставляло его слишком долго, и он уже почти забыл, каково это — испытывать облегчение. Может, он заболел? Впрочем, это не имело значения. Было ясно: он желал леди Розу как никакую другую женщину, а прошедшая ночь стала для него тяжелейшим испытанием.
— Ты не спишь, Гуннар? — прервал его раздумья хриплый и низкий голос, совершенно не похожий на голос Розы.
Гуннар притворился, что спит, но тут же почувствовал, как над ним склонился Айво. В следующее мгновение Айво похлопал его по плечу, и Гуннар, со вздохом открыв глаза, взглянул на друга.
Тот смотрел на него вопросительно, и было очевидно, что Айво не в себе — его огромные темные глаза метали молнии, а лицо исказилось от гнева.
— Значит, ты уже слышал про Майлза? — пробормотал Гуннар.
— Да, Суэйн сказал мне. Но было бы лучше, если бы я узнал про него от тебя.
Гуннар приподнялся и сел на кровати. Стараясь говорить как можно спокойнее, пояснил:
— Дело в том, что Майлз — человек барона Фицмортона. А в деревню он заехал в поисках одного из подданных барона. Этот человек погиб, и теперь благодаря Майлзу мы знаем имя покойного. Его звали Гилберт. Леди Роза позволила забрать тело, но боюсь, Майлз вернется. Фицмортону нужен Сомерфорд, понимаешь? Вот Майлз и пытается заполучить его для своего хозяина. Айво задумался, потом спросил:
— Надеюсь, ты выполняешь приказы лорда Радульфа без лишних вопросов?
Гуннар кивнул:
— Да, конечно. Ведь вознаграждение очень достойное.
— А ты уверен, что Радульф сумеет справиться с Фицмортоном? — пробормотал Айво с сомнением в голосе.
Гуннар снова кивнул:
— Разумеется. Меч разрешит все затруднения, милорд. К тому же на стороне лорда Радульфа сам король.
Айво рассмеялся:
— В самом деле? Да, возможно, на стороне Радульфа король. Но меня, Гуннар Олафсон, интересуют не только деньги. В некоторых случаях я о них забываю. И сейчас — именно такой случай, понимаешь? — Гуннар молчал, и Айво со вздохом проворчал: — Он же находился где-то на севере. Зачем он приехал сюда?
— Не знаю, Айво.
— Он настроит Фицмортона против нас?
— Попытается.
— А что говорит д'Алан? Гуннар невольно поморщился.
— Я беседовал с ним вчера после ужина. И якобы Майлз сказал ему, что мне нельзя доверять. А я ответил, что это Майлз недостоин доверия.
— Значит, мы продолжаем выполнять нашу миссию? — спросил Айво.
— Пока — да, продолжаем. А ты постарайся не попадаться Майлзу на глаза, вот и все.
Айво горестно вздохнул: — Ну почему он всегда появляется как раз в тот момент, когда я думаю, что наконец-то освободился от него?
Гуннар с сочувствием взглянул на друга. Было очевидно, что Айво вновь одолевали ужасные воспоминания — смерть любимой сестры от руки сэра Майлза де Весси, его сводного брата.
— Может статься, — проговорил Гуннар, — что ты не освободишься от него до тех пор, пока не покончишь с ним.
Айво пожал плечами:
— Ты хочешь сказать: до тех пор, пока я не убью его? Ты это имел в виду? Но я ведь уже пытался раз, помнишь? И потом… Майлз — мой брат, понимаешь?! Я ненавижу его, но он мой брат.
У Гуннара не было брата, но он прекрасно понимал, что такое узы родства. Иной раз даже ненависть может быть связующей нитью.
