Снова прозвучало угрюмое покорное «да».
Санчо, обнаженный, лежал, подложив руки, согнутые в локтях, под голову, и всем своим видом словно бы говорил, что мои разговоры с Карлтоном ему глубоко безразличны.
Брюс Карлтон поспешно оделся.
– И не смейте обижать Коринну! – строго бросила я. – Она моя сестра и я не хочу, чтобы она была несчастлива.
Карлтон вышел.
Я повернулась к Санчо, нагая опустилась рядом с ним. Теперь мне хотелось быть ласковой и нежной, окутать этого человека почти детской ласковостью, простой и трогательной.
Я принялась осторожно, кончиками пальцев водить по его бровям, векам, губам. Собрав в пучок непокорные золотые пряди, я щекотала ему шею и соски на груди. Едва касаясь нежными влажными губами, я целовала его живот, затем медленно спустилась вниз и покрыла поцелуями член. Санчо сделал движение и не успела я осознать, как он уже вошел в меня легко и мягко. Член его словно бы нарочно не уходил на самую глубину, продлевая ожидание наслаждения. Наконец, когда я задыхаясь и смеясь, взмолилась о пощаде, он овладел мною полностью, одновременно завершив наше обоюдное наслаждение.
– Вы… Вы не сердитесь на меня, Санчо? – внезапно робко спросила я.
Мне вдруг подумалось, что его могла оскорбить моя близость с Карлтоном.
– За что? – спросил дон Санчо, лениво прикрывая глаза. – Разве вы совершили нечто дурное?
Дон Санчо не оставил своих ученых занятий, но теперь каждые два дня он устраивал то, что называл «любовным отдыхом». Иногда я призывала лорда Карлтона и мы сближались втроем. Я заметила, что лорд Карлтон сделался несколько спокойнее. Но что-то все же тревожило меня. Я знала, что телесно он более, чем удовлетворен, но не могла понять, удалось ли мне излечить его от желания доминировать над женщинами всегда и во всем. Более того, иногда я думала, не способствуют ли наши теперешние отношения пробуждению в Карлтоне новой личности, мстительной и злобной…
Наши прогулки по городской площади «в новом стиле» продолжались. Постепенно все городские дамы стали перенимать свободу в одежде и прическе и более свободную манеру держаться. Это оказало свое влияние на мужчин. Взаимный флирт теперь не ограничивался скромным ухаживанием женихов и невест. Общество оживилось.
Мне казалось, Коринна ни о чем не подозревает. Спустя некоторое время она возобновила разговор о том, чтобы они с Брюсом и детьми вернулись в свое поместье. Она настоятельно приглашала меня погостить у них. Я не знала, стоит ли мне принимать приглашение. Откровенно говоря, мне не хотелось надолго расставаться с Санчо.
Однажды Санчо спросил меня, не уезжал ли отец осматривать свои плантации. Я смутилась. Ведь я обещала Санчо уведомить его о поездке отца. И совсем забыла сказать ему, что отец действительно уезжал дня на два.
– Прости, Санчо, я совсем забыла. Но все же, почему это так интересует тебя?
– Признаюсь тебе честно: мне кажется, твоему отцу угрожает опасность.
– Опасность? Не сказать ли Карлтону и донье Инес?
– Нет, я настоятельно прошу тебя не говорить никому. Я сам надеюсь спасти его.
– Но пойми, я тревожусь…
– Я разделяю твою тревогу. Но иного выхода нет. Ты должна довериться мне.
– Я верю тебе.
Несколько раз я тайком приезжала в дом дона Санчо. Но мы не только занимались любовью. Я ознакомилась с богатой библиотекой Санчо и увлеклась чтением. Часто я теперь целые дни проводила за книгами в своей спальне или во внутреннем дворе отцовского дома, у мраморного фонтана. Вскоре я заметила, что Санчо и мой старший сын Брюс стали с интересом беседовать со мной. Несколько раз я ловила на себе удивленный взгляд лорда Карлтона, когда за общей трапезой мне случалось высказывать какую-нибудь интересную мысль. Отец также смотрел на меня с интересом. У него уже сложилось свое представление обо мне, как о много пережившей женщине; но вот теперь он открыл во мне еще и женщину образованную, начитанную. Все это было мне приятно.
Однажды после ужина, когда Коринна вновь завела разговор об отъезде и начала усиленно приглашать меня, Карлтон внезапно предложил, обращаясь к ней:
– А почему бы нам не пригласить в гости и дона Санчо?
– Вот как! А ты не будешь ревновать? – игриво спросила Коринна.
– Полагаю, ты не дашь мне повода? – улыбнулся Брюс. – Кроме того, я думаю, Эмбер будет довольна, если мы пригласим дона Санчо, она так привыкла вести с ним ученые беседы.
Никто не считал, что дон Санчо ухаживает за мной, слишком велика была разница в нашем общественном положении: я – герцогиня, он – обычный небогатый дворянин. Поэтому слова Брюса все приняли в их прямом смысле. А я подумала, что вот уже Брюс Карлтон начал лгать. Нет, наши новые отношения вряд ли приведут к чему-то доброму для него. Не прекратить ли их совсем? Но этого я боялась. Я чувствовала, что новый Брюс способен на многое: на ложь, на коварство и даже на убийство.
Когда Санчо Пико ужинал у нас, Брюс предложил ему отправиться в гости на плантацию. Коринна весело поддержала это предложение.
Санчо неожиданно согласился.
Вечером я напомнила ему о его намерении защитить моего отца от неведомой мне опасности.
– Да, я должен бы остаться. Но это вовсе не то дело, которое не терпит отлагательства. И мне хочется поехать с тобой. Как-то раз я уже бывал на плантациях, это любопытно, а, впрочем, сама увидишь.
Мы начали собираться в дорогу. Сьюзен и Чарльза я оставляла в доме отца под присмотром верной Нэн Бриттен и Большого Джона. Маленький Брюс ехал вместе с детьми Коринны.
В порту мы погрузились на корабль Брюса Карлтона. Я взяла с собой Сесилью. Санчо был почти без багажа. В его сундучке было немного одежды и несколько любимых книг.
Сначала мы плыли морем, затем вошли в устье широкой полноводной реки. По берегам ее раскинулись плантации и усадьбы. Среди зеленых кустарников хлопка и табака мелькали соломенные шляпы и черные руки негров. На пристанях мы видели фигуры плантаторов на породистых лошадях, всадников сопровождали отличные гончие. Я спросила, на кого охотятся в этих местах. Брюс ответил, что здесь водятся дикие кабаны и даже тигры, а также множество птиц.
Корабль встал на якорь на пристани, которая была началом владений Карлтонов. Уже здесь ощущались добротность и хозяйственность владельцев. Нас встретил управляющий-англичанин.
Мы пересели в удобные кареты и отправились в усадьбу. Ехали мы по мощеной широкой дороге, сделанной также по распоряжению лорда Карлтона. Да, он умел хозяйничать.
Особняк Карлтонов представлял собой, в отличие от городского дома нашего отца, постройку в английском стиле. Этот замок, казалось, был чудом перенесен в эту экзотическую атмосферу, в это буйство зелени, откуда-то из английской провинции. Вокруг дома располагались просторный парк и сады.
