– А со мной ты по этому поводу посоветоваться не хочешь? – спросила она с легким недоумением в голосе.
– Конечно, я отложу все приглашения, которые, с моей точки зрения, нам нужно принять, а ты потом скажешь, есть ли у тебя возражения.
– Чарльз! – вспыхнула Арабелла. – Ты с таким же успехом можешь отложить все эти приглашения, а я потом просмотрю их сама в свободное время!
Он только ухмыльнулся:
– Как пожелаешь.
В столовую с большим подносом в руках вошел дворецкий и поставил его на боковой столик. Затем он подошел к столу и со смущенным видом поставил перед ними две тарелки.
Арабелла сразу заметила, что яичница с беконом подгорела.
– Что это? – удивленно спросила она.
– Боюсь, что помощница кухарки готовит неважно, – сказал дворецкий.
– Помощница кухарки?! С каких это пор наш завтрак готовит помощница кухарки? А где миссис Гловер?
Дворецкий нервно глянул в сторону Чарльза:
– Боюсь, миссис Гловер у нас больше не работает.
– А что с ней такое? – требовательным тоном поинтересовалась Арабелла.
Дворецкий закашлялся и снова покосился на Чарльза.
– Чарльз? – Арабелла повернулась к мужу, ожидая объяснений.
– Я был вынужден уволить миссис Гловер. Но не волнуйся: я дал ей отличные рекомендации.
– Уволить? Но почему?
– Потому что она умеет готовить только простые блюда.
– Простые блюда? – Она снова взглянула на свою тарелку. – Думаю, лично я предпочла бы простые блюда блюдам горелым! К тому же миссис Гловер была прекрасным поваром.
– Да, но только если ты любишь континентальную еду, брюссельскую капусту и вареный бекон!
– А кто же будет готовить теперь? Потому что совершенно очевидно, что помощница кухарки с этой задачей не справляется.
– Месье Юппер.
– А это еще кто такой, этот месье Юппер? – недоверчиво спросила Арабелла; раздражение ее нарастало.
– Месье Юппер – один из лучших шеф-поваров в Лондоне. Он работает в ресторане отеля «Ритц».
– «Ритц»?! – Голос Арабеллы взвился до крика. – Ты нанял французского шефа в качестве нашего домашнего повара?
Чарльз опустил руку на пачку писем.
– Да, мы собираемся устраивать у себя множество увеселительных мероприятий. И при этом хотим, чтобы наш дом ассоциировался у людей с изысканным угощением, а не с брюссельской капустой!
Арабелла повернулась к дворецкому:
– Уберите, пожалуйста, мою тарелку. Завтракать я что-то уже не хочу.
– Moi aussi! – сказал Чарльз, также отодвигая от себя свою тарелку.
Дворецкий быстро убрал со стола и удалился.
– Чарльз, ты не должен делать что-то, не посоветовавшись со мной! – сказала Арабелла.
– Да, дорогая, – согласился Чарльз, вставая из-за стола и вальяжной походкой выходя из комнаты.
Арабелла проследила за тем, как за ним закрылась дверь столовой, а затем в порыве ярости схватила вилку и с силой швырнула ее в его сторону. Громкий стук испугал Пруденс, и она начала громко надрывно плакать.
– Господи! – прошептала Арабелла, беря дочь на руки и начиная ее успокаивать. Подойдя к шнуру колокольчика для вызова слуг, она дернула за него и громко крикнула: – Мадемуазель!
23
Недели летели, складываясь в месяцы, и постепенно Чарльз с Арабеллой выяснили, что являются одной из самых востребованных пар в лондонском светском обществе. Незадолго до этого открытия они сами начали устраивать у себя в доме на Хановер-Тэррас званые обеды, и приглашение к ним вскоре стало желанной наградой для местной аристократии. Чарльз собирал у себя только самых остроумных и общительных людей, поскольку питал амбиции добиться того, чтобы их дом завоевал репутацию одного из самых популярных в столице.
Однажды вечером Чарльз и Арабелла принимали у себя гостей.
– Арабелла, ужин был просто восхитительным, – сказал Дэвид Честер, один из самых молодых за столом.
– Благодарю вас, Дэвид, – ответила Арабелла.
Когда подавали десерт, лакеи расставили перед каждым из приглашенных белые чаши, в которых лежали большие шарики твердого шоколада. Затем всех обошли слуги с кувшинами горячих сливок, наливая сливки на шоколад, а шоколад мгновенно таял, обнажая спрятанные внутри ягоды малины.
– Нет, это уже не пудинг – это произведение искусства! – воскликнула еще одна гостья, разглядывая малину в разводах расплавленного шоколада и сливок у себя в чаше.
– Это выглядит слишком красиво, чтобы его есть! – улыбнулся Дэвид.
Арабелла взяла его серебряную ложечку и вручила ему со словами:
– А я все же настаиваю! Попробуйте!
Дэвид был юношей, которому внезапно досталось большое наследство, и он переехал из сельской местности в Лондон, чтобы в полной мере насладиться здесь светской жизнью. Он был из известного рода, и его охотно принимали в обществе. Приехав в столицу, слегка наивный молодой человек немного робел; Чарльз, успевший подружиться с ним на нескольких приемах, пару раз приглашал его пообедать у них на Хановер-Тэррас. И Дэвид, который чувствовал себя потерянным в большом городе, был ему за это очень признателен.
– Вы еще не купили здесь дом? – спросил у него Чарльз.
– Нет, – ответил Дэвид. – Я много ходил по городу вместе с агентом, но так и не нашел ничего подходящего.
– Почему бы вам не позволить мне помочь вам в этом деле?
– О, я был бы вам очень благодарен, Чарльз, – улыбнулся Дэвид.
После ужина женщины ушли в гостиную, тогда как мужчины остались за столом, чтобы насладиться портвейном и сигарами.
Чарльз открыл коробку с сигарами и предложил одну Дэвиду.
– Попробуйте эти – их привезли с Кубы.
– Что ж, не откажусь, – сказал Дэвид.
– Они просто отличные, смею вас уверить.
Закурив, Дэвид продолжил:
– Еще раз спасибо вам, Чарльз, за то что предложили мне свою помощь в поисках дома. Некоторые из этих агентов по недвижимости весьма темные личности.
– Да, вполне возможно. В Лондоне все упирается в то, кого вы тут знаете.
– Да, и я все больше убеждаюсь в этом.
– Я хочу сказать, что иметь много денег очень хорошо, но по-настоящему важны именно связи.
– Да, я понимаю это… и благодарю вас, Чарльз, – вы познакомили меня со множеством важных людей.
– Не стоит благодарности. Кстати, вы играете в карты?
– Хм… играю, и неплохо! У себя в школе я был лучшим игроком.
Чарльз наклонился к нему и понизил голос:
– Я вхожу в один узкий круг любителей карточной игры, который собирается один раз в неделю.
– Правда? – Глаза Дэвида возбужденно округлились.
– Если хотите, я бы мог переговорить с остальными по поводу того, чтобы пригласить вас к нам разок-другой.
– Вы думаете, они согласятся на это?
