Патриция Поттер - Возлюбленный воин

– А вдруг он не заговорит?

– Ему будет позволено остаться здесь: Патрик ясно дал это понять. Но даже если бы он ничего не сказал, ни Рори, ни Лахлан не выставили бы Денни за ворота.

– Скажи, ты любишь Лахлана? – с замиранием сердца спросила Джулиана.

– Да, всем сердцем. Он нежный, храбрый и любит мою Одру как свою собственную. Я надеюсь в скором времени подарить ему второго ребенка.

– Разве тебе не страшно?

– Ты это о проклятии?

– Да.

– Я не верю в проклятия, а если бы верила, то все равно не отказалась бы от Лахлана и радовалась бы каждому дню, проведенному с ним.

Джулиана глубоко задумалась. До прибытия в Инверлейт она не знала, что любовь между мужчиной и женщиной существует в реальности. Между ее отцом и матерью любви не было; не видела она ее и у других представителей испанской знати. Вот почему она не ждала любви и в собственной жизни, тем более с виконтом Кингсли. Самое большое, на что Джулиана могла надеяться, что виконт будет хоть немного лучше, чем ее отец.

– Патрик любит тебя, – неожиданно сказала Кимбра.

– Не думаю. Скорее он просто не знает, что со мной делать. – Джулиана печально вздохнула.

– Но он смотрит на тебя, как Лахлан смотрел на меня, когда…. – Кимбра вдруг покраснела, и Джулиана подумала, какая же она прелесть.

Впрочем, Патрик Маклейн не замечал ее все последние дни с тех пор, как поцелуй перевернул ее мир.

Чтобы прогнать непрошеные мысли, Джулиана стала читать что-то из Библии, затем протянула книгу Денни. Она видела, как он пробежал слова глазами и даже артикулировал их губами, но не произнес ни звука.

В отличие от других Джулиана никогда не боялась Денни, даже на корабле: несмотря на шрамы и кровь, покрывавшую его с головы до ног после бунта, она не видела в его глазах ненависти и ярости, как у других.

– Жаль, что ты не можешь сказать, откуда ты родом. – Она обернулась к Денни, и Кимбра вдруг поднялась:

– У Рори есть карты. Если мы разложим их и будем называть страны, он, возможно, покажет свою.

Энтузиазм Кимбры придал Джулиане сил: наконец-то ей будет чем заняться.

– Я поищу Рори, – предложила Кимбра.

– Нет, оставайся с Денни, – остановила ее Джулиана и, выйдя из комнаты, пересекла большой зал.

Внезапно она остановилась как вкопанная, увидев, что Рори разговаривает с каким-то незнакомцем. Незнакомец был таким же высоким, как Патрик, с волосами, отливающими золотом, и голубыми, как испанское море, глазами.

Он был великолепен! Весь его облик свидетельствовал, что этот человек наделен властью и высоким положением.

Гость сосредоточил на Джулиане изучающий взгляд, и его глаза расширились от удивления, а на лице отразилось плохо скрываемое любопытство.

В этот момент из конюшни вышел Патрик; увидев Джулиану, он ускорил шаги и присоединился к двум другим мужчинам. Судя по выражению лица, он вряд ли считал человека, стоявшего рядом с его братом, другом.

Незнакомец сказал что-то Рори, но Джулиана находилась слишком далеко и не расслышала, что именно; однако она догадалась: речь скорее всего шла о ней.

Джулиана напряглась. Может, это и есть ее шанс? Единственная возможность. Стоит ей воспользоваться случаем, рассказать, что ее похитили, и…

И незнакомец может погибнуть.

Но даже если не погибнет, Джулиана знала, что не сделает этого: слишком много жизней зависело сейчас от ее решения.

Неожиданно златокудрый мужчина направился в ее сторону. Патрик попытался преградить ему дорогу, но тот ловко обошел его и, поклонившись Джулиане, улыбнулся ослепительной улыбкой.

– Джейми Кэмпбелл, к вашим услугам, – весело представился он.

Джулиана молчала, и ожидание затягивалось.

– Это Анна, – наконец произнес Рори, – подруга Кимбры. Она приехала к нам погостить.

– Анна? Красивое имя. – Джейми, прищурившись, посмотрел на Патрика, стоявшего в стороне с угрюмым выражением на лице: – Она приехала с тобой?

– Нет. – Патрик явно не собирался вдаваться в дальнейшие объяснения.

Кэмпбелл снова повернулся к Джулиане:

– Вы должны обязательно навестить меня и мою жену, Джанет, в Данстаффнейдже.

– Не думаю, что у нее будет на это время, – неожиданно вмешался Патрик.

Джейми добродушно улыбнулся:

– Давайте предоставим леди возможность самой принять решение.

– За ее безопасность отвечаю я, – ответил Патрик с нескрываемой угрозой в голосе.

Джейми Кэмпбелл вскинул брови, но настаивать не стал.

– А знаешь, Патрик, это хорошо, что ты вернулся, – сказал он примирительно. – Твои братья по тебе скучали, ну а я – я хочу жить с тобой в мире.

– Ты спас им обоим жизнь, и теперь я перед тобой в долгу. – По голосу Патрика Джулиане нетрудно было догадаться, как непросто было сделать ему это признание.

– Нет, потому что они сделали то же для меня. Все изменилось, Патрик, и оба клана только выиграли от этого.

Джулиане стало не по себе. Она уже слышала о ненависти, ссорившей кланы на протяжении сотни лет.

– Расскажи нам о делах при дворе, – попросил Рори. – Как поживает королева Маргарита и кто ее теперешний фаворит?

– К сожалению, не я. – Джейми Кэмпбелл усмехнулся. – Маргарита слишком быстро сближается с Англией и теряет из-за этого поддержку большинства кланов Северного нагорья.

– А что слышно о выступлениях испанцев?

– Они ищут более тесного союза с Англией. Советники Генриха Восьмого раздосадованы, так как Екатерина Арагонская не родила ему наследника, и после договора с Францией он больше тяготеет к королю Людовику. Ходят слухи, что он может выдать замуж за французского короля свою сестру.

– Вот черт, – не выдержал Патрик, – тогда Шотландия останется в одиночестве…

– Верно, и королева это знает, – согласился Кэмпбелл. – Кланы тоже знают. Я и сам не могу выносить новые заискивания Маргариты перед Англией.

Джулиана слушала разговор шотландцев, и в ней нарастал страх. Отец редко обсуждал при ней политические темы; это, как он говорил, было сугубо мужским делом.

– Испания также озабочена, – продолжал Джейми. – Ведутся переговоры о заключении ряда смешанных браков и необходимости привлечения к английскому двору большего количества испанцев.

Теперь Джулиана поняла, почему ее отец и дядя так настаивали на этом браке: деловые интересы диктовали им необходимость связать страны более тесными узами. Луис Мендоса приходился дальним кузеном испанскому королю, в нем текла королевская кровь, а значит, имелись, пусть слабьте, основания претендовать на титул.

Разумеется, узы эти были важными, только если испанский король считал их таковыми.

Джулиана замерла. Что, если ее брак важнее, чем. она себе представляла? В таком случае Патрику грозит куда большая опасность, чем все они считали до сих пор.