– О Господи, конечно, нет! Меньше всего мне нужен муж. – Артемизия выдавила смешок. Зачем она только затронула тему замужества? Он может подумать, что она пытается заманить его в ловушку и женить на себе, – Я наслаждаюсь свободой. Но мне все еще предстоит многое узнать о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Ситуация, в которой мы сейчас находимся, крайне серьезна, и перспективы довольно мрачные, и все-таки ваше присутствие буквально сводит меня с ума, сэр. Почему?
– Опасность очень сильный афродизиак, – объяснил он, – словно специи для соуса. Когда мы играем со смертью, сердце наше начинает биться быстрее.
Несмотря на множество нижних юбок, Артемизия почувствовала его возбуждение. Ответное тепло между ногами пробудило в ней пульсирующее желание.
– Я понимаю.
– Мужчина не может контролировать свое тело.
– О Боже! – Она поцеловала его ухо, слегка прикусив мочку. Он тихо застонал и, запустив руку в корсет спереди, начал поглаживать ее грудь. – Что мы можем с этим сделать?
– Такая изобретательная пара, как мы, непременно что-то придумает, – заверил ее он.
Когда он наклонился к ее обнаженной груди, она выгнула спину, подставляя к его губам свои пылающие от страсти соски.
– Твои губы по-прежнему ничего не ощущают, да?
– Похоже, чувствительность потихоньку начинает возвращаться, – сказал он с озорной улыбкой. Его рука залезла под ее пышные юбки и нашла щель в панталонах. Он нащупал, ее нежную плоть и пробежал пальцем по влажной расщелине. Спазм наслаждения заставил кровь в жилах бежать быстрее. – Слава Богу, до Тидберн-стрит путь неблизкий.
Она закрыла глаза и позволила ему вести ее через темный горячий тоннель к вспышке яркого света.
– Аминь, – шептала она словно в горячке, – аминь.
– Остановите печать! – закричал Кларенс Уиглсуорт, громко захлопнув за собой дверь «Таттлера». – У меня есть материал для первой страницы.
Мистер Аптон, редактор, взглянул из-за лязгающих печатных машин на Кларенса и поправил очки на переносице.
– Пожалуйста, не надо шуметь, Уиглсуорт, у меня нет времени слушать твой бред.
– Это вовсе не бред, и если вы не купите у меня историю, я продам ее вашему конкуренту. Старик Фарсингласс из «Высшего света» заплатит мне вдвое больше, не задавая никаких вопросов. – Кларенс помахал исписанным чернилами листочком перед носом шефа. – Вообще-то я уже почти решил пойти к нему.
Аптон выхватил листок и пробежал по нему взглядом, в то же время беззвучно шевеля губами.
– На этот раз ты прав, – признал редактор, – только помоги мне переделать первый лист. Новость станет настоящей сенсацией, по-другому и быть не может.
Через несколько часов Кларенс сидел среди печатающихся экземпляров и читал статью, которая должна была стать новым этапом в его карьере. Несомненно, история станет пиком его карьеры в качестве журналиста.
«Забытые обещания.
Лишь недавно было объявлено о помолвке достопочтенного мистера Тревелина Девериджа с мисс Флориндой Далримпл, но похоже, что клятвы были забыты в тот же вечер.
Младший сын лорда Уорра и мнимый «кузен» многих особ женского пола наслаждался тайной встречей в заведении, обладающем определенной репутацией, в весьма нефешенебельном районе Лондона. Репортер может засвидетельствовать тот факт, что во время встречи, продлившейся несколько часов, они отнюдь не развлекались светской беседой. От достопочтенного ваш покорный слуга не услышал ничего, если не принимать во внимание жалобный скрип его кровати.
Вслед за тем мистер Деверидж повез «кузину» в поездку по Лондону в нанятом им экипаже. По возвращении в вышеупомянутое заведение определенной репутации экипаж остановился, однако продолжал ритмично раскачиваться еще около минуты, прежде чем пара вышла. Надо признать, что оба выглядели растрепанными и раскрасневшимися.
Возница, некто мистер Уинтроп Хорнби из Челси, находился под впечатлением от действий мистера Девериджа. По его словам, он не понимал, как джентльмен мог вступить в половые сношения с женщиной, находясь в сильном алкогольном опьянении. Судя по рассказу возницы, второго сына графа Уорра пришлось нести до экипажа трем мужчинам. А потом в сопровождении «кузины», имени которой никто не знал, его недавно недвижимое тело переместилось в их тайное любовное гнездышко. Мы не можем не отдать должное способности Девериджа восстанавливать силы, даже если не одобряем его моральные качества.
Остается лишь надеяться, что у несчастной мисс Флоринды Далримпл найдутся хорошие друзья, которые смогут предостеречь ее относительно опасных наклонностей будущего мужа, прежде чем станет слишком поздно».
– «Наклонности» – повторил Кларенс. – вполне подходящее слово.
Еще несколько минут он наслаждался чувством заслуженного самоудовлетворения, а затем забрал вознаграждение и сунул его в карман. Количество монет все еще было довольно ничтожным, но все-таки больше чем он зарабатывал в последнее время.
«Деверидж вряд ли на меня разозлится, – размышлял он, выходя на темную пустынную улицу. – «Пишите обо мне что хотите», – сказал он. Я именно так и сделал. И даже ни разу не упомянул герцогиню по имени. Нет, черт возьми, ни разу».
– Ну, Ларла, мне кажется, мы с тобой побили рекорд. – Тревелин откинулся на подушку, обессилевший и задыхающийся от напряжения. Каждый раз он думал, что сил в нем больше не осталось, но при малейшей провокации – затаенная страсть во взгляде, волнующий голос, мягкая и белая кожа – его плоть восставала, и он уже был готов к новым свершениям. Эта женщина могла стать его погибелью, но он умрет с улыбкой на устах. Он закинул руки за голову, переплетя пальцы. – Нам не удалось отдохнуть ни минуты.
Ларла приподнялась на локте и посмотрела на Трева сверху вниз. Ее длинные темные волосы волнами ниспадали на плечи. Теперь уже он никогда не думал о ней как о ее светлости или даже как об Артемизии. Нет, она всегда останется его Ларлой, пусть даже он пока не имел ни малейшего представления, что значит ее тайное имя. Ее розовый сосок находился в опасной близости, он набух и напрягся под его взглядом, но в данный момент ему было достаточно просто смотреть.
– Никакого отдыха? Это жалоба? – спросила она.
– Ни в коем случае.
Наконец он решил, что смотреть не так приятно, как пробовать на вкус, и снова взял в рот восхитительную ягодку. Он покусывал и ласкал ее языком до тех пор, пока снова не услышал от Артемизии тихий стон удовольствия и желания. Только после этого он отпустил ее сосок, а затем притянул, к себе и крепко прижал.
