А ведь Лукас прав: он знал Джулиану до того, как она познакомилась с маркизом Мердоком. Между ними вспыхнуло настоящее чувство, и она отвечала ему взаимностью. Она сама это сказала.
Рис вдруг вскочил и, откинув волосы со лба, воскликнул:
– Клянусь богом, старина, кажется, я наконец-то все понял.
Кендалл с видом умудренного опытом наставника чуть склонил голову.
– Превосходно. Я рад это слышать, потому что в последнее время ты вел себя как настоящая лошадиная задница.
Рис метнулся через стол и схватил Лукаса за галстук.
– О господи, а какое сегодня число?
Кендалл оттолкнул его руку и усмехнулся.
– Ты что, и вправду не знаешь?
– Неужели пятнадцатое? Она выходит замуж утром пятнадцатого! – В глотке пересохло, его охватила паника.
– Тебе повезло, дружище, – успокоил его Кендалл. – Сегодня четырнадцатое.
Рис резко повернулся и посмотрел на часы, стоявшие на каминной полке. Почти полночь, а это значит, у него осталось всего несколько часов, чтобы ее найти и как-то убедить выйти замуж за него. Он уже дважды за последние полтора года совершал величайшие ошибки, и будь он проклят, если допустит еще одну, фатальную.
– Я должен ее найти, немедленно! – Рис метнулся к двери.
– Ты уверен, что сейчас самое подходящее время? Ты же пьян, старина, – попытался образумить друга Кендалл, едва поспевая за ним по коридору к входной двери.
– У меня нет времени. – Рис выхватил у потрясенного дворецкого пальто, шляпу и перчатки и рывком распахнул дверь. – Просто покажи, куда ехать: где дом Монтлейка?
Кендалл возвел очи горе.
– Я совершенно уверен, что потом об этом пожалею, но мне вспомнились слова Фрэнсис, что Джулиана считает безрассудные поступки романтичными.
Рис уставился на него, слегка наморщив лоб.
– Ты о чем?
Кендалл вздохнул.
– Я говорю, что, если ты хочешь снова ее завоевать, тебе придется придумать что-нибудь по-настоящему сумасшедшее, а к Монтлейку я отвезу тебя лично.
Граф велел дворецкому подать карету и надел пальто.
Рис выскочил из кареты, не дожидаясь, когда она полностью остановится у парадного особняка герцога Монтлейка. Постарался удержать равновесие, пригладил пятерней волосы и быстро поднялся по лестнице величественного особняка.
Кендалл шел следом, почти вплотную, готовый в любой момент поддержать нетрезвого друга.
Барабанить в дверь пришлось громко и долго, пока на стук не ответил дворецкий. Судя по выражению лица, он прекрасно помнил герцога по прежним визитам к леди Джулиане.
– Ваша светлость?
– Я должен поговорить с леди Джулианой, немедленно, – заявил Рис.
Дворецкий побелел.
– Вряд ли это возможно: ведь сегодня канун ее… – Он неловко кашлянул. – …бракосочетания.
Рис схватил дворецкого за плечи и основательно встряхнул.
– Я чертовски хорошо это знаю, старина, поэтому мне и необходимо ее увидеть прямо сейчас.
Кендалл оттащил Риса от несчастного дворецкого, совершенно потрясенного, словно перед ним была сама королева, и пояснил, прежде чем Рис успел опять открыть рот.
– Прошу прощения, дружище, но у нас имеются основания думать, что леди Джулиана захочет выслушать лорда Уортингтона, так что потрудись доложить и впусти нас, наконец, в дом.
Дворецкий нервно поозирался: ему явно не хотелось, чтобы дальнейшее представление разворачивалось на ступенях хозяйского особняка, – и нехотя пригласил:
– Проходите в гостиную, но я должен испросить позволения на беседу с миледи у его светлости.
– Но мне необходимо поговорить с Джулианой! – простонал Рис.
Кендалл обернулся и прошептал ему на ухо:
– Терпение, друг мой, уже хорошо, что нас не спустили с лестницы.
Дворецкий проводил их в белую гостиную и закрыл за ними дверь.
– Ты знаешь, где находятся комнаты Джулианы? – спросил Кендалл, едва дворецкий вышел.
– Нет, конечно! – буркнул Рис, беспокойно расхаживая взад-вперед перед окнами и чувствуя себя зверем в клетке.
Кендалл постучал пальцем по нижней губе.
– В таком случае тебе придется пораскинуть мозгами, потому что у меня имеются все основания предполагать, что дальше этой гостиной Монтлейк тебя не пустит.
– Да уж, он никогда не признавался мне в любви, – криво усмехнулся Рис.
Кендалл открыл дверь и окинул взглядом прилегающие помещения.
– В коридоре и холле пусто. Если сумеешь добраться до лестницы и тебе чертовски повезет, то найдешь нужную спальню.
Рис успел добежать только до середины лестницы, когда суматоха в холле заставила его взглянуть вниз. Там дворецкий что-то говорил Монтлейку, но шум привлек его внимание и, подняв голову, он заметил незваного гостя. Не теряя ни секунды, Рис стремглав домчался до верха и ринулся по коридору третьего этажа с дверями по обе стороны.
Грохочущие по лестнице шаги свидетельствовали о том, что времени осталось совсем мало. Он распахнул первую дверь справа.
– Джулиана? – послышался сонный голос леди Мэри.
Проклятье!
– Прошу прощения, – попятился Рис, тихонько закрывая дверь.
Он уже хотел было открыть следующую, но тут на него набросился с кулаками герцог Монтлейк и, повалив на пол, завопил:
– Убирайся вон из моего дома, Уортингтон!
– Нет, я должен поговорить с Джулианой! Я люблю ее! – выкрикнул в ответ Рис.
– Только через мой труп! – взревел Монтлейк.
– За что вы так меня ненавидите? – пропыхтел спросил Рис, пытаясь спихнуть с себя далеко не худого соперника.
– Ты пьянчуга и хам! – заявил Монтлейк, схватив Риса за щиколотку.
– Ничего подобного! – попытался высвободиться тот.
– О, вот как? Да ты и сейчас пьян, как извозчик, а значит, хам, раз явился в мой дом! – парировал Монтлейк.
– Я люблю вашу дочь! – выпалил Рис.
– Я тоже, а потому не позволю марать ее репутацию подобными выходками!
Рис почти высвободил ногу, как вдруг дверь спальни, в которую он минутами раньше ворвался, распахнулась, и в коридор вышла леди Мэри в ночной рубашке.
Увидев на полу мужчин, девушка испуганно воскликнула:
– Что тут происходит, папа?
– Возвращайся в постель, милая, – пропыхтел Монтлейк. – Я просто пытаюсь избавить дом от некоего паразита.
– Мистер Уорти? – прищурившись, удивленно проговорила Мэри.
– Кто? – опешил Монтлейк.
– Почему вы деретесь с мистером Уорти, конюхом лорда Клейтона?
Теперь оба уставились на нее, затем раскатились в разные стороны и сели напротив друг друга, прижавшись спиной к стене. Оба тяжело дышали и сверлили один другого подозрительными взглядами.
– О чем это ты, Мэри? – спросил наконец Монтлейк.
Девушка нагнулась, словно хотела убедиться, что не ошиблась в темноте, и кивнула:
– Ну конечно, это он, мистер Уорти. Мы с Джули познакомились с ним в августе во время приема.
Рис, почти протрезвев, склонил голову:
– Рад снова видеть вас, миледи.
– Миледи? – заорал Монтлейк и уставился на Уортингтона так, будто тот выжил из ума.
– Что вас привело сюда в столь поздний час, мистер Уорти? О, вы пришли,
