Ознакомительная версия.
Это навело Бромвелла на мысль, что основным ингредиентом выписанного доктором снадобья, скорее всего, был опиум, который может быть очень опасен при длительном приеме.
— Все равно, матушка, я хочу убедиться, что оно приносит вам больше пользы, чем вреда. — Он нежно ей улыбнулся. — Не только вам свойственно волноваться за своих близких.
Она прижала его руку к своей холодной щеке и неохотно отпустила его.
Бромвелл нашел Нелл в саду. В светло-зеленом платье и накидке, вышитой маленькими розочками, она походила на лесную нимфу. Он хотел наедине попрощаться с нею, но там были и Друри с женой.
— А, Багги, рада вас видеть! — улыбнулась Джульетта.
— Надеюсь, вашей матушке не хуже? — спросила Нелл, встретившись с ним взглядом, и покраснела, вспомнив, как он в обнаженном виде исполнял языческий танец.
— Она немного устала, но в остальном все как обычно, — тоже невольно смутившись, ответил он. — Отец прислал ей письмо, в котором просит меня сегодня днем приехать к нему в Бат. Очевидно, хочет обсудить со мной какое-то дело.
Отлично знавший графа, Друри, удивился:
— Кажется, он никогда не обсуждал с тобой подобных вещей, не так ли?
Бромвелл покачал головой и продолжал, обращаясь к Нелл и своему старому другу:
— Ни разу, поэтому мне обязательно нужно ехать и, к сожалению, безотлагательно. Вернусь только завтра.
— Разумеется, вам нужно ехать, раз отец просит вас, — тихо сказала Нелл.
— Это не столько просьба, сколько приказание, — криво усмехнулся Джастиниан.
— Может быть, он передумал и поможет вам с экспедицией, — высказала надежду Джульетта.
Бромвелл бросил взгляд на Нелл и покачал головой:
— Вряд ли, скорее всего, дело касается бала.
Он стал прощаться, но Джульетта схватила мужа за руку и потянула к террасе:
— Пойдем, милый. Дадим им попрощаться наедине.
— Как видишь, Багги, ты не единственный, кто вынужден подчиняться приказаниям, — усмехнулся барристер, следуя за женой.
Бромвелл мысленно поблагодарил его.
— Поскольку у вас мало времени, может, дойдем вместе до конюшни? — предложила Нелл.
Бромвелл кивнул, вспомнив один уголок сада, где они могли бы попрощаться в стороне от чужих глаз.
— Скажите, леди Друри действительно была белошвейкой? — спросила Нелл, когда Друри с женой скрылись за тисовой оградой.
— Да, и жила в ужасной бедности, — ответил Бромвелл. — Она спасла Друри жизнь, швырнув корзину с картофелем в мужчин, которые на него напали.
— Да, по ней видно, что она отважная особа.
— На самом деле она, как и все, тоже способна испытывать страх и сомнения, только не показывает этого. Во всяком случае, так было при нашей первой встрече, когда Друри прислал ее за мной. Ей пришлось войти в здание банка сэра Джозефа, что для бедной девушки было настоящим испытанием, а потом Друри не проявил к ней должного уважения, был с нею резок и даже груб. — Он улыбнулся. — Потом-то я понял, что своей грубостью он пытался скрыть, что она ему очень нравится.
— Но он не посмел оскорбить ее каким-нибудь дерзким поступком, например, поцелуем? — лукаво спросила она, и в глазах ее мелькнул озорной огонек, который так его восхищал.
— Нет, — сказал он, когда они добрались до укромного уголка, со всех сторон окруженного живой изгородью. — Хотя он и ненавидел французов, но не позволил себе подобной дерзости, тогда как я… — Он обнял и нежно ее поцеловал. — С вами я забываю о правилах приличного поведения. — Он поцеловал ее в мочку уха, затем в шею.
— Увы, милорд, — прошептала она, прижимаясь к нему. — Я тоже забываю о достоинстве, когда нахожусь рядом с вами.
Он приник к ее губам в жадном поцелуе.
— Я не хочу уезжать от вас даже на одну ночь!
— А я не хочу оставаться без вас даже на один час!
Они продолжали целоваться страстно и отчаянно, как будто перед долгой разлукой, пока он не разорвал объятий и отступил назад, раскрасневшийся и возбужденный.
— Если мы сейчас не остановимся, я овладею вами прямо здесь!
Уголком глаза Нелл заметила позади конюшни уголок, отделенный навесом от двора и остального сада.
— Не здесь, а там, — дрожа от возбуждения, прошептала она.
Она нетерпеливо потянула его за руку. Секунду подумав, он последовал за нею в укрытие.
Подойдя к стене, она повернулась и сразу оказалась в его объятиях.
— Я буду скучать по вам, — шепнула она, подставляя его поцелуям лицо.
— Обещайте, что будете ждать меня, — прерывисто прошептал он. — Обещайте, что дождетесь моего возвращения.
Имел ли он в виду эту короткую поездку или свое долгое путешествие? Так или иначе, она твердо ответила:
— Да!
И будто, с этим коротеньким словцом с души его спал какой-то гнет, он набросился на нее с такой пылкой страстью, что оба не успели заметить, как вновь слились воедино. Только на этот раз он овладел ею исступленно, без оглядки, забыв обо всем, а главное, о необходимых предосторожностях.
— О боже! — опомнился он, отступая назад и приводя себя в порядок. — Нам не следовало… Я слишком увлекся, чтобы остановиться…
— Я слышала, что первое время женщины не могут забеременеть, — поспешила она избавить его от угрызений совести, хотя сама ни за что себя не упрекала. Она уже не боялась забеременеть от него.
— Боюсь, это просто бабушкины сказки!
— Но иногда они оборачиваются правдой.
— Возможно. Будем на это надеяться. А сейчас мне нужно идти, а то меня будет искать грум.
— Джастиниан, я действительно буду вас ждать, куда бы вы ни отправились и сколько бы ни отсутствовали.
Он только кивнул и ушел.
Эта тяжелая потеря может надолго затормозить прогресс в изучении паукообразных.
«Глашатай Бата»
— А, Бромвелл, наконец-то вы явились! — вскричал граф, увидев въезжающего в ворота сына из окна на втором этаже гостиницы «Королевское войско». — Поторопитесь, банкир ждет вас уже целый час.
Джастиниан поспешно поднялся в удобно обставленную комнату. Увидев Бромвелла, сидевший у камина пожилой человек, одетый добротно, хотя и скромно, поднялся ему навстречу. Тем временем его отец принял свою излюбленную величественную позу, облокотившись одной рукой о каминную полку.
— Это мистер Денби, мой банкир, — представил граф.
— Счастлив с вами познакомиться, милорд — поклонился мистер Денби. — Вы написали прекрасную книгу, замечательную!
— Благодарю вас.
— Садитесь, мистер Денби, и вы, Джастиниан, — приказал граф.
Опускаясь в кресло, Бромвелл увидел рядом с ведерком, полным угля, смятую газету «Глашатай Бата», очевидно предназначенную для разжигания огня. В глаза ему бросилась колонка светской жизни.
Ознакомительная версия.
