– Мне надо написать несколько писем, – сказала Хелена и поднялась наверх.
Зная, что завтра ее ожидает напряженный день, Хедена написала прощальную записку леди Хедли, которую собиралась оставить возле подушки перед тем, как ускользнуть из дома. Она выразила горячую и пространную благодарность своей крестной за гостеприимство, извиняясь за внезапный отъезд. Когда она попыталась объяснить причину столь стремительного отъезда, изобретательность ее иссякла, и она просто написала, что так будет лучше. Хелена ни словом не обмолвилась об Испании. Может быть, леди Хедли решит, что она поехала в имение отца в Ланкшире. В конце ее письма следовал постскриптум для Северна, где она просила продать свой выезд и лошадей, взяв из этой суммы те сто фунтов стерлингов, которые она была должна. Потом пересчитала оставшиеся деньги. Вполне хватит на чаевые слугам.
Когда стемнело, Хелена села у окна, наблюдая, как загораются звезды. Крупная белая луна проплывала над колпаками труб. Завтра ночью лунный свет будет плыть над океаном, оставшись единственной связующей ниточкой между ней и Эдуардо.
Утром Северн объявил, что не едет в палату.
– Но ты должен там быть, – возразила Хелена. Она не смогла бы выдержать его присутствия целый день. Нервы ее были на пределе.
– Для тебя так важен этот бал, кузина. Я хочу, чтобы ничто не омрачало твоего счастья. Я хочу помочь.
Хелену тронула его предусмотрительность. Хоть один раз он поставил ее выше своей политики.
– У тебя есть работа. Madrina и я будем поблизости, если возникнут какие-то проблемы.
– Ты уверена, что тебе не потребуется моя помощь?
– Совершенно, Эдуардо. Улыбка осветила его лицо.
– Ты давно уже не называла меня так, Хелена.
– Мысленно я всегда зову тебя Эдуардо, – ответила она.
Северн уехал повеселевший. Вечер обещал быть приятным, и, прежде чем закончится бал, он надеялся сделать предложение.
В пять часов приехал парикмахер. Через час он ушел, и Салли помогла Хелене одеться.
– Вы похожи на невесту, – произнесла служанка, любуясь прекрасным видением, представшим перед зеркалом.
Хелена с сияющими глазами, нежным румянцем юности на щеках, в изысканном белоснежном платье действительно была необыкновенно хороша.
Перед тем, как Хелена пошла к лестнице, Салли набросила на плечи хозяйке яркую испанскую шаль. Кое-кто из гостей, приглашенных на обед перед балом, уже прибыл, и Северн развлекал их в салоне. Он увидел Хелену лишь тогда, когда она появилась в дверях. Гребень, усыпанный драгоценными камнями, венчал пышную массу волос, уложенных на испанский манер. На какое-то мгновение Северну показалось, что время отодвинулось на месяц назад. К тому дню, когда он впервые увидел ее. Воспоминания болью отозвались в его сердце.
Легкий вздох остальных гостей подсказал ему, что туалет Хелены не произвел приятного впечатления. Слепые глупцы! Улыбаясь, Северн поспешил навстречу Хелене и склонился в поклоне.
– Senorita, вы – очаровательны!
Все разговоры в салоне прекратились, множество глаз рассматривало Хелену.
– Я боялась, что тебе может не понравиться.
– Надо быть слишком суровым критиком, чтобы обнаружить хоть один изъян в этом… совершенстве. Ты всегда вынуждаешь меня судить о вещах, о которых я так мало знаю.
– Полагаю, ты хорошо разбираешься в дамских туалетах.
– Я могу только сказать, нравится мне или нет, – возразил он и повел ее в комнату.
Мнение Северна – признанного авторитета в области светских манер – стало решающим, и испанское изящество Хелены приняли без дальнейших пересудов. В конце концов, в ней течет испанская кровь, и, по крайней мере, платье на ней белое.
Марион и Мальверн тоже не нашли ничего предосудительного в наряде Хелены. Миссис Комсток посматривала косо, но, заметив улыбку Мальверна, сдалась. Они выпили немного хереса, и леди Хедли пригласила всех в гостиную. Стол представлял собой чудо их хрусталя, серебра и роз. Леди Хедли приложила все усилия, чтобы устроить пир, достойный ее крестницы. Одно блюдо сменяло другое, стол ломился от изобилия кушаний и шампанского.
Этот вечер, воспоминания о котором стали бы драгоценными для любой другой леди, был для Хелены солью на рану. Северн вел себя предупредительно и заботливо, а она предпочла бы вспышку раздражения, чтобы облегчить расставание. Они открыли бал менуэтом, вызвав поток догадок и предположений. И было бы удивительно не видеть на лице Северна улыбку жениха. Сейчас он мог радоваться, отбив у герцога состояние испанской леди.
Толки такого рода захватили даже девиц. Поднявшись на минутку наверх, чтобы привести в порядок прическу, растрепавшуюся во время контрданса, Хелена случайно услышала, как одна злобная дама объясняла положение вещей своей менее информированной подруге. Дамы не заметили, что леди Хелена находится рядом.
– Похоже, Северн нашел себе партию, – заметила одна из дам.
– В этом не было никаких сомнений, Кэти. Неужели Северн позволил бы такому богатству ускользнуть из рук?
– Но леди Хелена очень хорошенькая.
– Не спорю, она красива, но не имеет никакого представления о правилах хорошего тона. Эта кричащая шаль, и прическа! Северн, конечно же, займется ее поведением сразу, как они поженятся. Я не завидую Хелене. Ей было бы гораздо лучше с герцогом. Интересно, как это Северн обскакал его?
– А герцог разве делал предложение?
– Кто знает? Не станет же Северн объявлять об этом, верно? По крайней мере до тех пор, пока не положит приданое леди Хелены в свой карман.
Разговор явился тем укрепляющим средством, в котором нуждалась Хелена, чтобы упрочить свою решимость. Зачем дурачить себя мыслью, что Северн хочет жениться на ней по любви, когда его истинное намерение давно известно всем и каждому? Хелена сняла шаль, так как молодая леди считала ее слишком уж неподходящей, но оставила гребень. Чуть позже она спустилась вниз, решив протанцевать всю ночь, несмотря на боль, тисками сжавшую сердце.
Ей хотелось плакать, а она заставляла себя улыбаться. Потом ее охватило безудержное веселье. Она танцевала и отчаянно флиртовала со всеми молодыми людьми. Хелена позаботилась о том, чтобы уделить герцогу два танца, причем вторым был вальс. Об этом стали шептаться.
В ту же минуту, как закончился тур вальса, возле нее появился Северн. Решительно взяв ее за руку, он вывел Хелену из танцевальной залы.
– Неужели столь необходимо выставлять себя напоказ? – тревожно спросил он.
– Напоказ? Дама имеет право вальсировать на своем собственном балу, Северн.
– Но ты танцевала с ним дважды!
– А может это проявление моих намерений, – отреагировала Хелена.
