– Вы принимаете меня за идиота, что ли? – усмехнулся Джон. – Неужели всерьез полагаете, будто я способен поверить в эту чушь?
– Раз уж вы меня спрашиваете, мистер Стейпл, то я никак не могу принимать вас за идиота!
– Тогда прекратите молоть ерунду и немедленно расскажите, какого черта вы шпионили за мной!
– А от вас ничего не скроешь, как я погляжу. Непонятно, что такой умный парень, как вы, делает на воротах, – заметил Стогамбер. – Более того, увидев этого вашего красавца, я вообще не могу поверить в то, что вы привратник! Я мог бы заподозрить, что вы его где-то украли, но я не завистлив. И уверен, он вам достался честным путем. Хотя что здесь делает такой видный мужчина, как вы, ума не приложу! Впрочем, это не мое дело…
– А вот тут вы правы, – перебил его Джон. – Но я еще вчера сказал вам, что я не привратник, а солдат!
– Да, сказали! И лошадка у вас солдатская! Кажется, я ошибся, приняв его за чистокровного жеребца!
– Мистер Стогамбер, – мрачно произнес Джон, – лошадка у меня не солдатская, как вам отлично известно, и за воротами я согласился посмотреть только потому, что не мог отказать Брину. А теперь, может, вы скажете мне…
– Вашему кузену! – кивнул Стогамбер.
– А теперь, может, вы скажете мне, – как будто не обращая внимания на его слова, продолжал Джон, – почему вас так интересуют мои перемещения?
– Ну, вот вы снова за свое! – обиженно протянул Стогамбер. – Я любопытен от природы – интересуюсь всем подряд, а не только вами!
– Неужели? Так вот, мистер Стогамбер, меня интересуете лично вы!
– Вы смеетесь надо мной! – воскликнул Стогамбер.
– Ничуть! – покачал головой Джон. – И польстить вам я тоже не пытаюсь!
– Что ж, даже если это действительно так, незачем смотреть на меня столь грозно и сдавливать мне руку так, что я уже даже пальцев не чувствую! Вот это самое неприятное в вас, здоровяках, – вы не соизмеряете свою силу.
– Я отлично знаю свою силу, и вам это тоже предстоит узнать. Совсем скоро, не переживайте! Вы интересуете меня потому, что очень похоже на то, что в эти края вас привело некое дело, которое вы тщательно пытаетесь скрыть. Можете мне больше не плести небылицы о каком-то доме, который вам поручили купить, потому что, если я вас правильно понял, мы сошлись на том, что я не простофиля, верно? Вчера вы попытались разузнать, кто я такой и как здесь очутился. А сегодня я застаю вас наблюдающим из засады за сторожкой. Почему вам так важно знать, куда я езжу или чем занимаюсь? А, мистер Стогамбер? Что за игру вы тут затеяли?
Пленник молчал, и Джону показалось, что его вопрос застал Стогамбера врасплох, но в темноте он не мог разглядеть лицо мужчины. Спустя мгновение Стогамбер произнес:
– Вероятно, вы оказались здесь совершенно случайно, хотя, должен признаться, вначале мне это и в голову не пришло! Скорее всего, вы просто заблудились! Вы когда-нибудь слышали про Уонсбекскую переправу?
– Не слышал и слышать не хочу! Стогамбер, если вы выведете меня из себя…
– Нет, мистер Здоровяк, не надо выходить из себя, прошу вас! – взмолился Стогамбер. – Куда мне тягаться с человеком ваших размеров! Кроме того, даже если вы меня отмутузите, проку вам от этого никакого не будет. Мне, разумеется, тоже, но, в конце концов, хуже окажется именно вам! Если вы никогда не слышали об Уонсбекской переправе, то вы, небось, не слыхали и о дорожном столбе, развернутом таким образом, чтобы заставлять путников сбиваться с дороги?
– Не слыхал. И ежели вы хотите, чтобы я поверил, будто сегодня вы забрели сюда случайно, то даже не утруждайтесь! Между этими воротами и деревней нет никаких дорожных столбов! Так что ищите другое объяснение!
– Я тоже ни о чем таком не слышал, – согласился с ним Стогамбер. – Как странно!
– Почему? – спросил окончательно запутавшийся Джон.
– Потому что я думал, что случайно сюда забрели именно вы, – загадочно ответил Стогамбер. – Либо я ошибаюсь, что маловероятно, либо вы темните. Что опять-таки маловероятно, потому что таким крупным людям, как вы, коварство чуждо по самой природе. Но в чем я уверен, так это в том, что сюда приближается лошадь, запряженная в повозку или, возможно, в экипаж. Вам, мистер Стейпл, придется меня отпустить. И если вы собираетесь отпирать эти ворота, то на вашем месте я бы снял эту вашу модную шляпу!
Со стороны Шеффилда действительно приближался какой-то экипаж. Капитан выпустил Стогамбера и, следуя его совету, снял шляпу.
– Как по мне, так вы слишком хорошо владеете воровским жаргоном, – угрюмо добавил он!
– Ах! – отмахнулся Стогамбер и наклонился за своей палкой. – А как по мне, так вы слишком хорошо его понимаете!
Усмехнувшись помимо воли, Джон направился к воротам.
В экипаже, оказавшемся двуколкой, сидели фермер Хаггейт и его жена. Если эту достойную пару и удивил странный вид привратника, одетого в сюртук для верховой езды элегантного покроя с завязанным на замысловатый узел дорогим шейным платком, то они ничем не выдали своего удивления. Фермеру всего лишь пришлось предъявить квитанцию, приобретенную у первых ворот на выезде из Шеффилда. Тем не менее он принялся многословно объяснять, что со своим ребром (так он назвал дородную леди рядом с ним) ездил в город тратить деньги, отмечая годовщину свадьбы. Джон вежливо поздравил их с этим событием, а миссис Хаггейт выразила надежду, что пройдет немного времени, прежде чем он будет праздновать свое собственное бракосочетание. От необходимости как-то реагировать на это замечание Джона избавил фермер, строго приказавший супруге не болтать языком. Он жизнерадостно пожелал капитану спокойной ночи и поспешно миновал ворота.
Шагая через поле к хлеву, возле которого его терпеливо дожидался Бу, и размышляя над словами фермерши, капитан неминуемо пришел к выводу, что его матримониальные ожидания разделяет большинство жителей деревни и уж точно все без исключения слуги в поместье.
Когда спустя короткое время он вернулся в сторожку, Лидд мирно похрапывал в кресле у затухающего камина. Джон потряс его за плечо и сказал:
– Хороший из тебя привратник! Интересно, сколько людей самостоятельно отворили ворота, не заплатив нам ни пенса?
– Боже упаси, сэр, я просыпаюсь от малейшего шороха! – заверил его Лидд.
– Что ты называешь малейшим шорохом? Полк солдат в сопровождении военного оркестра? Ну да ладно! Скажи мне, Джозеф, ты можешь последить за парочкой, обитающей в поместье, так, чтобы они этого не заметили? Я говорю о молодом Сторневее и Коуте.
Лидд смотрел на Джона, поглаживая подбородок.
– Я и могу и не могу одновременно, господин, – сказал он. – Все зависит от обстоятельств. Видите ли, может так выйти, что мне придется куда-нибудь ехать с мисс Нелл. И если вас интересует мое мнение, то следить надо за тремя, а не за двоими. Холт – слуга мистера Генри – абсолютная дубина, да еще и похож на устрицу! Но вот Роджер Гун, который называет себя конюхом Коута, тот еще висельник! Что бы ни затевали мистер Генри с Коутом, он тоже по уши в этой истории!
