— Правда?
Джорджиана кивнула.
— Я совсем ничего не знаю. Но я бы научилась. Это то же самое, что учиться быть герцогиней, только намного интереснее! — в отчаянии выкрикнула она.
Оливия замерла.
— Хочешь сказать, ты училась быть герцогиней, только потому, что больше учиться было нечему?
Джорджиана прошла в коридор.
— Ты слишком эмоциональна. Перед нами поставили задачу. Мы могли бы провалиться или преуспеть. Я выбрала второе. Ты же позволила чувствам встать на пути.
Оливия схватила сестру за руку.
— Джорджи!
— Да? — Взгляд ее был холоден.
— Ты на меня сердишься?
Джорджиана смягчилась.
— Нет, конечно, нет. Я сержусь, потому что мне пришлось учиться быть женой герцога. Даже если бы речь шла об ученом, меня бы это не устраивало.
— Ты сама хочешь быть ученым!
Джорджиана кивнула.
— Мне было интересно беседовать с герцогом. Но в то же время я испытывала такое негодование, что еле сдерживала себя.
Оливия поцеловала сестру в щеку.
— Ты могла бы изучать что угодно, Джорджи.
Джорджиана небрежно пожала плечами — явный признак того, что она была на грани отчаяния.
— Правда! — продолжала Оливия, закрывая за собой дверь спальни. — Зачем тебе университет? Все уже написано в книгах, и мы можем достать любые.
— Хочешь сказать, вы с Рупертом?
— Да, и мы могли бы вызвать профессора из Оксфорда или Кембриджа. Мы заплатим ему, чтобы он научил тебя всему, чего нет в книгах. Ты все быстро освоишь, Джорджи!
— Да, это возможно.
— Когда ты выйдешь замуж за Сконса, то сможешь покупать любые книги и, конечно, обсуждать все с ним. Естественно, мы с Рупертом неподходящие собеседники для тебя.
Джорджиана сделала несколько шагов по коридору, но остановилась.
— Знаю, я говорила тебе, что он идеальный мужчина, Оливия, но все же это не так. Между нами нет никакой искры.
— Возможно, появится со временем? — с трудом выдавила Оливия.
— Я правда думала, что когда встречу идеального мужчину, то почувствую что-нибудь. Желание быть с ним. Страсть, любовь, назови, как хочешь. Сначала мне казалось, будто то же самое я испытываю к Сконсу. Мне нравится беседовать с ним. Но я не желаю называть его этим глупым именем — Куин.
— Тебе не нравится его имя?
— Похоже на название фрукта[3].
Оливия смотрела ей вслед, пытаясь подавить захлестнувшее ее чувство радости и облегчения.
— И даже если бы он не был похож на зебру, он все равно не смотрит на меня так, как на тебя, — бросила Джорджиана через плечо.
— Это неправда, — вяло возразила Оливия.
— Я не глупа! — воскликнула Джорджиана. — Возможно, я и хотела выйти замуж за Сконса, пока не узнала его получше. Но даже если бы я по-прежнему мечтала об этом, я не кость, которую ты можешь швырнуть ему лишь потому, что чувствуешь себя виноватой и отказываешься признать собственные чувства.
— Я и не считаю тебя костью!
Джорджиана пронзительно взглянула на сестру.
— Если он тебе нужен, Оливия Литтон, возьми его. Ради Бога, он ведь герцог! У тебя есть шанс осчастливить маму и самой стать счастливой. Скоро вернется Руперт, но вряд ли он станет умнее, чем прежде. Чего же ты ждешь?
— Я не могу предать Руперта, — слабым голосом произнесла Оливия.
— Ты предала бы его, если бы отдала Люси бродячему лудильщику. Не думаю, что Руперт будет горевать больше пяти минут, если ты откажешься стать его женой.
— Я боялась предать тебя, — с трудом произнесла Оливия.
Джорджиана ослепительно улыбнулась.
— Если бы герцог был мне нужен, я бы вызвала тебя на дуэль. На рапирах. На рассвете. Но я не стану этого делать.
Оливия крепко обняла Джорджиану, стараясь не смять ее прическу.
— Мы дадим тебе наследство, Джорджи. Ты это прекрасно знаешь.
— Да. — Когда они входили в зал, Джорджиана впервые за много лет выглядела по-настоящему счастливой. — Не забудь. Потому что я не собираюсь занимать твое место и выходить замуж за Руперта. Мне все еще не по себе при мысли о той сцене в библиотеке. Я лучше останусь старой девой. Если у меня будет достаточно книг для чтения, все будет хорошо.
— Ты можешь делать все, что пожелаешь, — сказала Оливия, и по ее телу пробежала волна жара. — Вполне достаточно одной жертвы на герцогский алтарь.
Джорджиана весело рассмеялась, и на них сразу обернулись два джентльмена.
— Если ты принесешь эту жертву, то мы все будем очень счастливы.
Щеки Оливии запылали.
— Знаю…
Джорджиана легко коснулась ее щеки.
— Ты этого заслуживаешь, ведь ты была так добра к Руперту. Знаешь, мы сможем найти ему жену. Не Алтею, но какую-нибудь добрую и понимающую девушку.
— Которая достаточно умна, чтобы управлять имением. Ты правда думаешь…
Джорджиана усмехнулась и взглянула в сторону.
— Боже мой, кажется, герцог танцует с Аннабел Тревельян. Вот уж она-то с радостью стала бы герцогиней.
Оливия резко повернулась, услышала смешок Джорджианы и увидела герцога, который с мрачным видом стоял у стены и глядел на танцующих.
— Он встал так, чтобы видеть тебя, — шепнула ей на ухо Джорджиана. — И если ты пройдешь в библиотеку, он последует за тобой.
— Я не посмею. — Сердце Оливии бешено колотилось.
— И это самая храбрая женщина? — укоризненно произнесла Джорджиана. — Женщина, которая вошла в кабинет отца с Рупертом, зная, что скоро должно произойти самое неприятное событие? Ты ведь смелая, Оливия.
Она глубоко вздохнула. В этот миг Куин повернул голову. Джорджиана была права: он искал Оливию.
Он любил ее. Или, скорее, она ему нравилась.
Почти ничего не видя, Оливия прошла в зал под смех Джорджианы. Взглянула на Куина, приглашая его следовать за собой.
Он выпрямился, и его глаза блеснули. Оливия пробиралась сквозь толпу гостей, останавливаясь, чтобы ответить на приветствия и отказываясь от предложений потанцевать. Это была игра, самая захватывающая игра, в какую она когда-либо играла.
Куин шел за ней. Оливия могла бы поспорить, что он не устоял перед ее взглядом. Власть опьяняла, кровь кипела, колени ослабели.
Оливия вошла в библиотеку.
В тихой комнате никого не было, кроме слуги. Герцогиня не хотела, чтобы гости уединялись, и поэтому в каждой комнате разместила слуг.
Оливия кивнула ему.
— Все хорошо, Робертс?
Узнав ее, слуга успокоился.
— Пока только три пары, — с улыбкой ответил он.
— Дай догадаюсь… Книга для пари на месте?
— В каждой комнате. По два пенса за комнату. Я сделал ставку, что эту попытаются использовать пять пар.
