– Боюсь, что так оно и есть. Там было много писем, из которых я прочитал только два, но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы убедиться: мы с тобой действительно брат и сестра и у нас один отец.
– А мой папа знает? – Люси прилегла на подушку и не мигая уставилась в потолок.
Колин кивнул.
– А ты, ты давно знаешь?
– Я узнал совсем недавно, как раз после вашего с Сюзанной первого бала, зато теперь мне ясно, что делать. Иди к Мэндвиллу и расскажи ему все. Он обязательно поймет.
– Нет, Колин, не могу. Генри не верит мне. Он даже не дал мне возможности объясниться и поверил ей на слово. К тому же, если вся моя предыдущая жизнь была ложью...
– Твой отец любит тебя, и это не ложь!
– Да, я знаю, но... Колин, мне нужно остаться одной и подумать. Как бы мне хотелось прокатиться сейчас верхом! Увы, в такой час это невозможно.
Колин кивнул и, бросив сочувственный взгляд на Люси, молча вышел, а она наполнила теплой водой ванну и попыталась расслабиться и не плакать. Однако, как она ни хотела быть сильной, все оказалось бесполезно – слезы ручьем лились из ее глаз, а сердце сжималось от боли. Ее мать и лорд Роузмор – как они могли! Люси была еще совсем малышкой, когда ее мать умерла, но она всегда верила, что брак родителей был основан на любви. Их отношения всегда были полны взаимопонимания и нежности. И почему же тогда мать вышла замуж за отца, если не любила его? А Николас? Может быть, он тоже незаконнорожденный?
Дрожь пробежала по телу Люси, и она, прикрыв глаза, судорожно вдохнула мягкий аромат лаванды. Все в ее жизни шло наперекосяк. Она ехала в Лондон лишь с целью попрактиковаться в ветеринарном искусстве, и ничего больше, а сейчас все ее мечты рухнули. И конечно, она никак не рассчитывала влюбиться здесь. Честно говоря, ей всегда казалось, что с ней что-то не так и что сердце ее не способно любить по-настоящему. Зато сейчас ей стало ясно, что она ошибалась, однако Генри с легкостью разбил всю ее любовь.
Как ни боролась она с чувством к Генри, любовь все же тайком забралась в ее душу. Люси безнадежно покачала головой. Она вернется домой, продолжит выращивать лошадей, лечить больных животных, но сердце ее никогда больше не излечится, потому что нет такого лекарства, которое могло бы залечить душевную рану.
В полусонном состоянии Генри повалился на диван, держа в руке почти пустую бутылку виски. Рубашка его была расстегнута и торчала из штанов. Уже несколько часов он не выходил из своего кабинета, в котором закрылся, как только пришел с приема у Марсденов. За это время он выпил все, что смог найти в баре. По всей комнате были разбросаны пустые бутылки. Генри знал, что от него ужасно пахнет алкоголем, но не собирался ничего с этим делать. И вообще, он ни о чем не мог и не хотел думать.
Услышав, как дверь кабинета распахнулась, Генри приоткрыл глаза и увидел сестру.
– Что тебе... э-э... здесь надо, Элеанор? – невнятно пробормотал он. – Разве не может мужчина отпраздновать свое... э-э... обручение в одиночестве? Ты меня слышишь или нет? Да, я намерен предложить свою руку и свое... э-э... сердце леди Хелене, потому что имею право!
Элеанор недовольно сжала губы.
– Господи, что ты с собой делаешь, брат?
– А как тебе... э-э... кажется, что же я такое делаю, дорогая моя сестра? А? Я прос-сто сижу здесь и пью сам с собой, вот что я делаю. – Маркиз показал ей недопитую бутылку. – Хочешь присо... присоединиться ко мне? Всегда пожалуйста.
– Немедленно поднимайся, Генри Эштон! Сядь и посмотри на меня. – Элеанор схватила его за руку и усадила на диван.
Генри опустил голову на руки.
– Зачем ты пришла сюда? Хватаешь меня, говоришь что-то...
– И давно ты пьешь?
– Хм... а какое сегодня число? – Генри казалось, что он давно потерял счет времени. Сколько дней прошло? Один? Два?
– Немедленно прекрати это и расскажи мне, что происходит. И вообще, как ты посмел исчезнуть из моего дома на ночь глядя, не сказав мне ни слова? Между прочим, мисс Аббингтон искала тебя на следующий день, и мне выпала неприятная обязанность сообщить ей, что мой бесцеремонный братец, оказывается, покинул нас. Почему ты так и не поговорил с ней и не позволил ей объясниться?
Не отвечая, Генри снова потянулся к бутылке, но Элеанор выхватила бутылку из рук брата и бросила ее на пол.
Услышав звон бьющегося стекла, Генри чуть не подскочил.
– Что мне было объяснять? Она сделала свой выбор и на удивление быстро бросилась в объятия Колина Роузмора, – заплетающимся языком проговорил он.
– Объятия друга детства, и ничего больше. Мисс Аббингтон сама подтвердила это. Она не любит Колина Роузмора, а ты полный осел, потому что этого не понял. Она любит тебя.
Генри с надеждой посмотрел на сестру, и сердце его забилось сильнее.
– Она сама сказала это?
– Нет, не сказала, но любой, у кого есть глаза, с легкостью может об этом догадаться.
Последняя надежда Генри угасла.
– Это ложь. Она не любит меня. Да и незачем – я никогда не стану таким, как он. – Генри снова завалился на спину и беззаботно закинул ногу на подлокотник дивана.
– Опять ты за свое? Генри, ты нисколько не похож на отца. Отец был мечтатель и романтик, он отчаянно пытался поверить в любовь нашей матери к нему, поверить в то, что их брак основан на любви. Но ты... ты совсем не такой. Знаешь, на кого ты похож? Разве ты не видишь, Генри? На нее.
Маркиз вздрогнул.
– Черт возьми, Элеанор, как ты можешь говорить такое? Я ничуть на нее не похож. Я похож на себя, и точка.
– Выслушай меня, Генри, и если захочешь, я больше никогда не заговорю об этом. Мне больно смотреть, как ты гробишь свою жизнь. Я знаю тебя так же хорошо, как и себя, и никогда еще я так отчетливо не чувствовала твою боль.
Элеанор попыталась взять Генри за руку, но он не позволил ей этого и отвернулся: его охватила ярость, и он не хотел показывать сестре свои чувства.
– Ты должен позволить мне помочь тебе, – спокойным голосом продолжала Элеанор, – иначе у нас обоих не останется никакой надежды. Не только черты характера, унаследованные от родителей, руководят тобой; прежде всего ты сам выбираешь, каким человеком хочешь стать. Тебе абсолютно безразлична леди Хелена Уэринг, и ты имеешь на нее виды лишь из-за связей, богатства и влияния ее отца. Ты действуешь как наша мать, разве нет? Папины намерения были добродетельны, но он, к несчастью, сделал не совсем правильный выбор. Однако мисс Аббингтон не наша мать, и ты прекрасно это знаешь. У нее доброе, искреннее сердце, и к тому же она действительно любит тебя. Конечно, у нее и у нашей матери есть нечто общее: обе красивы и по-своему необычны, обе из простых семей, без связей и богатства, но это все, что их объединяет. Зато их характеры различаются как день и ночь. С Люси ты будешь в безопасности, и с ней тебе не грозит повторение судьбы отца.
