— Конечно, — согласилась Аврора, удивленная и немного встревоженная необычным требованием.
Она последовала за горничной через гостиную в спальню. Эта комната была обставлена строго и сильно отличалась от нарядной гостиной. Белые стены делали ее холодной, неуютной, похожей на монашескую келью: кровать, умывальник и туалетный столик — и все. Не было обязательного комода со множеством безделушек и, уж конечно, никаких зеркал.
Однако же в спальне имелся большой портрет человека, который, как догадывалась Аврора, приходился Николасу отцом. Портрет висел на стене как раз напротив кровати леди Мэри. Первое, что видели ее глаза, когда она просыпалась, было лицо ее мужа. И его видела она последним, когда отходила ко сну.
Кровать была занавешена тяжелыми портьерами из синего дамасского шелка. Роза пододвинула к кровати простой деревянный стул, после чего удалилась. Аврора решила присесть.
— Доброе утро, леди Мэри, — бодро произнесла Аврора. — Мне жаль, что вы сегодня нездоровы.
— Доброе утро, Аврора. — Голос леди Мэри звучал свободно и оказался очень приятным. — Спасибо за заботу, — добавила она.
— Я зашла, чтобы поблагодарить вас за свадебный подарок. Брошь сейчас на мне.
Какое-то время была тишина.
— Вы жена Николаса, и я хочу, чтобы она была у вас, — сказала леди Мэри.
— Я всегда буду дорожить этим подарком. Мне известно, что она значит для вас.
Видимо, Аврора угодила леди Мэри своим ответом.
— Мне приятно слышать это, — сказала свекровь.
— Николас рассказал мне историю этой броши.
Аврора смотрела на портрет. Ник был очень похож на отца. Такой же высокий, статный, с такими же проницательными серыми глазами, как у человека на портрете. Художник удивительно точно подметил выражение этих глал и передал их цвет.
— А как насчет вашей истории, Аврора? — спросила леди Мэри. — Откуда вы родом и как мой сын вас встретил?
Аврора так расчувствовалась, что ей хотелось отодвинуть портьеру и обнять свекровь. Но она сдержала свой порыв. Аврора понимала, что не должна спешить, иначе леди Мэри вновь спрячется в свой панцирь.
Аврора откинулась на спинку стула и начала рассказ о себе. Описывая подробности смерти Тима и отца, она осторожно подбирала слова, чтобы не расстроить леди Мэри. Но рассказала правду о том, как она встретилась с Николасом и почему они стали мужем и женой.
— Так, значит, ваш брак совершился не по любви, каким был мой, — разочарованно заметила леди Мэри.
— Боюсь, что нет, миледи, — сказала Аврора и тут же добавила: — Но у нас тем не менее все идет чудесно. Как Николас любит говорить, мы подходим друг другу.
Из-за портьеры донесся долгий многозначительный вздох.
— Подходить друг другу — совсем не то что любить. Мы с Вильямом любили друг друга, как никто никогда не любил.
Внезапно Авроре показалось, что там, за портьерой, захлюпали носом, затем раздалось сдержанное рыдание.
— Леди Мэри, с вами все в порядке?
— Все хорошо, моя дорогая. Простите. Иногда эти болезненные воспоминания становятся невыносимыми. Прошу вас, уходите и пришлите ко мне Розу.
— Позвольте мне помочь вам, — попросила Аврора и уже взялась рукой за портьеру.
— Нет! Я просила вас меня оставить!
— Как вам будет угодно, — примирительно ответила Аврора. — Доброго вам дня, леди Мэри. Я ухожу. Конечно, я пришлю к вам Розу.
После завтрака Аврора переоделась в костюм для верховой езды и пошла в конюшню. Она намеревалась навестить Диану в Овертоне. Огонек встретил ее радостно. Но на этот раз он остался в стойле. Конюхи лорда Овертона не придут в восторг от того, что она явится верхом на Огоньке. Она решила выбрать другую лошадь.
Аврора чувствовала угрызения совести. Уже две недели она жила в Силверблейде, а к Диане так ни разу и не съездила. Но Диана, наверное, поняла причину такой «забывчивости».
В Овертоне Хэл сам вышел ей навстречу.
— Ну что же, моя дорогая Аврора, — сказал он, противно прищурившись, — вижу, что роль маркизы Силверблейд пришлась тебе по душе.
Аврора старалась не терять самообладания.
— Я хотела бы повидать Диану, — сдержанно произнесла она.
Насмешка не сходила с лица Хэла.
— Диану? Она наверху, у себя в спальне. Пока еще у себя.
— Что вы имеете в виду?
Карие глаза Овертона недобро сверкнули.
— Не хочу опережать события. Диана сама сообщит тебе новость. Думаю, ей будет это приятно.
Хэл повернулся и пошел к дверям гостиной. Остановился, но лишь для того, чтобы полюбоваться собственным отражением в зеркале.
Озадаченная Аврора приподняла юбки и помчалась вверх по лестнице. Найдя нужную дверь, Аврора остановилась и постучала.
— Диана? — позвала сестру Аврора. Не дождавшись ответа, она толкнула дверь и вошла в комнату.
И замерла, пораженная. Там на полу стояли саквояжи и сундуки.
Увидев сестру, Диана остановилась посреди комнаты с платьем в руках и залилась слезами.
— Диана, что происходит?! — недоуменно воскликнула Аврора, подбежав к сестре.
— Хэл выгоняет меня. Он… он больше не хочет, чтобы я жила здесь.
И она снова зарыдала.
— Успокойся, дорогая. Все будет хорошо, — твердо произнесла Аврора.
— Сегодня утром Хэл объявил мне, что устал от меня. Что я больше не могу ему угодить и что ему со мной… скучно. — Диана вытирала катившиеся по щекам слезы. — Он меня больше не любит. Сказал, чтобы я собирала вещи и сегодня же уезжала.
Аврора покачала головой:
— Он не может так с тобой поступить.
— Может, — всхлипнув, сказала Диана. — Я ведь не жена ему, а всего лишь любовница.
— Это неправильно.
Диана наклонилась и подняла с пола платье.
— Отец предупреждал меня о том, что я совершаю ошибку. Но я думала, что Хэл не такой, как все. Какой же идиоткой я была!
Аврора подумала, что, возможно, Хэл разозлился из-за нее — что она отказалась стать его второй любовницей. Хорошо, что он не решился рассказать Диане еще и об этом. И все же Аврора не могла избавиться от ощущения, что в несчастье сестры есть и ее вина.
— Может быть, у него появилась другая женщина? — тихо сказала она.
— Нет, — покачала головой Диана. — Я спросила его об этом.
— Вот как? И что же он ответил?
— Сказал, что у меня нет соперницы.
Аврора вздохнула с облегчением. Хорошо, что Хэл пощадил самолюбие Дианы. Сестра не перенесла бы подобного удара.
— И куда ты поедешь? — спросила Аврора.
— В Лондон.
— К Килкенни?
Диана горько усмехнулась:
— Кэтрин не захочет меня принять. Поживу у леди Фаншо, пока не найду другого покровителя.
— Другого покровителя?
— Ну да. Я жила с Хэлом без благословения церкви семь лет. Ни один мужчина теперь не захочет взять меня в жены. Я могу рассчитывать только на покровителя, и надеюсь — на щедрого.
