Ознакомительная версия.
Рид улыбнулся, при этом голубые глаза остались холодны.
— Увидим. Все скоро будет ясно. Если вы узнаете местонахождение О'Нила, ваш долг британского гражданина немедленно нас известить. И вы понимаете, что попытка скрыть факты приведет вас к тому, что вы будете обвинены в укрывательстве.
— О, будьте уверены, я первым делом доложу вам, — язвительно пообещал Тирелл, на что Рид рассмеялся резким безжалостным смехом и вышел.
Тирелл стоял неподвижно, пока не услышал, как закрылась входная дверь. Потом захлопнул дверь в гостиную с такой силой, что треснула планка.
Он был подавлен. Элеонора оказалась в не меньшей опасности, чем Шон.
Наступил полдень. Небо за окном было серым, обещая пролиться дождем. Элеонора сидела на кровати, обхватив колени руками. Шон отсутствовал уже несколько часов, и она не могла не волноваться за него. Он пошел взглянуть на фрегат, мачты которого возвышались над городом, выяснить, кому он принадлежит и куда направляется. И по его словам, у него было еще несколько неотложных дел.
Она побоялась спросить, что это за дела. Но предполагала. Надо было купить место на рейс до Америки. И найти провожатого, надежного человека, который сопроводит ее домой… Хотя она ни за что не оставит его одного. И что теперь делать с открытием по имени Пег?
Она страдала. Кто эта женщина, которая так захватила его мысли? Настолько, что он видит ее в своих снах.
Значит, он провел два года перед своим заключением с этой женщиной, Пег? Элеонора была растеряна и испугана. Правда, он сказал, что не любил эту женщину, но это было слабым утешением.
Она боялась и хотела узнать правду. И готовилась принять ее, какой бы она ни была. Если она потерпит поражение в битве за Шона, ему уже никто не поможет стать прежним. Она должна быть готова к борьбе за него. Он не хотел говорить о тех четырех годах, которые прошли вне дома, и всячески сопротивлялся ее настойчивым расспросам.
За окном начался дождь.
Элеонора подошла и закрыла окно. И вдруг увидела бегущего под дождем Шона. У нее подогнулись колени, она прислонилась к стене, ослабев от радости. Через несколько мгновений раздался стук в дверь, и она поспешила открыть.
Он вошел промокший до нитки. Эль заперла за ним дверь.
— Что произошло? — Ей не терпелось узнать новости. Он стащил с себя мокрую рубашку, обнажив поджарый и, несмотря на худобу, стройный торс. Потом повернулся, чтобы бросить рубашку на стул, и она слабо вскрикнула. На спине она увидела с дюжину длинных извилистых шрамов. Эль замерла с открытым ртом, задохнувшись от ужаса.
Его жестоко высекли, причем он подвергся этой пытке не один раз. Он обернулся, услышав ее крик. Она дрожала, ей стало дурно.
— Шон! Что это?!
Он удивленно посмотрел на нее, понял, в чем дело, и сразу замкнулся.
— Тебе известно, я был в тюрьме, — холодно ответил он.
— Они тебя высекли?! — крикнула она отчаянно.
— Какое это имеет значение… Это было давно. — И снова отвернулся. Повесил мокрую рубашку на спинку стула и подвинул стул ближе к огню.
Она старалась успокоиться, но это плохо получалось.
— Но за что они тебя высекли?
Он зачерпнул воды из ведра.
— Это было испытание.
— Испытание?
Он снова взглянул на нее.
— Это не имеет теперь значения.
— Но для меня имеет! — воскликнула она.
Он вздохнул:
— Эль, это было развлечение стражников… Новый заключенный… изменник, которого скоро вздернут.
— Бедный… У тебя живого места нет на спине, — прошептала она. — Они выбрали тебя для своего развлечения? Но это жестоко! И истязание повторялось, не так ли?
Он отвернулся, помрачнев.
— Тебе не надо об этом знать.
Она вытирала слезы, но они градом катились по щекам.
— Я должна знать, Шон.
— Но какая разница? Шрамы зажили.
— А ты? Шрамы в твоей душе остались, не так ли?
Он наклонился над раковиной и стал умываться. Она подошла и положила руку на страшные шрамы.
Он не успел отстраниться.
— Почему тебя посадили в одиночку, Шон? — спросила она тихо, не убирая руки.
Он не двигался. Потом сказал:
— Я убил сокамерника.
Она задохнулась от ужаса.
Он так резко обернулся, что ее рука повисла в воздухе.
— Как… Ты убил? — прошептала она, не веря своим ушам. Он не мог!
— Не смотри на меня так…
— Но я не понимаю…
— Я защищал другого человека… юношу, совсем мальчика! — Глаза его сверкнули. — Никто не вступился за него, кроме меня.
Она закрыла рот рукой. Как много он перенес и сколько еще не рассказал. Сколько мучений может вынести человек.
— Ты защищал мальчика?
— Они приставали к нему… Я должен был это прекратить!
Она поняла скрытое значение его слов, и это было страшно.
— Он все равно умер… тот парень, Брайен. Он погиб после очередного нападения. Я не мог мириться с этим зверством и убил одного из этих ублюдков.
Она все плакала и не могла остановиться. Оплакивала мальчика по имени Брайен, плакала от жалости к Шону.
— Эль, перестань плакать, — умоляюще сказал он. Она кивнула и вытерла глаза.
Он вдруг схватил ее за руку:
— Все давно кончено… Забудь.
Его прикосновение было как удар тока. Она вдруг почувствовала его близость, видела перед собой обнаженную широкую грудь, и знакомая горячая волна прошла по телу. Подняла глаза, боясь, что выдаст себя. Как ей справиться с непреодолимым и пагубным для нее влечением?
Он выпустил ее руку и отошел.
— Начальник тюрьмы был уволен вскоре после моего заключения. Новый оказался пьяницей. Я тогда ничего не знал. Откуда мне было знать, все открылось после моего побега. — На его лице отражалась целая гамма чувств — отвращение, физическое страдание, душевная боль. — Я думал, что так и умру в этой черной яме.
— Ты хочешь сказать, что новый начальник не знал о твоем существовании?
Он кивнул:
— Но это и к лучшему. Иначе я был бы повешен.
Она представить не могла, как можно поступать так жестоко, запереть человека в каменном мешке, подвергать издевательствам, и он понятия не имеет, что ждет его, сколько продлится эта пытка.
— Но кто-то приходил навестить тебя за эти два года? Хоть один человек? Тебе приносили какую-то еду? Как ты выжил?
Он оборвал ее:
— В двери подвала была щель. Стражники развлекались, бросая мне, как собаке, какие-то объедки, они находили это забавным. Начальник тюрьмы не знал, что меня заперли в этой яме. Я сидел в темноте, не видел никого, Эль, пока мне не удалось бежать. — Плечи его сотрясались, он вдруг яростно ударил кулаком по оловянной раковине.
Ознакомительная версия.
