Торн ругался долго и живописно, при этом понимая, что именно он стал причиной всех этих неприятностей. Минувшей ночью, перед отъездом с бала, отец выбранил его за распущенность, но Торн был уверен, что это справедливо.
Сейчас же он был готов кое-кого порвать на куски. И он знал кого.
– Ждите меня здесь, – приказал Торн, не дав Диане возразить ни слова.
Развернувшись, он вышел, широко шагая, захватив письмо с собой.
Он отсутствовал примерно два часа. Все это время Диана пыталась заставить себя рисовать, но шок и отчаяние не давали работать.
Она молча посмотрела на входящего Торна и не двинулась, когда он протянул ей новое письмо.
– Что это?
– Отказ от отказа. Сэр Джордж передумал и удовлетворил вашу просьбу о приеме в академию.
Не поверив Торну, Диана взломала печать и прочитала письмо. Но он был прав. Сэр Джордж извинялся и приносил ей бурные поздравления в связи с ее приемом.
– Что, интересно, заставило его поменять решение? – В замешательстве она подняла глаза на Торна.
– Я предложил академии большой взнос в обмен на разрешение вам заниматься у них.
Диана открыла рот.
– Вы подкупили их?
Его губы скривились в иронической усмешке.
– Подкуп, угрозы, маленькое принуждение – всего понемногу. Я воспользовался досье моего отца и деньгами, чтобы изменить их решение. – Она так и стояла, уставившись на него. Торн похлопал ее по подбородку. – Прикройте рот, дорогая. С открытым ртом леди выглядят очень глупыми.
Легкое поддразнивание в глазах приглашало оценить его юмор, но Диана действительно чувствовала себя очень глупо. Она не знала, что делать – то ли возмутиться, то ли обрадоваться.
– Торн, нельзя же вмешиваться так беспардонно!
– Почему? – спросил он с вызовом. – Вы абсолютно заслужили, чтобы вас приняли, и мне вовсе не хочется, чтобы из-за меня вам отказывали.
В первый раз Торн вдруг заметил портрет Венеры. У него загорелись глаза от воодушевления.
– Вы только взгляните на это. – От портрета он стоял на расстоянии вытянутой руки. – Это же настоящее чудо. – Торн покачал головой. – Не могу поверить, что они настолько слабоумны, что хотели отказать вам. Вы намного талантливее, чем все десять их профессоров.
Диана потерла виски. Ей одновременно хотелось и отругать Торна и рассмеяться. Еще два часа назад все ее будущее лежало в руинах. Теперь же благодаря Торну у нее вновь появился шанс воплотить свою давнюю мечту.
Однако она не могла принять его такую оскорбительную щедрость.
– Не надо, Торн, – начала Диана, – я не могу позволить, чтобы вы покупали мне поступление. Я не смогу там показаться.
– Конечно, сможете, и непременно покажетесь. До следующего месяца вы не сможете начать занятия, но через неделю открывается Академическая выставка, и вы будете в ней участвовать.
– Я не могу позволить, чтобы вы тратились на меня.
Выхватив из ее заляпанных краской пальцев письмо, он кинул его на пол и взял руки Дианы в свои.
– Мне наплевать, сколько это стоило. Я несу ответственность за то, что случилось прошлой ночью, й должен исправить ситуацию.
– Но я сама с охотой принимала участие…
– Только потому, что я вынудил вас. – Когда она насупилась, вспомнив все, Торн тихо сказал. – Диана, позвольте мне сделать это ради вас. Я не смогу жить, зная, что вы страдаете по моей вине.
Бережность, которая прозвучала в его просьбе, подкупала. Ей так не хватало человека, который защищал бы ее. После смерти Натаниеля она еще острее почувствовала свое одиночество. Особенно после того, как ее отношения с Эми стали такими натянутыми.
Нужно быть благодарной Торну за заботу, напомнила себе Диана.
И была еще одна причина для благодарности. Она вспомнила признание кузины во время их последнего разговора. Ведь он уберег Эми от охотника за приданым.
Все еще ошеломленная, Диана покачала головой:
– Ну ладно. Тогда спасибо.
– Вот и отлично.
Торн наклонился, явно собираясь ее поцеловать, но Диана вдруг пришла в себя и выдернула у него руки.
Отступив на безопасное расстояние, она подозрительно посмотрела на него:
– Но если вы рассчитываете, что это изменило мое отношение к помолвке, то вы очень ошибаетесь. Я не собираюсь выходить за вас.
– Ну, это мы еще посмотрим, – парировал Торн тихо.
Если сначала Диана рассчитывала, что ей удастся убедить Торна отказаться от женитьбы, то потом она быстро поняла, что недооценила его решимость.
Он был неумолим.
Он отказался отменить посещение публичных мест и настоял, чтобы они везде продолжали появляться вместе, словно ничего не произошло. Хуже того, он обратил против нее всю силу своего проклятого обаяния.
На следующее утро Диана в одиночестве сидела у себя за завтраком. Она все-таки переехала от леди Хеннесси с Беркли-сквер. И тут у дверей неожиданно объявился Торн с верховой лошадью для Дианы и предложил покататься в парке. Она стала протестовать, говорить, что у нее много работы. Но он пригрозил, что силком отвезет ее туда какой есть, если она немедленно не переоденется для верховой прогулки.
Потом он терпеливо ее ждал. Как только они устроились верхами, он приказал груму оставаться на месте и ждать их.
Раньше Диана как-то не замечала, что Торн всерьез соблазняет ее, но когда они по оживленным улицам Лондона скакали в сторону Гайд-парка, она поняла, что стала объектом неистового флирта.
Когда Торн во второй раз польстил ей, восхищаясь тем, как она выглядит, Диана с подозрением глянула на него.
– Я не пойду за вас замуж, – в который раз повторила она.
В ответ он трогательно улыбнулся и покачал головой:
– Мне кажется, вам пора принять мое предложение и узнать, что такое настоящее наслаждение. Уверен, вам понравится больше, если я стану пользоваться не только руками и ртом.
Диана чуть не задохнулась.
– Не собираюсь заниматься с вами любовью, Торн!
– У вас нет сердца.
Он замолчал, направляя ее лошадь через оживленную улицу, заполненную телегами и повозками, а потом снова вернулся к той же теме:
– Я уже объяснял, сладкая моя, что сопротивление еще больше интригует и возбуждает мужчину. Сдайтесь и убережете нас обоих от погонь и преследований.
– Я не хочу сдаваться.
– Вы же знаете, что хотите.
Самым ужасным было то, что ей действительно хотелось сдаться, призналась себе Диана. Этим утром Торн был дьявольски хорош, с ангельским лицом и смеющимися карими глазами, в которых плавали зеленые и золотые искорки. Ему просто невозможно было сопротивляться.
– Мне очень хочется заняться с вами любовью, – признался Торн, вглядываясь в нее блестящими глазами. – И больше нет никакой причины откладывать это.
