– К тому времени, как мы доберемся до Франции, от нас ничего не останется, принцесса, – прошептал Дрейк, с трудом оторвавшись от губ Эйлин, и быстро вышел из каюты.
Эйлин прижала пальцы к губам и так простояла несколько секунд, глядя на закрытую дверь. Сила его желания была столь велика, что вполне могла бы напугать ее, но страху не было места в сердце Эйлин. Вместо этого по телу девушки разлилась сладкая волна предвкушения. И хоть она все еще чувствовала боль, оставшуюся после вчерашней ночи, все ее тело стремилось снова оказаться в жарких объятиях Дрейка. Он прав. Они испепелят друг друга в огне страсти еще до того, как достигнут берегов Франции. И от них не останется ничего, кроме маленькой кучки пепла на простынях.
Когда Дрейк наконец вернулся в каюту, у него не осталось сил ни на что, кроме как броситься на кровать и погрузиться в глубокий сон. Сказалось напряжение последних дней и ночей, когда у него не было ни хорошей еды, ни полноценного сна. И к тому же рана в плече продолжала болеть, а работа на падубе вконец измотала обессилевшего юношу. Лежа между стеной каюты и Дрейком, Эйлин слушала его мерное дыхание. Как мало все-таки ей нужно для счастья! Только чтобы любимый был рядом.
Уже ближе к рассвету Дрейк проснулся от того, что нежное женское бедро легло на его ногу. Он с трудом удержался, чтобы не сесть в постели, но постепенно воспоминания прошедшего дня начали возвращаться, а когда взгляд Дрейка упал на длинные медные локоны, он вспомнил все.
Волосы девушки лежали на ее полной груди, обтянутой тонкой тканью ночной рубашки, и в точности повторяли все изгибы нежного девичьего тела. Хотя Эйлин была небольшого роста, ее ноги были длинными и стройными, и Дрейку вдруг безумно захотелось провести рукой по ее гладкому бедру, а потом выше, по нежному животу, к мягкой округлости ее груди. Как природе удалось поместить такое совершенное существо в столь миниатюрное тело, оставалось за пределом понимания Дрейка, но юноша точно знал, как ему с этим совершенством поступить.
Перевернувшись на бок, он обнял Эйлин и прижал к себе. Его пальцы медленно исследовали бархатистую кожу на ее тонкой руке, а губы искали нежное чувствительное местечко позади ее маленького, похожего на раковину ушка. Когда его поцелуи покрыли ее тонкую шею, Дрейк почувствовал, что девушка просыпается, но не разжал рук, наслаждаясь сладостью ее нежной кожи. Он провел рукой от ее плеча к мягкой упругой груди, лаская кожу через тонкую ткань рубашки. Эйлин сладко потянулась, и ее тугая ягодица прижалась к его твердой плоти. Дрейк страстно простонал:
– Эйлин, сладость моя, я надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь…
Когда рубашка Эйлин задралась и ее кожа коснулась его обнаженного тела, Дрейк задохнулся от наслаждения.
Эйлин почувствовала от прикосновения его твердой мужской плоти к нежному месту между своими бедрами острое удовольствие. Его пальцы ласкали ее отвердевшие соски, и Эйлин выгнулась дугой навстречу этим ласкам. Наконец рука Дрейка проникла в ее горячее лоно, и на этот раз застонала Эйлин.
Медленно-медленно он стал поднимать ее рубашку вверх, пока прохладный воздух не коснулся полной груди, и в ту же секунду его губы приникли к соску.
Желание заставляло тело Эйлин содрогаться в сладкой муке. Она обвила крепкие бедра Дрейка ногами. Он вошел в нее резко и глубоко, и Эйлин испытала при этом неописуемое наслаждение.
Казалось, вихрь страсти уносил их высоко-высоко, туда, где нет ни начала, ни конца. В этот момент Эйлин испытала такое удовольствие, о котором не грезила даже в самых смелых своих мечтаниях.
– Никогда не думал, что одна женщина может подарить мужчине столько наслаждения, – с хрипотцой в голосе прошептал он ей на ухо.
– А ты привык получать наслаждение с двумя? – поинтересовалась Эйлин, ненавидя про себя всех тех женщин, с которыми Дрейк когда-то делил постель, и особенно ту, с которой был обручен.
Дрейк обхватил руками Эйлин за ягодицы и привлек к себе. Она попыталась было вырваться, но, почувствовав, как мужское естество Дрейка реагирует на движения, мгновенно успокоилась.
– Если ты и дальше будешь так сладко выгибаться, то пожалеешь, что вас тут не двое, принцесса. У тебя не будет и минуты на отдых, – проговорил Дрейк. – Полежи спокойно и дай нам обоим немного поспать.
Эйлин свернулась калачиком в объятиях Дрейка и вскоре заснула. Дрейку же не спалось. Мысли об Эйлин, ее будущем не выходили у него из головы.
Их поездка от Кале до Версаля происходила при совершенно других обстоятельствах, чем в прошлый раз, когда они вместе были во Франции. Тех денег, которые прихватила с собой Эйлин, еле хватило на то, чтобы купить небольшой экипаж и оплатить ночлег в гостинице. На полях еще ничего не росло, поэтому найти пищу оказалось крайне сложно. Большую часть путешествия приходилось есть кашу и засохший хлеб. Эйлин хватало уже того, что каждую ночь она может засыпать в объятиях Дрейка, но девушку очень волновало, что, прежде чем они доберутся до французского дядюшки, некогда элегантная одежда Дрейка превратится в жалкие лохмотья. Как они смогут появиться на глаза родственникам его матери, если будут одеты как последние нищие?
Дрейк же вовсе не беспокоился о своем внешнем виде. Больше всего его занимали мысли о том, как начать войну с Эдмундом. Сначала надо, было раздобыть бумагу и чернила, а еще кое с кем посоветоваться. И как-то сообщить Диане, что он во Франции. И постараться вести с ней переписку так, чтобы быть уверенным в том, что никто не перехватывает его послания. Однажды этого вероломного ублюдка Эдмунда уже разоблачили, и тогда адвокаты нашли способ держать его подальше от Шерборна.
Дрейк не хотел посвящать Эйлин в эти детали, чтобы не волновать. То, что она была сейчас здесь, рядом, намного усложняло его положение. Если бы Эйлин не сбежала с Дрейком, Майкл, несомненно, позаботился бы о благополучии Шерборна в отсутствие его хозяина. Но все сложилось так, что полагаться на одного из своих лучших друзей Дрейк уже не мог, и, если Эдмунд вернется, чтобы взять управление поместьем в свои руки, состояние Невиллов будет в опасности. Дрейк не злился на Эйлин за то, что из-за нее все так осложнилось. Он просто пытался найти выход из сложившегося положения.
Дни шли, и Эйлин все явственнее чувствовала, что мысли Дрейка постоянно витают где-то далеко. Глупо было бы ожидать, что он удовлетворится той жизнью, которую они сейчас вынуждены были вести. Она очень скучала по его смеху, по тем глупым историям, которые он рассказывал, но девушке вполне хватало того, что каждую ночь, независимо от того, где им приходилось спать, он держал ее в своих объятиях. Большего ей было и не нужно.
