Домой они приехали в середине дня. Как только Элинор услышала об их приезде, она тотчас же сбежала вниз по лестнице, чтобы обнять Дианту. Кузины еще долго стояли молча, пока Дианта не решилась заговорить:
— Пойдем наверх, дорогая, и ты мне обо всем расскажешь.
В спальне Элинор разрыдалась.
— Джордж вступил в армию, — всхлипывала она. — Я пытаюсь не отчаиваться. Я никогда не плачу при нем. Но боже мой, Дианта, сколько мне еще предстоит вынести? У нас было так мало времени побыть вместе!
— У вас впереди еще много-много долгих счастливых лет, — попыталась успокоить ее Дианта. — Глупышка, не плачь. Они поймают этого зазнайку Бонапарта и отправят его обратно.
Элинор покачала головой.
— Ты еще не слышала последних лондонских новостей. Париж принял его радостно, и вскоре ожидается большое сражение. Джордж скоро уезжает, я хочу ехать вместе с ним, но он не разрешает. Значит, все очень серьезно.
— Тебе не следует жить одной в чужом городе, вот что это значит, — ободряюще улыбнулась Дианта.
— Как будто мне не все равно, где жить! О, Дианта, если он уйдет на войну, возможно, я его уже больше никогда не увижу. Я должна быть с ним так долго, сколько могу. Не имеет никакого значения, где я буду жить. Я могу быть с ним где угодно… хоть в палатке.
Слушая эти наивные речи, Дианта улыбалась.
— Ты собираешься ехать вслед за полком? — игриво спросила она.
— Если понадобится, да, — немедля ответила Элинор. — Я должна быть с Джорджем.
Задор Дианты исчез, как только она услышала, с какой решительностью ответила ей кузина. В таком расположении духа она ее видела впервые. Ее нежная Элинор, которая так легко поддавалась чужому влиянию, сейчас была настроена решительно, как никогда.
— Не торопись, — сказала Дианта. — Я кое-что придумала. Поговорим об этом позже. — И поспешила выйти из комнаты, чтобы обдумать все как следует.
Возвращение Рекса обещало очередные новости.
— Война, — просто сказал он. — И на этот раз она затронет всю Европу. Войска уже стягивают к Брюсселю.
— Тогда и нам следует быть там, — немедленно произнесла графиня. — Элинор хочет быть поближе к Джорджу. Почему бы и нам не поехать вместе с ней?
Рекс нахмурил брови.
— Я собирался туда ехать, а что касается женщин…
— Боже мой, сражение ведь произойдет не завтра, не так ли?
— Конечно, нет. На подготовку к нему уйдут месяцы.
— А в это время в Брюсселе будет происходить что-нибудь интересное, — весело предположила она. — Где же еще нам быть, как не там? — Дианта щелкнула пальцами. — И все это благодаря Бонапарту!
Лицо Рекса просветлело.
— Какую незаурядную женщину я взял в жены! Следовало бы сообщить Бонапарту, что ты поджидаешь его в Брюсселе. Глядишь, он поспешил бы спастись бегством обратно на Эльбу!
За обедом в тот вечер было необычайно весело. Элинор была счастлива, что теперь она сможет ехать вслед за Джорджем, — она постоянно ласкала супруга взглядом.
— Интересно, где же сейчас Берти, — произнес задумчиво Рекс. — Я послал ему приглашение отобедать с нами.
— Да, не в его правилах отказываться от обеда за чужой счет, — согласилась Дианта. — Быть может, он повстречал Темплтонов.
— Им можно посочувствовать, если это действительно так, — заметил Рекс.
Не прошло и часа, как приехал Берти. Он поспел как раз к чаю.
— Ах вы негодник, — ворчливо поприветствовала его Дианта, но улыбка тут же сошла с ее лица. — Берти, что случилось?
Лицо у мистера Фокса было очень бледным. Странное, несвойственное ему ледяное спокойствие испугало графиню. Она подошла к Берти, взяла его за руки:
— Скажите же, что произошло?
— Я приехал попрощаться, — тихо произнес он. — Я вступил добровольцем в полк Джорджа.
— Вы? — Она попыталась скрыть прозвучавшее в голосе удивление, но не смогла. Берти вымученно улыбнулся.
— Да, я. Берти Фокс, который ни разу в жизни не заплатил за свои костюмы и обеды. Если бы только я мог что-то исправить! Человек, который не думал ни о чем, кроме развлечений! Но, как видите, мне теперь абсолютно все равно. — И просто добавил: — Теперь, когда я потерял Софи, меня больше уже ничего не интересует.
— О, Берти! — Дианта обняла кузена. Рекс с Джорджем по очереди пожали ему руку. Они подвели его ближе к камину, и Джордж успокоил леди, объясняя, что Берти записался в армию не как наемный солдат, и, следовательно, все не так уж страшно.
— Джентльмен-доброволец не живет вместе с простыми солдатами, — пояснил Джордж. — Обедает он вместе с офицерами. Не беспокойтесь, я о нем позабочусь.
Но поступок Берти взволновал Дианту. Она вспомнила, как он сказал: «Теперь, когда я потерял Софи, меня уже больше ничего не интересует». Эти слова врезались в ее память и теперь крайне ее беспокоили. Берти, у которого было множество увлечений, настолько поддался своему чувству, что собственная жизнь перестала иметь для него сколько-нибудь значительную ценность. Затем в памяти всплыло лицо Элинор. Как блестели ее глаза, когда она останавливала свой взор на Джордже! Она была готова пойти за ним хоть на край света, презрев все опасности и неудобства. Лишь бы он был с ней рядом…
Дианта уже успела понять, какое чувство движет Берти и Элинор. Как будто пелена, которая скрывала мир и которую она так упорно не хотела замечать, упала с ее глаз. Ей так хотелось поговорить с Рексом — как они говорили обо всем раньше, в старые добрые времена. Но сознание того, что она его любит, а он ее — нет, бросало тень на их отношения. Большую часть времени Дианте удавалось сохранять присутствие духа, непрерывно убеждая себя в том, что однажды она завоюет любовь супруга. Но иногда при мысли о том, что этого может никогда не случиться, ее бросало в дрожь.
Брюссельский парк располагался в самом сердце столицы — огромный элегантный сад, пересеченный множеством тропинок, с прекрасными видами на украшенные фонтанами бассейны. В парке находился королевский дворец. Неподалеку от него на улице Руаяль стояли походные палатки, которые торопливо приводили в порядок по случаю приезда герцога Веллингтона. К парку же примыкала улица Дюкаль, вдоль которой выстроились просторные особняки, один из которых арендовал для семейства Чартридж заблаговременно приехавший в Бельгию Дилэйни.
Дианте новый дом пришелся по вкусу — прекрасный вид на парк и прогуливающуюся там ежедневно публику вполне ее устроил. Часть комнат была отведена для Элинор с Джорджем. Берти и камердинер заняли всего две. Кузен бесстрастно поблагодарил графиню за оказанное гостеприимство. Казалось, он не может найти себе места и пытается хоть как-то отвлечься, ревностно выполняя свои служебные обязанности.
